Страница 91 из 101
Хотя «Отеческое наставление» и было бестактным, в богословском отношении оно не было безосновательным. Впутываться в подпольную националистическую политику не входило в задачи Церкви. Сам Христос различал дела кесаревы от дел Божиих. Апостол Павел велел христианам подчиняться царю, даже если этим царем был языческий римский император. Ранняя Церковь не повиновалась властям, только если запрещалась свобода богослужений или ее членов заставляли выполнять действия, противоречащие христианской совести. Турки таких вещей не требовали. Хорошие члены Церкви были наверняка хорошими гражданами, а не революционерами. С практической точки зрения «Наставление» также не было абсурдным. Турецкая империя могла находиться в упадке, но она успешно сокрушала все восстания против ее власти. Кипрское восстание 1764 г. было подавлено. Морейское восстание, которое было спровоцировано русской царицей Екатериной II, закончилось поражением, а повстанцы были сурово наказаны. Государственная измена валашских и молдавских господарей в 1806 г. была безжалостно сокрушена. Сербское восстание, вспыхнувшее под руководством Карагеоргия в 1803 г., должно было пройти длительный путь, пока добилось успеха. Еще одно неудачное восстание могло принести бесконечные страдания христианам. Возможно, автору «Наставления» не следовало выказывать так много почтения к султану; но его взгляды не были безосновательными для ревностного епископа, который считал, что Церковь должна быть свободна от политики и который согласно условиям своего назначения поклялся гарантировать преданность своей паствы правительству султана, и из соображений гуманности не хотел подвергать ее риску самоуничтожения.
Тем не менее, это был документ, который встретил мало сочувствия у своих греческих читателей. Кораис поспешил ответить трактатом «Братское наставление», в котором он объявил, что «Отеческое наставление» никоим образом не отражает чувства греческого народа, но являлось смешным бредом иерарха, «который либо дурак, либо превратился из пастыря в волка». [630]Неприятно поразило оно и фанариотов. Старшие из них знали об опасностях преждевременного восстания. Константин Ипсиланти, который много раз был господарем Молдавии и знал Ригаса еще с их проведенной вместе молодости, видел перед собой сходную с идеями Ригаса цель, — реформированную Балканскую империю, которая должна будет включать в себя также и турок и быть вассальной султану. Позднее, он надеялся, что грекам удастся заменить турецкое правительство на греческое. Его мнение имело вес в среде старшего поколения фанариотов, хотя многие из них чувствовали, что он хочет слишком быстрого развития событий, чем требовали соображения безопасности. Они считали, что время на их стороне. Османская империя вскоре потерпит крах от собственной слабости. Реформы, отважно предпринятые султаном Селимом III для того, чтобы она стала соответствовать современному уровню, были слишком наспех задуманы и неразумно прекращены. Хотя сила янычар была сокрушена, но вместо того наступил хаос в армии; многие местные паши под руководством Али–паши Янинского и Османа Пасваноглу Видинского начали открытое восстание. Сам Селим был свергнут в 1807 г. и убит год спустя. Старшие фанариоты надеялись, что вскоре наступят беспорядки в центральном управлении, и даже турки будут рады предоставить грекам власть в правительстве. Такую политику патриархат мог благословить, ибо он избегал подстрекательства к бунту. Но это не удовлетворяло младшее поколение фанариотов. Они были нетерпеливыми. Время вскоре должно было наступить. Они связывали свои надежды с русским царем, просвещенным Александром I. [631]
Но несмотря на энтузиазм своих младших представителей, Фанар в целом не был популярен среди греков. Для таких людей, как Кораис, он по–прежнему жил в коррумпированной и постыдной атмосфере Византии. Его богатство порождало зависть, которая не уменьшалась от его надменности. Финансовые вымогательства со стороны фанариотов в княжествах с негодованием отмечались каждым западным путешественником; но самыми строгими критиками были сами греки. Существует книга, Essai sur les Fanariotes, написанная около 1810 г. по–французски одним греком по имени Марк Заллонис, но в действительности опубликованная в 1824 г. в Марселе; она может быть названа почти истерической в своих обличениях, но говорит горькую правду о владычестве фанаритов. [632]
Заллонис смешивал фанариотов с патриархатом. Благочестивые греки были правы, когда осуждали результаты власти фанариотов над Церковью. Несомненно, фанариотам было выгодно, чтобы Церковь была перед ними в долгу и потому зависела от их помощи. В некоторой степени они даже поддерживали и усиливали ее коррумпированность.
