Нежное пламя

— Обязательно, мадам Бриссар, — пообещала Викки.

Однако воскресным утром мадам Жассерон вдруг почувствовала себя неважно. Викки приготовила обед и во второй половине дня позвонила Сузи предупредить, что пока не сможет приехать, потому что нельзя оставить мадам Жассерон одну. От месье Жассерона же не было никакого толку. Он слишком расстраивался от нездоровья мадам, чтобы быть способным помочь. Однако, когда мадам спустилась вниз, отдохнув после обеда, было видно, что ей стало много лучше.

Викки приготовила еду на вечер для месье Жассерона и отправилась в свою комнату переодеться для приема на вилле. Ее гардероб, правда, был не очень подготовлен для таких случаев. Ничего не оставалось, как надеть белое трикотажное платье без рукавов. Оно выглядело не очень нарядным, но свежим и непритязательным. Белый цвет к тому же действительно был ей к лицу — он подчеркивал нежность ее кремовой кожи и прекрасно оттенял ее карие глаза. Она намазала тональным кремом руки, пытаясь скрыть поврежденную и несколько высохшую кожу, и была готова уже идти вниз, когда услышала шум подъезжающей машины.

К ее удивлению, это был Джерард.

— Я заехал, подумав, что вы, может быть, захотите, чтобы я подбросил вас на виллу.

— Я не против, — легко отозвалась она. — Если вы будете также любезны и отвезете меня обратно.

Джерард явно пребывал в хорошем настроении.

— Ну, как руки? — спросил он, когда они тронулись в путь.

— Гораздо лучше, спасибо! — ответила Викки и потом, словно что-то пришло ей в голову, добавила: — Вы не знаете, кто сегодня будет на приеме?

— Личные друзья Робера, я полагаю. Ги уехал в Канны, и я не знаю, приедет ли Жанера.

Викки ощутила внутреннее облегчение. Ги там не будет. И все же сразу почувствовала некоторую пустоту. И еще жгучую боль.

На вилле счастливые Сузи и Робер приветствовали их. Викки просто поразили перемены, происшедшие с ее сестрой всего лишь за две недели. Ушла былая неуверенность, изменились даже черты лица — в них появилась мягкая, зрелая прелесть. Сузи просто сияла от счастья.

Робер тоже словно помолодел. Он разливал гостям напитки. Месье и мадам Бриссар тоже были там, приехали еще две пары, с которыми Викки ранее не встречалась, — тетушки и дядюшки Робера из Мантоны. Ее представляли им, когда приехала Жанера. Она поцеловала Робера в щеку, приняла из его рук бокал и стояла, беседуя с ним.

На ней было коричневое платье с золотистой нитью. Тяжелое золотое ожерелье и широкий браслет на тонкой руке завершали картину небрежной элегантности.

Тут Джерард присоединился к ним, и Викки получила возможность поболтать наедине с Сузи. Они уселись на софу, и, осведомившись о здоровье мадам Жассерон, Сузи настойчиво попросила:

— Останься, когда гости разъедутся. Тогда мы сможем с тобой вдоволь наговориться. Робер отвезет потом тебя домой. Я хочу, чтобы ты рассказала мне все про пожар. Мать Робера рассказала нам, как ты спасла виллу, которая могла сгореть. Благослови тебя Бог! — Она быстро чмокнула Викки в кончик носа и поднялась на ноги. — Я должна взглянуть, как готовится ужин. — Она счастливо сморщила нос. — Робер нанял помощницу из деревни.

К удивлению Викки, только Сузи покинула ее, как тут же подошла Жанера и села на то же самое место. В руках у нее были два бокала — для себя и для Викки. Она посмотрела на руки Викки, пока они потихоньку отпивали аперитив.

— Ну, ваши раны почти затянулись, — словно между прочим, сказала она. — Я тоже пользуюсь тональным кремом. Он скрывает вены и значительно улучшает цвет кожи.

— Конечно, — ответила Викки. Она немного растерялась и не знала, как реагировать на этот не характерный для Жанеры дружеский тон.

Жанера улыбнулась:

— Сегодня я без кавалера. Ги не смог приехать. Он в больнице в Ницце. Сегодня там важный консилиум. — Она допила свой напиток и поставила стакан на стоящий рядом столик. Бокал Викки был еще наполовину полон, но она поставила его рядом с ее пустым. Напиток потерял для нее вкус.

— Трудная работа, — сказала она.

