Няня с характером

Несмотря на развитый за долгие годы сиротской жизни инстинкт самосохранения, она с трепетом ждала того момента, когда Джон начнет ритуал с поцелуями. Это было форменное издевательство над человеческой физиологией, но Кейт ничего не могла с этим поделать, и ей оставалось только млеть от его объятий, притворяясь бесчувственной рыбой. Сколько раз она просыпалась посреди ночи, ощущая сонное дыхание супруга и обнаруживая его руки в самых неподходящих местах. Но вместо того, чтобы скинуть их, она лежала, не двигаясь, получая наслаждение от этой близости.

Вчера он взял ее покататься и показал ей ранчо. Они рыбачили до заката на озере за северным пастбищем, и она поймала настоящего окуня. Никогда в жизни ей не было еще так весело. Они смеялись и были счастливы.

Она посмотрела в окно и заставила себя сосредоточиться на том, для чего она когда-то появилась на этом ранчо.

Когда дверь кабинета внезапно отворилась, Кейт подпрыгнула от испуга, вскочив с дивана. Из дверного проема на нее удивленно смотрел хозяин ранчо.

— Ты снова мешаешь мне работать, — сказал он, но Кейт не обиделась, так как в его тоне не было ничего обидного, он скорее поддразнивал ее.

— Ты весь в поту.

— Точно! Одежду можно просто выжимать. — Джон бросил шляпу на стул. — Меня кидает в жар от одного твоего вида.

Девушка снова восприняла реплику мужа как шутку. Хотя от него действительно веяло жаром.

— Я налью тебе чая со льдом.

Кейт сделала шаг к бару.

— Позже. — Джон перехватил ее на ходу и прижал к себе, покрывая поцелуями ее лицо и шею.

Это было так неожиданно, что девушка растерялась, но не прошло и секунды, как она почувствовала жар во всем теле. Запах пота, привкус соли на его губах и желание, объединяющее их, сводило с ума. У Кейт пересохло горло.

— Остановись, — прошептала она, борясь со своим желанием. — Пожалуйста, перестань, — сказала она настойчивее, хотя больше всего ей хотелось, чтобы он продолжал.

— Почему?! — воскликнул Джон с болью, которую Кейт по счастью не услышала. — Ты ведь по-прежнему не считаешь меня привлекательным, не так ли?

— Нет, конечно, с чего ты взял. — Ей хотелось съесть себя с потрохами за такую наглую ложь. Ну неужели он не видит ее истинных чувств?

— Дьявол, ну и ладно… Но если я не могу тебя поцеловать, то, по крайней мере, я имею право знать, где ты проводишь время. Так, или нет?

Кейт удивленно вскинула бровь, но все же ответила. Ведь, собственно говоря, за этим она сюда и пришла.

— Я ездила в банк.

— Какой еще банк? — Джон, казалось, был искренне удивлен.

— Кредитные бланки лежат у тебя на столе, там же документы на аренду земли и проект приюта «Ангелы Кейт». Мне нужно, чтобы ты подписал бумаги. Как только все будет подписано, я могу начать дело. Клерк в банке сказал мне, что с твоей репутацией я получу деньги в двухнедельный срок. Ты представляешь?

— Да уж, ты времени даром не теряла.

— Я всего лишь пыталась сдержать слово. Ведь мы так договаривались? Мы заключаем фиктивный брак ради кредита, и как только вопрос будет решен, я исчезну из твоей жизни навсегда.

Кейт ожидала, что Джон обрадуется, но тот, похоже, не на шутку расстроился, услышав ее новость. Что бы это могло значить?

— Да, конечно, — промямлил Джон.

Он внимательно смотрел на красивое лицо Кейт, замечая с печалью, что она искренне радуется происходящему. Ей не терпится улизнуть от него. Что ж, замечательно. Так тому и быть. Ведь свобода — именно то, чего и он с нетерпением ждал. Он холостяк до мозга костей, холостяком был, холостяком и помрет.

8

— Джон! — Крик Кейт пронзил его сердце словно вражеская пуля.

Рука, сжимавшая лезвие бритвы, дернулась, и он увидел в зеркале, как струйка крови потекла по подбородку. Но Джон не обратил внимание на боль. После трех месяцев совместного проживания с Кейт он усвоил, что девушка никогда не кричит без причины. Случилось что-то ужасное. Джон швырнул бритву в раковину и бросился на помощь Кейт.

