Страница 21 из 29
Синди подпирала щеку, глядя в стену, а рядом, на лавочке, спала какая-то девушка, немного напоминавшая Миранду. Девушка стонала во сне и, судя по интонациям и выкрикам, с кем-то жестоко дралась.
Синди немного отодвинулась, чтобы сокамерница не смогла ее лягнуть, и снова уставилась в стену. Вопреки суровости положения она чувствовала себя спокойно. Нервы, так некстати расшалившиеся вчера, сегодня совершенно не проявляли себя, а в голове появилась ясность.
— Ну слава богу, — пробормотала она, — значит, скоро финал.
Так бывало всегда, и Синди знала эту привычку своего организма. Когда еще не все плохо, она с удовольствием плакала и впадала в отчаяние. А вот когда жизнь действительно припирала к стенке, Синди собиралась, успокаивалась и внимательно сосредотачивалась на проблеме. Потом — на другой, потом — на следующей, и так — до конца списка. Благо периоды крайних невезений длились недолго и своим приходом как раз оповещали о скором наступлении белой полосы.
Итак, она точно знает, что ничего не крала. Значит, это обвинение — ложь. Девушки просто отомстили. За что и почему, а также как их наказать она решит сразу после того, как выберется отсюда. Главное — выбраться, потому что завтра бал, на котором надо непременно быть.
Из предыдущего пункта следует, что выбраться отсюда необходимо сегодня, в крайнем случае — завтра утром. И немедленно снять вину, иначе до бала могут не допустить. Не допустить?
На секунду на нее накатила паника. Как же так?! Она не попадет на бал из-за этих двух… Нет. Она сделает все возможное и невозможное, она перепрыгнет через голову, но на бал придет и свой танец перед мистером Бэллотом станцует!
— Даже если мне для этого придется отменить закон земного притяжения! — сказала Синди.
Лампочка затрещала и потухла…
По закону она может позвонить адвокату или кому-нибудь из родственников, воспользовавшись правом на один звонок. Своего адвоката у нее нет, родственников, можно считать, тоже нет. Осталось придумать, от кого из двух кандидатур можно получить наиболее эффективную помощь: от Джи или от мадам Помпазини? Как ни парадоксально, но получалось, что последний вариант обещал быть наиболее верным. На то есть три причины.
Во-первых, если начнется шумиха вокруг случая воровства в общежитии, то уж наверное мадам сможет уладить этот вопрос лучше, чем Джи. Во-вторых, для того чтобы Синди выпустили под залог, у мадам Помпазини наверняка есть деньги, а вот у Джи с деньгами как-то все загадочно и непонятно. К тому же этот вопрос снова может стать камнем преткновения и спровоцировать ссору между ними. А в-третьих, если вдруг ее отчислят с подготовительного отделения и не допустят до бала, именно мадам Помпазини сможет как-то исправить ситуацию.
Итак, выбор сделан.
Синди подошла к решетке и позвала полицейского. Но никто не отзывался. В отдалении слышался его голос, он с кем-то разговаривал на повышенных тонах. Вряд ли стоило его беспокоить и отвлекать в такой момент, иначе Синди рисковала попасть под горячую руку и остаться за решеткой еще на пару недель плюс к двум обещанным, поэтому она терпеливо ждала.
Через полчаса полицейский появился возле их камеры.
— Синди Рей есть? Вас выпускают под залог!
— Что?! Под залог?
— Да. Так Рей это вы?
— Я.
— Эй! — донеслось с лавочки позади Синди. — Как там? Синди Рей? Ага! Я Синди Рей! Меня выпускают!
Синди непроизвольно посторонилась:
— Я что-то не понимаю. И давно тебя так зовут?
— Так, быстро разберитесь и на выход! — Полицейскому явно не терпелось выпроводить кого-нибудь и заняться своими делами.
— Но вообще-то Синди Рей — это я.
— Нет, это я!
— Ага, я понял. Мы все втроем — Синди Рей.
— Но это правда! А она врет.
Девица грубо оттолкнула Синди, пробираясь к двери:
— Да пропусти ты! А то он передумает.
— Ничего себе! — возмутилась Синди. — Господин офицер, можно вопрос?
— Да.
— А кто заплатил за Синди Рей?
— Молодой человек.
— Джи?
