Пленница любви

Мэри-Дженис Дэвидсон

Пленница любви

Глава 1

Дженни Лоуренс, слишком поглощенная чтением нового выпуска «Гламура», даже не обратила внимания на то, как лифт вдруг затрясся и остановился. И только когда погас свет, она поняла, что случилось.

— Ну же! — воскликнула она, сворачивая журнал. В ее планы вовсе не входило застрять в лифте из-за того, что в здании вырубило электричество. По крайней мере, сегодня.

— Только не сейчас, — пробормотал голос у нее за спиной, и Дженни чуть не вскрикнула от неожиданности. Она даже не подозревала, что в лифте может быть кто-то еще. Хотя когда она утыкалась носом в книгу или журнал, то могла пропустить появление даже Динозавра Барни.

— Ну, здесь хотя бы вполне удобно, правда? — поинтересовалась она у обладателя голоса. — Надо же, в тот самый день, когда мне удалось наконец разобраться с рекламой пораньше… Думаю, правду говорят: хотела как лучше — получилось как всегда. А куда вы торопитесь? Вот я надеялась проскочить по мосту до начала пробок. Терпеть не могу, когда…

— Тихо.

Хм, а у него приятный баритон, из тех, что ей нравятся, несмотря на его резкость. Дженни утихомирилась, ничуть не обидевшись на приказ.

Некоторые люди не любят болтать с незнакомцами. А может, у парня клаустрофобия? Или боязнь темноты? Мракофобия? В любом случае, вряд ли он в восторге от того, что застрял в лифте бог знает насколько. Бедняга. Главное, чтобы у него не началась истерика. Нет ничего хуже, чем истерика у взрослого мужчины.

— Простите, — пробормотала Дженни и тут же добавила: — Я уверена, долго мы здесь не пробудем.

Услышав шорох, она догадалась, что мужчина отходит к дальней стене, вроде как пытается максимально увеличить расстояние между собой и ею.

Разозлившись, Дженни выпалила:

— Какого чёрта? У меня нет вшей. По крайней мере, больше нет, — добавила она, стараясь смягчить тон.

— Замолчи. И отойди в дальний угол. Немедленно.

— Ага, разбежалась! — она повернулась на голос. — Слушай, если ты такой необщительный, то это вовсе не значит, что я…

—  Хватит! — Приятный баритон куда-то подевался, сменившись низким рычанием, словно он цедил слова сквозь зубы. — Не подходи ко мне. Держись подальше. Когда ты двигаешься, то с потоками воздуха я чувствую твой запах сильнее.

— Значит, я гадко пахну, да?

«Отлично, — мрачно подумала она. — Застрять в лифте наедине с психом, забывшим сегодня принять предписанные лекарства. И почему я не пошла по лестнице?»

— Нет. Вовсе нет. — Дженни почувствовала, как от этого тихого голоса в темноте по спине побежали мурашки. — Просто он слишком… сильный.

— Угу, спасибо. — Точно, он совсем чокнутый, каким бы сексуальным ни был его голос. Утром после душа она не успела даже парфюм нанести, так что ни черта он не мог учуять, кроме разве что легкого аромата мыла марки Dial. — А у тебя уже есть врач, с которым ты сможешь все это обсудить? К которому тебе следует обратиться после того, как мы выберемся отсюда?

Он фыркнул.

— Я не сумасшедший. Хотя ничуть не удивлен, что ты сделала такой вывод. Как тебя зовут?

— Джейн Доу.

Мужчина тихо рассмеялся.

— И какая опасность в том, чтобы назвать настоящее имя?

— Ладно, но только если обещаешь больше не сходить с ума. Я хочу сказать, сильнее, чем сейчас. Я Дженни Лоуренс.

В Сент-Поле проживали тысячи Лоуренсов, так что, если он вдруг окажется маньяком-убийцей, вряд ли сможет найти ее после того, как они выберутся из этой ловушки.

— Только помни, ты обещал.

— Вообще-то я ничего не обещал. Ничего хорошего. — Он тихо вздохнул в темноте.

Может, это глупо, но Дженни вдруг стало жалко этого незнакомца с окончательно съехавшей крышей, говорящего странные вещи и обладающего самым сексуальным голосом, который она когда-либо слышала.

— Ты замечательно пахнешь.

— Не начинай снова, — предупредила она.

