Бабочки зависти

– Слушай, корова, вали отсюда, а?! – не выдержала Марта.

Ее хорошенькое личико исказилось и стало даже некрасивым.

– А ты оглобля! – резко ответила я, развернулась и пошла прочь.

– Девочки, вы чего? – услышала я растерянный голос Ираклия, но даже не обернулась.

Слезы обиды душили. Он был так близко, держал меня за руку, но мой характер не позволил воспользоваться ситуацией. Вместо того чтобы проявить выдержку, я сцепилась с этой идиоткой Мартой. И что сейчас? Ухожу, а они смеются за моей спиной. Ну и пусть! Судя по всему, Ираклий и к Марте ничего особенного не испытывает, так что все она выдумывает и выдает желаемое за действительное.

Я шла все быстрее и скоро начала успокаиваться. Августовское солнце все еще сильно припекало, пот струился по моему лицу и спине, я чувствовала, как прилипла футболка, и, представив, что на тонкой серой ткани уже видны мокрые пятна, содрогнулась. Мой излишний вес угнетал, в душе я завидовала стройной и высокой Марте. Но моя мать была полной, и с детства мне внушала, что такова уж моя конституция и поделать с этим ничего нельзя. Я ей верила и, хотя постоянно садилась на какие-нибудь диеты, быстро снова начинала есть мучное и сладкое. Тем более я обожала выпекать различные вкусности. У меня к этому настоящая страсть. Ароматные булочки, пампушки и ватрушки так восхитительно пахли, когда я доставала их из духовки, что мы с мамой съедали обычно больше, чем было нужно. Да еще и запивали чаем или молоком. Такая «диета» совсем не располагала к похуданию. Но это был единственный вид деятельности, который хоть как-то меня успокаивал и приносил удовольствие. Когда я изобретала рецепты вкусных булочек и пирожных, замешивала тесто, составляла начинки, формировала на противне изделия, стараясь придать им необычную форму, то была по-настоящему счастлива и забывала обо всем. И какое же было наслаждение доставать из духовки румяные произведения кулинарного искусства. По-другому свою выпечку я назвать не могла и втайне гордилась данным мне от природы талантом. Выложив очередные шедевры на красивое блюдо, я часто представляла, что мой будущий муж оценит их, будет кушать и нахваливать «свою ловкую хозяюшку». И конечно, в мечтах я видела рядом с собой только Ираклия.

Я стремительно дошла до конца поля и, заметив подъезжающую маршрутку, бросилась к ней. Мне хотелось уехать домой и никого не видеть. Я вышла на своей остановке, но, приблизившись к торговому центру, замедлила шаг. Очень хотелось купить новую футболку, я даже приглядела одну большого размера с розой на груди. Обычно такие объемные футболки были однотонными и походили на мужские, а эта – белого цвета и с красивым рисунком. Мало того, розу еще украшали по контуру стразы, которые так красиво поблескивали. Футболка была надета на манекен и выставлена в витрине. Я еще вчера ее приметила, но вот цена! Для меня это дороговато. Тем более дома сейчас атмосфера весьма недружелюбная. То, что я после окончания школы никуда не поступила, невыносимо раздражало моих родителей. Они, правда, пока молчат, но вот их взгляды говорят без слов.

Я подошла к витрине. Да, футболочка все еще красовалась на манекене. Как же она эффектно выглядит! Но когда я перестала ею любоваться, то внезапно увидела свое отражение в стекле витрины: бесформенная туша в серой огромной футболке и широких шортах, чуть выше колен. Надо признаться самой себе, что выгляжу я именно как туша. И зачем ношу эти старые шорты? Они укорачивают мои ноги, а ведь рост у меня средний, всего метр шестьдесят три. Это вам не вытянутое стройное тело Марты, которая выше меня на десять сантиметров и худее килограммов на двадцать. К тому же она всегда на каблуках. Даже сегодня на соревнования нацепила босоножки на высоченной шпильке, а ведь по травянистому полю неудобно ходить в такой обуви!

– Изучаешь? – раздалось позади меня.

Я вздрогнула и обернулась. Анечка, моя единственная подруга, только что подошла и теперь, стоя рядом, улыбалась мне.

– Привет, – сказала я. – За своими объемами я тебя даже не заметила, мое отражение заполонило всю витрину!

– Да ладно тебе, – ответила она. – Все на эту футболку с розой любуешься? Может, стоит примерить?

– Не знаю… Конечно, мне родители подарили конверт с деньгами на окончание школы, поздравили, так сказать. Но не хочу просто так их тратить. Мало ли, что дальше будет!

– Кать, да ты только померяешь. Сама знаешь, что на манекене – одно дело, а вот как на тебя сядет, совсем другое!

