Страница 2 из 29
Этот разговор случился позавчера. И еще позавчера Кэтрин представляла свою жизнь рядом с Антуаном вполне сносной. А сегодня уже не хотелось лететь ни в какую Океанию, и не нужна была никакая свадьба, и вообще ничего не было нужно. Потому что Остин женится. Остин женится и, похоже, счастлив со своей Софией, а она…
А она — несчастна.
Нет, не Антуан тому виной. Антуан — славный, добрый парень, их родители много лет знают друг друга и давно мечтали поженить детей… Но Кэтрин никогда не испытывала к этому человеку ничего, кроме благодарности за то, что он стойко терпел ее выходки, мог исполнить любое желание и хорошо знал все ее прихоти. Любила ли она его? Конечно нет. Но отец утверждал, что жених и невеста не обязательно должны любить друг друга, чувства приходят позже. А вот семьи, где они выросли, должны быть похожими и из одной среды.
Это чушь, думала Кэтрин, когда ей было двадцать. Выйти замуж по любви — вот наивысшее счастье!
Найти бы такого, к которому будет лежать сердце или хотя бы будет нескучно, думала она в двадцать пять.
Однако так можно навсегда остаться одной, решила она в день своего двадцативосьмилетия и согласилась принять предложение Антуана.
Хотя, по сути, никакого предложения и не было. Они с Антуаном всегда знали, что рано или поздно поженятся. Отец Кэтрин — Нил Донналд мечтал породниться со своим другом и тезкой Нилом Хэррисом, рано ушедшим из жизни. Последние годы Антуан считал мистера Донналда своим отцом. И эта спокойная уверенность родителей в том, что дети рано или поздно создадут семью, многие годы портила жизнь виновникам будущего торжества.
Антуан видел всех любовников Кэтрин, в подробностях знал все перипетии ее жизни, по иронии судьбы именно ему выпала честь вытаскивать ее из депрессии, когда три года назад замечательный Остин бросил ее и уехал из города.
Именно у него на плече рыдала она днями и ночами, а он жалел ее, уговаривал, гладил по голове, как маленькую девочку… Это продолжалось довольно долго, пока однажды Кэтрин не поняла, что ее обнимает мужчина. И этот мужчина ей не брат и не отец, этот мужчина — просто друг. И прежде всего — мужчина… В ту ночь они стали любовниками.
Нельзя сказать, что это был самый потрясающий секс в ее жизни, но определенные струны души он затронул точно. Вскоре они стали жить вместе, в квартире Антуана, и делить одну постель. Это было, пожалуй, единственное, что их сближало и доставляло удовольствие.
— У меня такое чувство, будто мы уже лет десять женаты, — сказал он ей как-то утром. — Я знаю каждую твою родинку, знаю, как ты вздыхаешь, как засыпаешь и с каким лицом просыпаешься. А ведь мы только жених и невеста.
— Это просто невыносимо! — отвечала она ему. — Но по сути дела ты прав: мы были женаты всю жизнь, с рождения.
— С другой стороны, это хорошо. Я к тебе привык. Ты знаешь, у меня было много подружек, но ты — самая близкая и родная из всех.
— Это просто невыносимо, — повторяла Кэтрин, притягивая его к себе…
С тех пор для Кэтрин стало существовать как бы два Антуана: Антуан-друг и Антуан-любовник. Первый был просто незаменим в жизни, а второй — иногда ночью. Иногда — потому что у Кэтрин были другие мужчины, а у Антуана — другие женщины.
Да, время от времени у обоих случались связи на стороне, и никто себе в этом не отказывал, и не пытался скрыть от второй половины. Такого понятия, как ревность, для них просто не существовало. Кэтрин не боялась потерять Антуана, она даже была бы счастлива, найди он девушку, которая смогла бы серьезно увлечь его и даже влюбить в себя. Он был красив — черноглазый брюнет-аристократ — и пользовался этим на полную мощность: в его активе связей обычно находились одна-две девушки одновременно, не считая «официальной» Кэтрин.
Чувство к Антуану было странное, не поддающееся определению, но сильно обогащало ее самолюбивую и тщеславную натуру. Кэтрин, которая раньше не пускала в свою душу никого, даже родителей, полностью приняла этого мужчину, искренне желая ему счастья, хотя и понимала, что счастье это возможно только с другой женщиной. Вот такой парадокс.
