Замок тайн

Лорду Дэвиду пришлось принять меры. Он устроил для сына это тайное обиталище и перевез его в Англию. С тех пор в Сент-Прайори больше не бывало гостей, а на замок лег покров тайны. Николасу, когда его привезли, было лет пятнадцать, но выглядел он уже как сейчас – чудовище без возраста. Говорят, такие долго не живут, но Николас пока не собирается умирать, а у Робсарта, как бы он ни ненавидел сына, не поднималась рука убить его. А вот Николас убивал. С ним приходится быть предельно осторожным – он дьявольски хитер и изворотлив. Его содержат впроголодь, и если выпускают, то только поскакать в пустом пространстве внутри старой башни. Рядом с ним обязательно находится страж с плеткой, которую монстр боится панически, как и псов Робсарта. Его безумный, дьявольский ум позволял ему несколько раз убегать. Он вылезал порой прямо по стене, но далеко от башни не отходил, боялся, видимо, псов. Это случилось, когда пару раз Том Легг, выпивши, начинал дремать. С плеткой, конечно. Если в руках плетка, безумец и не приблизится. Прежний охранник, Филип Блад, как-то оказался без нее, и от него остались одни лохмотья. Все списали на псов, как и ранее, с тем охранником-французом, что состоял при Николасе еще со времен его пребывания в Бретани. Как и с Джеком Мэрротом, когда тот бог весть зачем пришел ночью к руинам.

– Этого ненормального порой надо выпускать в старую башню, вот он и выбрался. А Томас тогда выпил, – заметил Бен Петтигрю, покосившись на угрюмо молчавшего Томаса.

Тот вздохнул и впервые подал голос:

– У меня, бывало, такая тоска случалась от этой проклятой работы! Как тут не выпить? А уходить я не хотел, подвел бы своего благодетеля, да и платил его милость хорошо. Угостили меня, вот я и не доглядел. – Он закашлялся. – Поверьте, господа, для всех в Сент-Прайори существование здесь этого чудовища – жуткое испытание. Все эти годы… Мы ведь не знали, что он сотворит, если убежит. Вернее, знали и дрожали от страха.

– Значит, это он вырядился монахом? – спросил, наконец, король.

– Нет! – решительно заявил Бен. – Я тогда был с ним, и Ник оставался здесь, даже вел себя тихо.

Король видел, как монстр завозился и пустил под себя лужу, но словно не придал этому значения. Воняло от него ужасно, до рези в глазах.

– Он хоть что-нибудь понимает?

– Да как сказать. Вон на вас ведь пялится, значит, удивлен, что вы здесь. Своих-то он признает. Довольно ворчит, когда ему кидают еду. Барона узнавал всякий раз, когда тот приезжал. Но боялся его, забивался в угол. А когда приходила Рэйчел или мистер Патрик, даже проявлял какие-то признаки радости. Они ведь всегда что-либо приносили ему от стола. Леди Ева его даже дразнила, но к ней он все равно относился миролюбиво. Нравилась она ему, по-своему, конечно. С ним такое творилось, когда она уходила, удержу не было. Мы даже сами попросили ее не навещать его. Покойная леди Элизабет была здесь лишь однажды. Пришла поглядеть, но больше не наведывалась.

– И он убил ее, – заметил король. – Выходит, это чудовище ночью пробирается в замок.

Ему стало не по себе, когда он представил, какой опасности подвергался. А вот Джулиан и Стивен даже охотились за ним.

Заговорил Томас:

– Последний раз… Перед этим такая неспокойная ночь была – я носился по пустоши, разыскивая мисс Рэйчел, а когда сменил Бена, меня сморила усталость. Запустил Николаса в старую башню, а сам уснул. Проснулся, он уже здесь. Я-то лишь позже узнал, что он убегал, а вы, сэр Джулиан, и полковник Стивен погнались за ним.

Король подумал, что при столь нерадивых охранниках безумец вполне мог покидать пределы усадьбы – убил же он Осию.

– Что думал с ним делать барон? – спросил Карл лишь бы отвлечься, не смотреть на это возившееся за решеткой существо.

Охранники с готовностью закивали:

– Лорд Дэвид думал увезти его. Не место ему тут. Да еще лорд-протектор откуда-то узнал про Николаса. Старый Нол ведь все знает. Он шантажировал лорда, заставляя повиноваться, иначе, мол, раскроет его позорную тайну.

