Страница 7 из 29
Она убрала его руки, вернулась на берег и уселась на песок, обхватив колени.
— Здесь наконец-то так прохладно! Просто праздник для измученного тела! Правда?
Джи озадаченно посмотрел на нее и ушел к машине.
— Ну если ты не хочешь купаться… мы сделаем то, зачем сегодня встретились.
— Что ты имеешь в виду? — почти испуганно оглянулась она.
— Как что? — Он взял с заднего сиденья бутылку вина и два бокала. — Мы же отмечаем твой экзамен!
— Да, точно! А я и забыла. — Она натянуто рассмеялась. — Ты так здорово меня сегодня развлекал, что мне никакого вина было не нужно!
— Не нужно? — Джи с нарочитой наивностью смотрел на нее, подняв обе руки вверх. — Тогда я сам справлюсь со всем этим!
— То есть как?! Это же мой экзамен! А ну отдай!
В какой-то момент шутливой драки Джи ловко перехватил ее за руку, привлек к себе и поцеловал.
Это был стандартный прием, и Синди хорошо знала его еще со времен старших классов. Она сразу поняла, к чему ведет его шутка с вином, и намеренно поддалась на провокацию, причем сделала это столь искусно и артистично, что впервые пожалела о своей несостоявшейся театральной карьере.
Он умел хорошо целоваться, но не более того. Никаких чувств, помимо легкого удовольствия, этот поцелуй в ней не рождал. Или это оттого, что она была крайне озадачена собственными проблемами?
Несколько секунд спустя они напряженно смотрели друг другу в глаза, проверяя собственные ощущения. Потом Синди аккуратно высвободилась из объятий и без всяких комментариев отвернулась.
Джи вздохнул:
— Извини, если тебе не понравилось.
— Ничего страшного. Мне понравилось.
А сама подумала: детский сад!
— Ну по крайней мере, тот факт, что ты сразу не надавала мне пощечин, радует.
— А с какой стати я должна надавать тебе пощечин? Мы же взрослые люди… — На этой фразе Синди лукаво улыбнулась. — Ну а сколько тебе на самом деле лет, Джи?
— А я разве вчера не говорил?
— Нет. Ты сказал, что девятнадцать. А на самом деле?
— Так на самом деле девятнадцать. Скоро будет двадцать.
— А скоро это когда?
— В августе.
— То есть буквально через два месяца.
— Да. Синди, неужели я действительно произвожу на тебя впечатление чрезвычайно юного и несерьезного человека?
Она вздохнула: ему в августе будет двадцать, а ей в ноябре — двадцать один!
— Да нет. Просто мне везет на таких… Ну…
— Каких?
— Ну которые в моем лице ищут старшую сестру.
— А я сегодня вечером вел себя как младший брат?
Синди задумалась: сегодня вечером Джи вел себя, как взрослый мужчина, которому не понаслышке известны все женские капризы и прихоти. Но не как девятнадцатилетний юноша, это точно.
— То-то же! — сказал он, словно прочитал ее мысли. — А теперь, милая Синди, давай просто выпьем за твой успех! И не будем больше говорить о грустном.
Они сделали по одному глотку и молча стали смотреть на океан.
— Ты не обижайся, — наконец сказала она. — Просто мне надоело вечно быть старшей.
Джи пожал плечами:
— Договорились. С этого дня старшим буду я. И закрываем эту тему навсегда.
— Хорошо, — рассмеялась она. — Кстати! Я все хотела спросить про твой скутер. Он у тебя классный!
— Спасибо! — Джи польщенно погладил себя по груди, словно хвалили его самого. — Я и сам горжусь своим Джо.
— Ке-ем?
— Его зовут Джо. Меня — Джи, а его — Джо.
Синди хлопала глазами.
— Ну что ты так на меня смотришь? Надо же было дать ему имя. Мы с ним самые родные друг другу существа.
— Самые родные?
— Да. Он мне дороже родного брата.
— О! У тебя есть брат?
— Да. Но это… мы давно не общаемся.
— А почему?
— Просто так сложилось. — Джи отвел глаза в сторону. — А что тебя интересовало по поводу скутера?
— Слушай, мне показалось, что он безумно дорогой. Я видела, сколько такие стоят. Откуда он у тебя?
— А ты разбираешься в скутерах?