Но они не имели над ней абсолютной власти, потому что сами были расколоты между собой. Старшие и более консервативные из них соглашались с патриархом, отказываясь поддерживать открытое восстание. Испытание пришло, когда в начале XIX в. султан Селим предпринял серьезную попытку подавить разбой. Греческие клефты, благодаря повстанческому духу и гимнам Ригаса, стали популярными героями. Для греков было патриотическим долгом предоставлять им убежище от полиции; деревенский священник и монахи провинциальных монастырей охотно помогали им. Но они представляли угрозу общественному порядку; и когда султан потребовал от патриарха издать строгий указ, угрожающий отлучением каждому священнику или монаху, который не будет помогать властям в их подавлении, то патриарх не мог отказаться. Указ был опубликован на Пелопоннесе; и хотя большинство высшего духовенства угрюмо подчинились, в деревне и беднейших монастырях население возмутилось; даже в Фанаре было открытое неодобрение. Стало ясно, что когда наступит время восстания, патриарх не возглавит его. [633]
Невзирая на позицию патриарха, заговоры продолжались. В конце XVIII в. существовало несколько тайных обществ, например «Афина», которое надеялись освободить Грецию с помощью французов, в числе его членов был Кораис; или «Феникс», которое связывало свои надежды с Россией. [634]В 1814 г. трое греческих купцов из Одессы, Николай Скуфас, Эммануил Ксантос и Афанасий Тсакалов, первый из которых был членом «Феникса», а двое других франкмасонами, основали общество, которое они назвали Εταιρεία των Φιλικών, т. е. сообщество друзей. Благодаря поддержке главным образом Скуфаса, который, к сожалению, умер в 1817 г., оно вскоре стало преобладать над всеми ранее созданными обществами и стало главным центром восстания. Скуфас принимал в общество людей из всех сословий; в скором времени его членами стали фанариоты, такие как князь Константин Ипсиланти и его отчаянные сыновья, Александр и Николай, которые жили теперь в изгнании в России, члены семей Маврокордато и Караджа, представители высшего духовенства, такие как Игнатий, митрополит Арты и позже Валахии, и Герман, митрополит Патрский, ученые, такие как Анфим Газис, и предводители разбойников, такие как арматолы Георгий Олимпиос и Колокотронис. Общество было организовано отчасти по образцу масонских лож, а отчасти по модели раннехристианских общин, как себе представляли их основатели. В нем было четыре ступени. Самая низшая была «братья крови», которая была отведена для неграмотных. Следующая была «рекомендуемые», которые давали клятву подчиняться своим начальникам, но им не разрешалось знать больше, чем общие патриотические цели общества, и они не допускались к знанию имен предводителей; даже не предполагалось, чтобы они знали о существовании «братьев крови». Выше их стояли «священники», которые могли посвящать «братьев крови» и «рекомендуемых» и которые, после произнесения особых клятв, были допускаемы к знанию задач общества в деталях. Над ними стояли «пастыри», которые надзирали за «священниками» и смотрели за тем, чтобы они только посвящали подходящих кандидатов; достойный «рекомендуемый» мог стать «пастырем» без прохождения ступени «священника». Из «пастырей» избиралось высшее управление общества, архэ.