Я окинула взглядом щуплую невысокую фигуру подруги, ей как раз беспокоиться было не о чем. У Ани был замечательный обмен веществ, она ела все, что хотела, и абсолютно не поправлялась. Она вообще походила на сказочного эльфа – пепельно-русые кудряшки, тонкое обычно бледное лицо с распахнутыми серыми глазами, нежный тихий голосок и худощавая невысокая фигурка. Вместе мы смотрелись комично, но меня это мало волновало. Анечка сидела со мной за одной партой еще с седьмого класса. Ее отец – военнослужащий, его перевели в наш городок. Аня появилась в школе в третьей четверти, робко заняла единственное свободное место рядом со мной. Я в тот период как раз со всеми перессорилась и находилась в конфронтации со всем светом. Причина имелась. В каникулы мы часто собирались с одноклассниками у кого-то на квартире. Сидеть в кафешках мы тогда не могли, карманных денег не хватало. Но вот пиво и чипсы покупали обычно в складчину на всю компанию. К седьмому классу моя фигура быстро оформилась, я как раз начала набирать вес, округлилась, выглядела взрослее своих лет. Наверное, поэтому пользовалась повышенным интересом у парней. Но тогда мне это даже льстило, я кокетничала и охотно отвечала на заигрывания. Но однажды все изменилось. Мы как-то засиделись у нашего одноклассника, его родителей не было в городе, квартира оказалась в нашем полном распоряжении. Атмосфера была самая что ни на есть романтичная: полумрак, только мигают крохотные разноцветные звездочки новогодней гирлянды, обматывающей елку, приятная фоновая музыка, несколько зажженных свечей, хаотично расставленных на столе, бутылка шампанского. Мы – две девчонки и три парня – сидим отчего-то на полу на пушистом ковре, тесно прижавшись друг к другу и беспрерывно хихикая. Я тогда впервые попробовала шампанское, и оно сразу затуманило голову. Настроение было легким, веселым и дурашливым…

Не хочу вспоминать, что произошло в тот злополучный вечер. Для меня это оказалось настоящим шоком. Ира, моя одноклассница, удалилась в соседнюю комнату с одним из парней, «чтобы никто не мешал целоваться». Именно так она выразилась. Оставшиеся двое ребят зажали меня с двух сторон, вначале я смеялась, принимая это за шутку. Но парни распалились, их прикосновения были весьма недвусмысленны. Один обхватил меня за плечи и пытался целовать в губы, другой уже забрался под платье. Парни в исступлении бормотали какие-то гадости, смысл которых я до конца не понимала. Их покрасневшие возбужденные лица потом еще долго стояли у меня перед глазами. Помню этот дикий приступ ярости, который охватил меня. Я была крупнее, сильнее и легко вырвалась из их цепких рук.

– Кать, ты чего? – опешили они, сидя на полу и испуганно на меня глядя.

Я возвышалась над ними и тряслась от ненависти. Никак не могла справиться с собой. Парни видели, в каком я состоянии. Они сидели неподвижно, сжавшись от страха.

– Вы почему так… вы за кого меня принимаете… вы… как вы посмели?! – бормотала я.

– Да мы что… мы ничего… – начал оправдываться один из них.

– Так, просто хотели… поразвлечься, – сорвавшимся фальцетом добавил второй. – Ты ведь уже вон какая вымахала… И все у тебя…

Он добавил фразу про мои анатомические особенности оформившейся девушки. И это решило дело. С каким же наслаждением я их избивала! Я пинала их ногами, таскала за волосы, царапала лица. Странно, что они не сопротивлялись. Но я пришла в такое исступление, что перестала себя контролировать. Я бы их убила, если бы не вмешались Ира и ее друг. На шум они примчались в гостиную и оттащили меня. «Жертвы» воспользовались моментом и сбежали. Ира смотрела на меня испуганно, словно видела впервые. Но на ее вопросы я отвечать не стала. Затем по двору поползли слухи о моей якобы неадекватности. Я понимала, что это постарались «жертвы» в отместку мне. Парни ходили с царапинами на лице и синяками, и если я случайно встречала кого-то из них, то он старался убраться с моего пути. После окончания новогодних каникул я заметила, как изменилось ко мне отношение одноклассников. Парни обходили меня стороной. Но после этого происшествия я и сама не хотела с ними общаться. Невыносимое отвращение к представителям мужского пола овладело мной. Я все никак не могла забыть, как эти двое лезли ко мне, их липкие руки, мокрые губы и затуманенные глаза. Если любовь имела такое физическое воплощение, то я не желала ее испытывать! Именно так я тогда и думала. Странно, что Ира приняла сторону «жертв». Она тоже стала игнорировать меня, постоянно шушукалась за моей спиной с одноклассницами, те смотрели на меня с опаской. Конечно, я могла бы объяснить ситуацию хотя бы девушкам. Но мне было так обидно из-за несправедливости всего происходящего, так противно обсуждать эту тему и что-то кому-то доказывать, что я молчала с гордым видом. И постепенно вокруг меня образовался некий вакуум. Со мной даже никто не хотел сидеть за одной партой. Однако я по-прежнему не шла ни на какое сближение с одноклассниками, не пыталась уладить конфликт. Я ненавидела и презирала их всех, скопом. И у меня не осталось друзей.