— Ну, по крайней мере, могу отличить хорошую модель от дешевой. Это же легко, Джи! То же самое: чтобы понять цену автомобиля, не нужно в них хорошо разбираться.
— Хм. Верно.
Синди посмотрела на его крепкие плечи в кожаной куртке и вдруг поняла, что ей не давало покоя все это время. Да, скутер она увидела только сегодня, а все остальное — вчера. И это несоответствие, которое мучило ее, касалось внешнего вида Джи.
Он же явно из богатой семьи! — в ужасе подумала Синди. Он же дорого одет! И эта прическа, и его джинсы, которые, она теперь точно разглядела, стоят недешево. А куртка! Тончайшая кожа, сшитая так, что комар носу не подточит, и явно не из секонд-хенда. Это — новая вещь. И очень дорогая.
— Слушай, а кто твои родители?
— Я так и знал! — Джи почему-то обиженно отвернулся.
— А что такого?
— Все об этом спрашивают.
— Если спрашивают, значит, им интересно!
— Я же говорил, я ушел из дому сразу после окончания школы. Моя семья самая обычная. Они живут не в Лос-Анджелесе.
— Во-первых, ты мне ничего не говорил. А во-вторых, я почему-то думала, что ты местный…
Джи покачал головой:
— Я такой же, как и ты. Только обитаю тут уже четвертый год.
— А где живет твоя семья?
— В другом штате. Я давно их не видел.
— Ты на них за что-то обижен?
— Нет. Это я во всем виноват. Но мне почему-то не верят, когда я рассказываю о своей семье.
— А живешь ты сейчас в этой самой съемной квартире?
— Да.
— Но ты говоришь, что у тебя мало денег. А район дорогой.
— Синди, ты что, полицейский?
— Нет, извини.
Она помолчала. В самом деле, что она прицепилась к человеку? Ведь если тебе в голову пришла какая-то нелепая мысль или подозрение, это вовсе не означает, что окружающие должны страдать от твоих фантазий. Может, он действительно говорит правду!
В любом случае не надо к нему привязываться. Больше чем хочет, он все равно не скажет.
— А скутер — подарок моего приятеля.
— Как подарок?
— Фактически. Мой приятель занимается скупкой подержанных авто и мотоциклов. Вот привозят к нему это чудо и продают. Он тут же звонит мне, я приезжаю и выкупаю Джо по первоначальной цене.
— То есть твой приятель даже не наварился?
— А как бы он стал навариваться на мне? Все по-честному.
— Любопытно.
Он улыбнулся:
— Синди, мне почему-то кажется, что ты все равно не веришь мне.
— Видишь ли, Джи! От парня, который живет бедно, не будет пахнуть одеколоном за пять сотен. Но я тебе готова поверить. Извини за нелепый допрос. Это действительно было некрасиво с моей стороны.
— Да перестань ты! — расхохотался он. — Вот ты жалуешься, что тебя воспринимают слишком серьезно, а сама?
— А что сама?
— Снова говоришь всякие серьезные глупости… «Некрасиво с моей стороны»… Проехали! Давай-ка лучше выпьем! А то у нас сейчас все вино выветрится, мы совсем про него забыли.
— Да, в самом деле. Я сегодня была такая молодец! За мой экзамен!
Синди одним глотком осушила бокал и тоскливо уставилась на воду. Джи тотчас заметил эти странные перемены в ее настроении:
— Что с тобой? Что-то не так?
— А? — Она с трудом растянулась в улыбке. — Ничего! Тебе показалось.
Он взял ее за руку:
— Синди, не лукавь. Я же вижу, что тебе плохо. Что случилось?
Она из последних сил собралась с духом. Плакать сейчас в любом случае нельзя. А с каждым глотком вина хочется все сильнее.
— Ты как будто не рада, что сдала первый экзамен.
— Ах, если бы ты знал!
Она вдруг мысленно одернула себя: а ну хватит хандрить! Как старая соседка-пьянчужка, которая жила через дом от ее родителей. Та всегда начинала плакать, когда напивалась.
Нет, надо взять себя в руки. Джи, конечно, темная лошадка, и у него могут быть всякие связи, но вряд ли чем-то реально сможет помочь со школой танцев. А вот с работой… Все-таки надо поговорить, пока ее совсем не развезло от вина и жалости к себе. Ведь ради этого разговора она и назначила свидание.