Имена членов архэбыли известны только им самим, и их собрания проводились в абсолютной тайне. Эта система была придумана не только из соображений безопасности перед внешними силами, но также для престижа общества. Если бы стали известны имена руководителей, по отношению к некоторым из них могла возникнуть оппозиция, особенно среди таких любителей партий, как греки; а таинственность, окружавшая архэ,давала возможность распространять слухи, что в него входят такие могущественные люди, как сам русский царь. Все ступени должны были поклясться в безоговорочном повиновении архэ,которое действовало при посредстве двенадцати апостолов, в задачи которых входило вербовать новых членов и создавать отделения общества в различных провинциях и странах. Они были назначены как раз перед смертью Скуфаса; известны их имена. Сначала решили, чтобы штаб–квартира общества находилась на горе Пелион, а затем, после посвящения вождя из г. Мани Петра Мавромихалиса, она была перемещена в Мани, на юго–востоке Пелопоннеса, в район, куда турки никогда не смогли проникнуть. [635]
630
Korais Α.Αδελφική Διδασκαλία πρός τούς ευρισκομένους κατά πασαν τήν Όθωμανικήν έπικράτειαν Γραικούς, είς αντίρρησην κατά της Ψευδονύμου έν ονόματι τοΰ μακαριωτάτου πατριάρχου 'Ιεροσολύμων έκδοθείσης έν Κωνσταντινουπόλει πατρικής Διδασκαλίας.
631
Botzaris Ν.Op. cit. Ρ. 83—100. Дэллавей, который знал Константина Ипсиланти, считал, что он умен и достоин уважения (Op. cit. Р. 103). Историк Hypsilantis А. С.Τά μετά την"Αλωσιν (1457–1789), который писал в 1789 г., считал, что греки потеряли шансы на свободу из‑за своих пороков, и только русские могли спасти их (Op. cit. Р. 534).
632
Английский перевод был опубликован в кн.: Swan С.Voyage up the Mediterranean. 1826. Существует также греческий перевод, сделанный кем‑то, кто подписался как 'Ν. Ηδαιεφαβ'(очевидно, это зашифрованная подпись), под названием Σύγγραμμα των άπό την Κωνσταντινούπολιν πριγκίπων της Βλαχο–μολδαβίας, των λεγομένων Φαναριωτών, παρά τοϋ Μάρκου Φιλίππου Ζαλλώνη… Paris, 1831. Переводчиком, вероятно, был Кораис. Заллонис часто выдвигает ошибочные обвинения, например, когда обвиняет фанариотов во враждебном отношении Православной Церкви к Риму. (С. 138 сл. французского издания). Английский путешественник Торнтон почти столь же язвителен в отношении управления фанариотов {Thornton Т.The Present State of Turkey. Vol. II. P. 297–380. 1809), но Торнтон не любил всех греков. Wilkinson W.An Account of the Principalities of Wallachia and Moldavia, passimболее благосклонно настроен и вменяет фанариотам в заслугу то, что они способствовали улучшению образования. Д–р Адам Ниле, ездивший через Молдавию в 1805 г., похвально отзывался о правлении Александра Мурусси, но рассматривал его как исключение (Travels through some parts of Germany, Poland, Moldavia and Turkey. P. 164).
633
Phrantzis Α.Op. cit. Loc. cit. Францзис, пелопоннесец, который писал о событиях своего времени и сам был членом Филики Этерии, является надежным источником. Когда Лик посетил Большой Метеорский монастырь в 1810г., игумен и два монаха были в янинской тюрьме за укрывание клефтов, что несколько неожиданно, от полиции Али–паши ( Leake W. Μ.Op. cit. Vol. IV. P. 542).
634
Botzaris N. Op. cit. P. 71–81; Protopsaltis E. G. Op. cit. Σ. 15–18.
635
Botzaris N.Op. cit. P. 83–100; Protopsalti Ε. G.Ή Φιλική Εταιρεία. Σ. 21 ff. Хороший очерк об обществе, написанный современником, приводится в кн.: Waddington D.Visit to Greece, 1823–1824. P. XVI‑XXX. Прото–псалтис (Op. cit. Σ. 245—255) воспроизводит конституцию общества и его клятвы.