Их отношения вызывали большой интерес у друзей. Подруги Кэтрин говорили, что это не вписывается ни в какие рамки приличного поведения, но по большому счету ей можно лишь завидовать. Именно странная «червоточинка» в яблоке их совместной жизни как раз и придавала необыкновенный вкус и остроту ощущений.
В конце концов два месяца назад они решили пожениться. Для родственников это не стало неожиданностью, но в Кэтрин всколыхнуло бурю противоречивых чувств. Антуан и она — жених и невеста. В первые секунды вызывает привычную скуку. А если задуматься…
Они вдруг с новой силой взялись друг за друга. Странно, но мысль о женитьбе, которую они слышали с детства и которая прежде не рождала в них ничего, кроме тоски, сейчас окрасила все совсем в другие цвета.
Кэтрин вдруг поняла, что сильно взволнована предстоящим событием, а мысль о том, что Антуан-друг и Антуан-любовник теперь соединятся воедино, заставила ее почему-то задохнуться от радости. Чувство было новое и неожиданно приятное. А Кэтрин любила все новое и еще она любила риск. Конечно, после свадьбы они бросят друг друга, как бы ни старались родители, но сейчас никто не отнимет у нее права насладиться этим моментом! Никто не помешает ей узнать и распробовать этого красивого и такого родного мужчину в новой роли!
Кэтрин нервно прошлась по комнате туда-сюда, чувствуя, что каждый шаг отдается головной болью. Все было здорово. Все было замечательно вплоть до сегодняшнего обеда! Пока они с Антуаном не зашли в храм и не встретили Остина.
За окном уже наступил вечер, скоро должен вернуться Антуан. Он, конечно, все знает. Он, конечно, все понял. Бедный, он как всегда будет стараться спасти положение, утешить ее, отвлечь.
Она подошла к окну и выглянула на улицу. Из палисадника сильно пахло цветами. Кэтрин зажмурилась и вздохнула: а может, все не так уж плохо складывается? Ну подумаешь, Остин женится, но ведь у нее есть такой хороший…
Сзади послышались шаги. Антуан подошел к ней, обнял за плечи и поцеловал в щеку. Как всегда аккуратно и сдержанно, будто сейчас кто-то мог их видеть. Она никак не могла привыкнуть к этой разнице: дневной и ночной Антуан. Первый был сдержанным настолько, что это бесило. А второй — неистовым настолько, что это пугало.
Она обернулась к нему, гадая, остались ли слезы на щеках.
— Ты уже дома? Я не слышала, как ты открыл…
Впрочем, от него-то как раз можно ничего не скрывать: он все понял еще там, в храме, поэтому сразу отвез домой, давая возможность остаться одной до вечера.
— Вот. Я купил, — произнес он, улыбаясь. — Правда, это не Океания, но что бы мы там делали с дикарями?
— Почему с дикарями? Там очень даже… Постой, а где мы будем отдыхать?
— Это маленький остров Доминика, тут недалеко, даже можно доплыть на теплоходе. Но я решил, что самолетом быстрее и привычнее. Сейчас там почти никого нет, все праздники и карнавалы закончились в прошлом месяце…
— Здорово! Это как раз то, что надо!
— Представляешь: цивилизация, удобный отель, при этом — почти безлюдный берег. А вокруг десятки совсем мелких островов, пальмы, горы — все, как ты хотела.
— Ой, спасибо, Антуан! — Кэтрин непроизвольно прильнула к нему и обняла.
— Но, кстати, там не так уж и скучно. Мне сказали, что хотя в мае спад сезона, у них есть кое-что из культурных мероприятий, я не запомнил, надо будет почитать.
— Слушай, мне правда нравится! — Кэтрин нежно погладила его по щеке. Все-таки Антуан умеет исполнять ее желания!
— Мы едем прямо завтра.
Кэтрин опешила:
— Завтра? Как завтра?
— А что тебя так пугает? Завтра открываются путевки. Маленький отель ВИП-класса недалеко от Розо ждет нас! — Антуан улыбался. Эту фразу ему сказали в напутствие, когда он уже выходил из турагентства.
— А почему так быстро?
— Ну можно поехать позже, но тогда мы потеряем время. А у нас его не так много. Папа обещал тебе взбучку, если ты не вернешься вовремя. Да и я не могу надолго покидать свою фирму.