Страница 25 из 29
— Спускаюсь!
Синди нажала отбой и радостно схватила подругу за плечи:
— Ну что, Тина, пляши! Я нашла тебе билет!
Мужчина не узнал ее. Синди два раза, улыбаясь, обошла вокруг него, а он все вертелся, глядя по сторонам и всматриваясь в толпу. В конце концов она заговорила.
— Вы, наверное, ожидаете меня увидеть в шортах и с размазанной тушью, как тогда.
— Ой! Дева Мария!
— Нет, меня зовут Синди.
— Ничего себе! Ты выступаешь здесь, что ли?
— Да.
— Ничего себе! А говоришь билета нет!
— Это не мне, это — вот, Тине. Она очень хочет посмотреть.
— О! Понятно.
— Сколько стоит? — робко спросила та, берясь за сумку.
— А! — Он махнул рукой. — Ладно уж. Они достались мне в общем-то бесплатно. Жена хотела пойти с дочкой, да вот осталась в Нью-Йорке.
— А вы сами идете?
Он отмахнулся:
— Я не любитель подобных зрелищ. Это вы, женщины, любите задирать ноги и выгибаться до пола, а потом еще получать за это деньги. А мне подавай футбол… Хотя, может, на стриптиз я бы и согласился!
Девушки переглянулись и захохотали.
— Что такого? Вы не знали, что все мужики любят стриптиз?
— Нет. Просто вспомнили двух веселых стриптизерш, которые тоже здесь учатся.
— О! А познакомить можете? Пока жена не вернулась.
— Увы, — с удовольствием сказала Синди. — Они в полиции.
— Жаль, а то бы я… О, а вот и дочка. Познакомься, Джулия, это Синди и Тина. Кстати! Я Дик Симпсон.
— Отлично, папа, а теперь я хочу пойти в зал. — Джулия презрительно осмотрела Тину, чуть более заинтересованно — Синди, но после гордо повела плечами и повернулась к ним спиной. — Ты идешь?
— Э-э-э, дочка, видишь ли, нет. Я продал мамин билет, так что давай без меня!
Джулия еще раз оглядела подруг:
— Понимаю-понимаю, как не продать! — И, кивнув неизвестно кому, ушла по лестнице вверх. Очевидно, ее мать часто уезжала в командировки, а отец так же часто общался с юными стриптизершами…
— Ее в прошлом году сюда не взяли, вот она вас и невзлюбила, — вполголоса пояснил мистер Симпсон, глядя дочке вслед. — Завидует. А по вашему платью понятно, что вы идете выступать.
— Она бы могла пойти на подготовительное отделение.
— Не знаю, что там было, я этим вопросом не занимался, а жена рассказала, что не взял вот этот! Он у них самый главный! — Мистер Симпсон ткнул пальцем в фотографию на стене. — Говорят, в тот день он зачем-то сидел в жюри, хотя обычно никогда не занимается приемом абитуриентов. Нужно мне было с ним все-таки поговорить…
Синди непроизвольно перевела взгляд на фото низкорослого лысеющего мужчины, развернувшегося в каком-то ловком па. Фотография был сделана профессионально.
— Это и есть мистер Бэллот?
— Он. Раньше, кстати, мы были лично знакомы, а потом наши пути разошлись. Слышал, он недавно женился на какой-то девице…
— Надо же.
— Его первая жена, говорят, была танцовщица. А эта так… Пошла за него ради денег.
— Бывает. — Синди уже хотелось от него отвязаться.
— А вот сыночки у него оба молодцы! Особенно младший! Ну утер нос папаше!.. Смотрите, вот он, тоже на фото.
— Я знаю эту историю, — улыбаясь, сказала Тина.
— Какую историю? — не поняла Синди.
— Ты у нас как с Луны свалилась! — посетовал мистер Симпсон, снова переходя на «ты». — Вроде тут учишься, а ничего не знаешь. Ты бы хоть разок прошлась по коридорам, посмотрела на все это… Ну вот он с сыновьями сидит в жюри. Он и сегодня с ними там будет. Это у них традиция такая семейная. Раньше — с женой… А это он…
Но Синди уже не слушала его. Ее ноги вросли в пол, а взгляд впечатался в то, что она видела на фотографии: рядом с мистером Бэллотом за судейским столом сидел ее Джи собственной персоной. Ее родной Джи. Ее любимый Джи, с которым она еще сегодня утром собиралась связать свою жизнь.
Она пошатнулась.