— Луна поднимается. Я ее чувствую. — Он шумно сглотнул. — Осталось совсем мало времени.

— Да, парень, вот в этом ты прав. — Вытянув перед собой в темноте руки, Дженни шагнула вперед и принялась колотить в двери лифта.

— Эй! — крикнула она. — Есть там кто-нибудь? Тут одна славная девушка заперта наедине с психопатом.

— У тебя овуляция, — произнес он ей в самое ухо, и Дженни, вскрикнув, отшатнулась от него так, что отлетела бы к дальней стене, если бы он ее не поймал. И даже несмотря на свой испуг, она не смогла не отметить про себя, какие сильные у него руки и как ей нравится этот свежий, чистый, невероятно мужской запах.

— Ты… — во рту вдруг пересохло, и ей пришлось сглотнуть, прежде чем продолжить свою гневную тираду: — Ты меня напугал. Не смейбольше вот так ко мне подкрадываться. А еще можешь меня наконец отпустить, — она выдернула свою руку, сердце колотилось так сильно, что — Дженни была просто уверена в этом — его удары грохотом разносились в тесном пространстве лифта. Стоп, а что это за бред он сказал? Неужели он имел в виду?..

— Уже поздно. А у тебя овуляция, — повторил он, голос низким рычанием разнёсся в темноте. — Это как… течка, грубо говоря. А я слишком близок к превращению.

— Ну так пошевеливайся, — резко бросила она, — и заканчивай с этим своим превращением.

— Тебе не понравится, если я это сделаю, — тихо сказал он. — Совсем не понравится.

Дженни подумала, что многие женщины на ее месте впали бы в панику от такого поворота событий, но этот извращенец с сексуальным голосом и сильными руками даже не подозревал, с кем имеет дело. У нее был черный пояс по карате, с пятидесяти ярдов она могла прострелить монетку в один цент, и однажды ей уже пришлось уложить на больничную койку несостоявшегося грабителя с переломанными ребрами. Если парень задумал что-то нехорошее, сегодня окажется явно не его день.

— Послушай, мне очень жаль, что ты испытываешь… ну… это недомогание, но если ты просто будешь вести себя спокойно, нас вытащат отсюда прежде…

Все с той же шокирующей неожиданностью рука вдруг легла ей на шею, заставляя Дженни поднять голову. Она почувствовала на губах жаркое дыхание, когда он глубоко вдохнул.

— У тебя течка, — прошептал он ей на ухо. — И луна поднимается.

Он жадно вдохнул снова.

Застыв на месте, она ждала, что он скажет дальше.

— Мне очень жаль.

В следующее мгновение его рот нашел ее губы. Прижавшись к стене лифта, Дженни почувствовала, как руки скользят по ее телу и нечто твердое упирается в живот. Мужчина дышал тяжело и хрипло, и ей пришла в голову бредовая мысль, что так он втягивает в себя ее запах, упивается им. Второй, не менее бредовой, мыслью было расслабиться в его объятиях, жадно отвечая на поцелуи. Но ее руки, независимо от того, что творилось в голове, пытались бороться с насильником, хотя отталкивать его было все равно, что двигать с места дерево.

— Боже, — простонал он ей в волосы.

— Хватит…

— Мне жаль.

— Прекрати…

— Мне очень жаль.

— …прежде чем я…

— Ты веришь в оборотней?

— …разобью твою тупую… Что?

— Я оборотень. И сегодня полнолуние. В других обстоятельствах я смог бы… но луна почти взошла. И ты так близко.

—  О чемты говоришь? — завопила она.

— Я просто пытаюсь объяснить. Почему это должно случиться… почему это неизбежно. Не бойся.

— Я небоюсь, — прошипела она, снова толкая его в грудь. И кажется, на этот раз у нее получилось его немного отодвинуть. Или же он просто сделал шаг назад.

— Ты лжешь. — Странно, но он умудрился произнести это как-то почти ласково. — Я чувствую запах твоего страха.

— Не знаю, как вдолбить это тебе в голову, — процедила Дженни сквозь зубы, — но какому-то там мужчине меня не испугать. И я не пахну.

— Бояться — это естественно, — продолжал он ее успокаивать. — Я не могу тебя в этом винить. Если бы я оказался заперт в коробке в сотне футов от земли наедине с оборотнем, которого отделяет лишь какой-то час от изменения формы, я бы, наверное, спятил.