— Нет, его зовут… — полицейский с досадой оглянулся на соседнюю комнату, где остался его рабочий блокнот, словно пытаясь туда заглянуть через стену. — Кажется… Какое-то итальянское имя. Дж… Джузеппе, что ли? Да какая вам разница?!
— Ничего себе! Откуда у него деньги?
— Ну… это уж не мое дело! Так кто Синди Рей? Мне что, за документами идти?
— Я!
— Я!
Он вздохнул:
— Как вы меня достали! Сейчас обе останетесь здесь!
— Эй! Господин офицер! — сказала Синди. — А вы покажите ему вот эту Синди Рей, он откажется ее забирать, и вы поверите, что это я!
— Эй, подружка, полегче!
— Да он что, дурак? Принес шесть тысяч, а теперь откажется?
— Шесть тысяч?! — хором переспросили девушки и невольно переглянулись.
— Что это ты натворила, что за тебя так дорого дают? — осведомилась девица.
— Так это ты Синди Рей?
— Конечно!
— Нет, это я! Она врет!
— Ладно, я правда покажу вас обеих парню, а какую забирать, пусть решает сам.
— А документы посмотреть? — напомнила Синди.
— Поучи меня еще!.. Ну вот. — Он вывел и вытолкнул обеих девушек на середину большой комнаты. — Выбирай любую!
Синди, увидев Джи, не смогла сдержать порыва. Чуть не плача, она бросилась к нему и, уткнув нос в самое надежное и родное плечо, принялась повторять:
— Джи! Милый мой! Ты спас меня! Джи, милый мой… Ты спас меня! Как во сне! Джи…
А он гладил ее по волосам, словно маленького ребенка, и шептал над ухом:
— Все, все. Успокойся, девочка моя любимая! Успокойся. Да, я тебя спас! Все позади…
— Джи!
— Я же вчера обещал тебе, что спасу.
— Джи!
Ей хотелось рассказать ему о своем дурацком сне.
Ей хотелось рассказать ему о двух последних днях, пока они были в ссоре — о двух самых ужасных и бессмысленных днях в ее жизни.
Ей хотелось рассказать ему обо всем, что произошло за ее прежнюю жизнь, пока они не были знакомы… Но она только прижималась к его широкой надежной груди и, заикаясь, повторяла:
— Джи! Ты… ты спас меня! Джи… Ты спас меня!
Они забыли, что стоят посередине зала в большом здании полиции и что за ними с интересом наблюдают двое.
Девица шумно вздохнула:
— Вот ведь любовь-то!.. Может, ты и меня отпустишь, а? Завтра суббота.
Полицейский кашлянул, обращаясь к Синди и Джи:
— Гм. Это. Ну вы, может, все-таки уйдете, прежде чем начнете целоваться и раздеваться?
Девица шагнула вперед:
— А почему им можно, а мне нельзя?!
Джи и Синди не стали слушать их спор, взялись за руки и вышли на улицу.
Некоторое время шли молча, Синди могла только улыбаться, оглядываясь вокруг. Ей казалось, будто она не видела солнечный свет по меньшей мере несколько дней, хотя еще сегодня утром была на улице. Сейчас злое солнце ее не раздражало, а наоборот — вселяло тихую, умиротворенную радость. Теперь Синди была хорошо научена опытом прошедших дней и даже радоваться старалась осторожно, словно боялась спугнуть счастье.
Как только они свернули за угол и здание полиции скрылось из виду, Джи остановился и снова привлек Синди к себе:
— Ну вот, теперь мы на свободе, можно обнять тебя по-человечески… Здравствуй, Синди.
— Здравствуй, Джи.
Нежный поцелуй, последовавший за этим, Синди прожила, балансируя на грани сна и яви. Ей было настолько хорошо — от прекрасного солнечного вечера, от долгожданного душевного штиля, от присутствия Джи, что она готова была погрузиться в сон, самый прекрасный из всех, какие только видела.
— Джи.
— Синди.
— Джи. Ты меня не отпускай больше никогда, ладно?
— Это ты не убегай больше никогда, ладно?
Синди снова зарылась носом в его одежду. Она не знала, отчего все время прячет лицо у него на груди. Может, оттого, что ей хочется и в то же время страшно повторить слова Джи, сказанные на берегу. Самые главные слова, на которые раньше не хватило бы духу: она тоже любит его. И это — самое ценное, что есть у нее в жизни.