— Что случилось?! — кричал он на ходу. В голове стучало от прилива адреналина.

— Скорее, Джон, это Марк…

Джон ринулся на голос, который доносился из детской, словно разъяренный буйвол, сметая все на своем пути. Сердце рвалось из груди, словно предчувствуя недоброе. Он ворвался в комнату, готовый сражаться не на жизнь, а на смерть, встав на защиту своего дома, своей семьи.

Кейт стояла посреди комнаты с выражением полного умиления на лице.

— Смотри, Джон, он ползает. Марк начал ползать!

Джон вздохнул с облегчением, привалившись спиной к дверному косяку. С его близкими все в порядке, никто не пытался их убить, никто не угрожал их безопасности. Кровь не текла ручьями, никто не сломал себе руку. Он сделал два шага и рухнул в кресло, пытаясь успокоить сердце, все еще бешено бьющееся о грудную клетку. Внезапно он осознал нелепость ситуации. Он-то думал, что с ними что-то случилась, а Кейт с малышом счастливы и радуются жизни. Наверное, он сейчас забавно выглядит.

— Скорее, Джон, неси фотоаппарат, мы должны запечатлеть этот момент! — Кейт только сейчас взглянула на мужа. — Похоже, ты брился?

Джон рассмеялся и, обняв жену за талию, усадил ее на колено.

— Эх, Кейт, Кейт…

Она так очаровательно выглядела, когда занималась малышом. Он не смог удержаться, это было просто выше человеческих сил, обнял и нежно поцеловал жену.

Кейт было удивительно комфортно в объятиях Джона. Было в этом что-то правильное, какой-то вселенский порядок, ощущение, словно так и должно быть.

— Ты — это что-то, знаешь ли! — сказал Джон, ощущая, как остывший было костер желания вновь разгорается ярким пламенем.

Кейт испытывала те же чувства, он знал это, так как она дрожала каждый раз, когда он дотрагивался до нее. Но тут девушка вздохнула и встала с его колен.

— Посмотри на Марка, у него сегодня праздник.

Джон со вздохом разочарования выпустил жену из объятий, с удовольствием заметив, что загнанный взгляд промокшего котенка исчез из ее глаз. Они вместе наблюдали, как мальчонка, неумело переставляя руки и ноги, передвигался по толстому персидскому ковру. Сердце Джона наполнилось гордостью, словно это был его сын. Марк быстро развивался, он рос здоровым, смышленым и чертовски симпатичным малым. И в этом была и его, Джона Рассела, заслуга. Конечно, основную лепту в развитие и воспитание внесла Кейт, постарался и Кок, но и Джон чувствовал себя частью крошечного создания, весело вползавшего в этот странный мир.

Что до Кейт, то материнский инстинкт был, судя по всему, основной чертой ее натуры. И в этом контексте ее идея о приюте для детей звучала очень даже убедительно. С другой стороны, она будет обеспечена после развода…

Кейт подняла на Джона светящиеся счастьем глаза, и их взгляды встретились. В доли секунды правда лавиной обрушилась на него. Кого он обманывает? Он на самом деле переживал за девушку. Ему было не безразлично, что с ней станется. И это пугало его. Слова «любовь» не существовало в его лексиконе, но он чувствовал, что эмоции, терзавшие его сердце, были чем-то подобным. Он считал ее и Марка частью своей жизни, иначе он не ринулся бы спасать их, сметая все на своем пути. Глупо, как все глупо! И как только он допустил эту ужасную ошибку, позволив Кейт и мальчишке вторгнуться в свое сердце? Ему хотелось вырвать их оттуда раскаленными клещами, но было поздно. Слишком поздно. Вероятно, всему виной его мужское эго, когда он настоял на том, чтобы спать с ней в одной постели… Но при этом не настоял на большем. Идиот! Чего же еще он ожидал? При такой жизни меду ними не могло не возникнуть чувств. Такова уж человеческая природа.

Ошарашенный своим открытием, он сидел, глядя в ясные очи своей жены. Его внутренний голос кричал, надрываясь, что пора бежать, спасая свою жизнь. Бежать куда угодно, и как можно быстрее.

— Как дела со строительством? — спросил Джон, поскольку надо было что-то сказать: пауза затянулась.