Жанера огляделась, осматривая прелестную комнату.

— Это очаровательная вилла, — сказала она. — У Робера прекрасный вкус.

Викки снова согласилась. Она отказалась от сигареты из красивого маленького портсигара, который Жанера предложила ей, и молча наблюдала за тем, как та курила. Похоже, ей не светило освободиться от общества этой француженки, которая, в свою очередь, вела себя так, будто поддерживала беседу с Викки только из вежливости. Она упомянула о Ги так, словно уже была с ним помолвлена, хотя внешне оставалась вроде бы безразличной.

Викки не хотелось поддерживать разговор с этой дамой. Пусть выходит замуж за своего хирурга и живет в его чудесном замке, окруженная целым полком слуг и великолепными садами. Ей никогда не достичь вершин счастья Сузи и Робера.

Пока она думала о Сузи, та вдруг подошла к ней сама. Но не одна. Викки почувствовала, как сердце ее остановилось, прежде чем начать биться снова. Рядом с Сузи стоял Ги, засунув руки в карманы, — свободно и расслабленно. Он вежливо поздоровался со всеми, бросив на Викки беглый взгляд, потом двинулся к Роберу.

У Викки было ощущение, будто ее вдруг закружил какой-то вихрь, сердце ее просто выпрыгивало из груди. Все люди в комнате перестали существовать, стали фоном для его строгих черт и голубых глаз, от которых не было спасения. Затем она увидела, как Жанера с завидной скоростью подскакивает к нему и хватает его под руку.

— Дорогой, теперь ты сможешь проводить меня к столу.

Он взглянул на нее, чарующе улыбнувшись, и все двинулись в зал. Викки обнаружила рядом с собой Джерарда и села за стол рядом с ним. Робер и Сузи были от нее справа. Родители Робера сидели подле сына, Ги и Жанера присоседились к тетушкам и дядюшкам.

Отлично приготовленный ужин был быстро подан пожилой женщиной, дело у которой явно спорилось. Викки ела механически, не чувствуя никакого вкуса, но, чтобы порадовать Сузи, делала вид, что ей все нравится.

Когда трапеза была закончена, все вернулись в салон, чтобы посмотреть цветные фотографии, сделанные в Париже во время путешествия. Викки сидела с краю, чтобы избежать контакта с Ги, и фотографии к ней доходили в последнюю очередь.

Все снимки были очень хороши. Несколько великолепных видов Сены, Сузи в красивом полосатом платье на палубе прогулочного катера. Полюбовавшись фотографиями, гости отправились вместе с Робером и Сузи осматривать виллу, оставив месье и мадам Бриссар с Викки, досматривающей снимки.

Она была слишком заинтересована ими, чтобы заметить, как рядом с ней кто-то вытянул свои длинные ноги, усевшись в кресло. Она заметила вошедшего, только когда его рука потянулась, чтобы взять у ее снимки. Сделав это, он уронил их на столик, что стоял поблизости.

Голосом, звучавшим много тише, чем удары ее сердца, она сказала:

— Вас не интересует вилла? — Некоторая враждебность звучала в ее тоне, и она видела, что он это заметил.

Ги взял ее руки в свои.

— Я видел ее на всех стадиях реконструкции. Ваши раны быстро затянулись, — добавил он, отгибая ее палец, чтобы посмотреть царапину вокруг его основания.

Викки вспомнила, как он держал ее руки в прошлый раз, израненные в кровь. Его палец был тогда на ее запястье, Ги считал пульс. Сейчас ее сердце колотилось с не меньшей скоростью, и она отдернула руку, чтобы он не смог дотронуться до ее пульса.

Ги в удивлении приподнял бровь, дав тем самым понять, что Викки вела себя несколько грубо.

— Как себя чувствует мадам Жассерон? — спросил он.

Она не знала, сказала ли ему Сузи, что мадам не совсем здорова, но потом подумала, что это не имеет значения. Он просто из вежливости поддерживал разговор. Месье и мадам Бриссар, которые присутствовали в комнате, придавали реальность сцене, которая в противном случае могла показаться просто чьей-то фантазией. Поэтому Викки с огорчением наблюдала, как они покидают свои кресла и отправляются в сад.

Ги поудобнее устроился в своем кресле. Зная, что он ждет ответа, девушка сделала над собой усилие и не уступила желанию придумать какую-нибудь дурацкую отговорку и последовать за Бриссарами.