Король кивнул. Теперь многое стало ясным: и отчего Робсарт опасался порвать с Кромвелем, и как он сам едва не породнился с женщиной, в роду которой имелась столь порочная тайна. Вполуха он слушал, как Бен говорил, что к весне следующего года Робсарт обещал дочерям избавить их от Николаса. Он где-то в Америке подобрал место, где можно было содержать его. Оставалось лишь найти новых верных охранников, ибо ни Бен, ни Томас и слышать не хотели о том, чтобы уехать.

– А что теперь, когда не стало лорда Робсарта?

Стражи лишь переглянулись.

– Ну, леди Рэйчел что-нибудь придумает. Она ведь настоящая хозяйка Сент-Прайори.

– А Гаррисон что-нибудь знал?

– Нет, конечно. Разве, если бы знал, сватался бы к леди Еве? Николас ведь как проклятье – кто захочет взвалить на себя такого родственника? Стивен все выведывал, расспрашивал, но лорд Робсарт велел всем хранить тайну, особенно от Гаррисона. Иначе его свадьбе с Евой не бывать.

Карл вновь подумал о том, какую совершил бы глупость, позволь он себе соединить судьбу с женщиной из рода Робсартов. Он, король, породнился бы тогда… Его пронзила дрожь. Он взглянул в сторону умалишенного. Тому уже наскучило пялиться на незнакомцев; он нашел в лежалой соломе какую-то кость и обнюхивал ее.

В это время впервые подал голос Джулиан. Он обратился к Томасу:

– А кто дал вам выпить в ночь, когда погиб Джек Мэррот?

Томас молчал и, невозмутимо отрезав себе хлеб, стал жевать. Он смотрел на Джулиана безмятежным взглядом, словно ему было привычно трапезничать в этой вони.

– Он не скажет, сэр, – заметил Бен Петтигрю. – Уж как я у него допытывался!

Джулиан как-то странно усмехнулся. Карлу стало не по себе от этой его улыбки, и он сказал почти зло:

– Это ведь и твой родич, Грэнтэм. Ты ведь из Бомануаров!

По лицу лорда прошла дрожь, он дико взглянул на короля.

– Клянусь, я не знал… Я и не предполагал, мне не говорили…

Он почти заикался. Карл ощутил внутренний укол совести за столь жестокую фразу и отвернулся. Чтобы показать, что он не станет больше изводить преданного Джулиана, король заговорил о том, что они здесь как в ловушке и неизвестно, когда смогут встретиться с приехавшим Робертом Сваном. Он впервые сообщил об этом Грэнтэму. Тот вроде оживился, но тут же стих: они здесь, с этим безумцем, под землей, а в замке круглоголовые, и кто знает, чем все закончится. Удастся ли снять с себя подозрение сестрам Робсарт и Стивену? Удастся ли ему, Карлу, вырваться отсюда? Его дела, королевство, бегство из Англии казались сейчас бесконечно далекими. Карл тоже молчал, думая о Еве. Он бросил ее, а она его спасает. Даже ценой позора своей семьи и рискуя свободой, ибо помогавших королю не щадят. Потом он заметил Джулиану, что был о полковнике Гаррисоне худшего мнения и рад, что так ошибся в нем. Ведь Стивен первым предупредил их о том, что их предали. Вот уж воистину не знаешь, кто друг, а кто враг.

Джулиан по этому поводу ничего не сказал, лишь губы его плотно сжались. Карл догадывался, что неприязнь Грэнтэма к полковнику связана с Рэйчел. Эта дуэль и непреклонное решение Джулиана отказаться от Рэйчел – Карл понял, в чем тут дело. Он был той ночью в поле и знал, что Стивен спас девушку, а затем куда-то увез. Она-то давно глядела на него влюбленными глазами. Бедный Грэнтэм! Такой красавец – а ему предпочли другого!

Карла вообще удивило, что, находясь в подобном месте, рядом с таким чудовищем, он может размышлять о посторонних вещах. Когда пребывавший словно в прострации Джулиан вдруг сказал, что здесь невыносимо воняет, он даже попробовал шутить – ему когда-то довелось скрываться в тайнике, где хранят сыры, так что неприятным запахом его уже не удивишь. Джулиан странно поглядел на него.

– Как подумаю, что приходится переносить вашей священной особе. И этот замок… Я чувствовал, что нам не следовало сюда ехать.

– Ничего, – улыбнулся король. – Здесь меня многое отвлекло. И позволило набраться сил.