— …Ну вот, а когда жена у него умерла, так он вообще вразнос пошел. Ни одной юбки не пропускал. Старший-то вроде ничего, а вот младший, говорят…
Слова приплывали откуда-то кусками и уплывали снова в вязкий туман.
— …уж очень мать любил. И сильно на него обиделся. Джузеппе его, кажется, зовут. Сейчас ему около двадцати. А в шестнадцать…
Синди привалилась к стене, потому что пол почему-то начал крениться.
— Синди, что с тобой?
— …А потом взял и сбежал из дому. И, говорят, как ушел, денег у отца не брал. Ни цента!..
— Что случилось, Синди?
— Ничего.
— Пойдем сядем…
— Вот. А старший…
— Да подождите вы!
— Ага. Старший сейчас заправляет одним из клубов. А младший…
— Извините, мистер Симпсон… — пролепетала Синди, обнимая колонну, но он ее не слушал:
— …Это вообще! Все газеты помирали со смеху. Когда папаша женился на этой… как ее там, не помню, сын ушел окончательно и даже кинул его с каким-то выступлением, на которое было затрачено несколько миллионов! Он сорвал папаше серию концертов! Представляете?
Мистер Симпсон наконец замолчал, ожидая, что подруги если не разразятся аплодисментами, то будут сильно шокированы. Но они никак не реагировали на его слова, особенно Синди, которая просто стояла, тупо глядя перед собой.
— Что это с ней?
— С меня на сегодня достаточно. — Синди попыталась сделать шаг, но ее повело в сторону.
— В каком смысле?.. Вы куда?
— Да. Достаточно. — Тина ничего не понимала, но, видя, что подруга услышала что-то неприятное, тащила ее куда угодно, только подальше от навязчивого мистера Симпсона. — Нам надо идти! Спасибо за билет!
— Вы куда?! Там же нет хода! Пойдемте, я вас проведу! Эх! — Он был явно расстроен, что не удалось посплетничать подольше. — Ну ладно! Удачно тебе выступить!
Синди, пошатываясь и цепляясь за стены, пошла прочь. Она ничего не понимала. Звуки сливались в единый гул, а лица — в большое размытое пятно. Четкими были лишь фотографии на стенах, мелькавшие перед ней длинным видеорядом. Она шла мимо них, словно в полусне, чуть задерживаясь возле тех, где был запечатлен Джи.
Вот он маленький танцует что-то с другими ребятишками. Тоже, наверное, студия детского танца — мистера Бэллота… Вот они с братом — постарше, исполняют втроем с отцом какой-то танец, взявшись за руки. А все вокруг смеются… Джи такой юный. Здесь ему лет четырнадцать, не больше. А матери уже тогда не было…
А вот и мать. Скорее всего, это она… Она тоже танцовщица… Какая красивая! Синди непроизвольно вздохнула.
А вот и мадам Помпазини рядом… В молодости она была красавицей. Чем-то похожа на мать Джи. Наверное, они обе итальянки…
Вот Джи уже почти взрослый, выступает в отцовском шоу вместе с братом. А вот они — в жюри на балу.
«Сейчас у меня есть маленькое, но неотложное дело. Синди, прости», — сказал он ей утром.
Она покачала головой и упала на диван в коридоре.
— Ну, Синди, давай приходи в себя. Через час — начало бала. В восемь пятнадцать — твое время выхода. А ты едва на ногах держишься.
— Какой бал, Тина?! Какой выход?
— Но что происходит? Ты можешь мне объяснить, что за призрак увидела на этих фотографиях?
— Могу… Наверное.
— И что же?
— О-о-о!
— Все понятно.
— Ничего не понятно… Тина! Господи, какой ужас!.. — Синди готова была разрыдаться. — Ты правда знаешь историю про мистера Бэллота и его сына?
— Правда.
— Почему ты мне не рассказывала?
— Но ты же тоже не рассказывала, что идешь на бал! И вообще… Я думала, ты знаешь. Все знают. Об этом в газетах писали!.. Я в его сына с детства влюблена.
— Я тоже, — процедила Синди, впиваясь пальцами в обивку дивана. — Но не с детства.
— Понимаю. Вот бы с ним хотя бы разочек поздороваться! Я была бы такая счастливая!.. Эй, что с тобой?
— Не волнуйся, ты уже поздоровалась!
— В каком смысле? Когда? Синди, объясни.
— Вчера… Боже мой, это конец!
Тина схватила ее за руку, с ужасом глядя на фотографии:
— Подожди. Синди, подожди!.. — Догадка отразилась на ее лице. — Ты хочешь сказать, что этот… ты что, хочешь сказать, что?..