Люди Быка

Сергей Щепетов

Люди Быка

Пролог

Юрайдех бежал по узкой тропе между кустов и камней. Он не топал по земле пятками, не шлепал подошвами мокасин и дышать старался бесшумно. В руках он держал гранитный валун – тяжелый. Утром камень был гораздо легче, но сейчас вечер, и сил у парня почти не осталось. Тем не менее Юрайдех бежал – он хотел стать лоурином, а ради этого можно и умереть на тренировочной тропе. Впрочем, о цене успеха он не думал – ему сейчас вообще нельзя было думать.

Дело в том, что, эта тропа все время меняется. Может вдруг возникнуть яма там, где ее совсем недавно не было, может появиться завал из колючих кустов. Но гораздо хуже, что за любым поворотом может ждать засада, и придется вступить в бой или спасаться бегством. То и другое нетрудно, но нужно принять правильное решение – именно оно и будет потом оценено. А еще в любой момент может прилететь стрела или дротик. Учебное оружие не наносит тяжелых ран, но проворонить стрелка очень обидно – это достойно сопливого мальчишки, которому до посвящения как до неба. В общем, много чего может случиться на тренировочной тропе – фантазия старейшины Медведя неистощима. Поэтому думать нельзя, даже когда есть на это силы. Нужно следить за всем миром сразу – со всех сторон.

Юрайдех умел считать – он даже таблицу умножения знал! А вот сколько ему лет, представлял смутно. Точнее, цифру-то он мог вычислить, но она имела мало значения, потому что у людей, среди которых он вырос, бывает лишь три возраста: ребенок, юноша и воин. Или просто «взрослый», потому что настоящим лоурином можно стать и не умея сражаться, только это очень, очень трудно!

Он был юношей. Причем скорее старшим, чем младшим – уже третье лето он топтал тренировочную тропу. Только никто из парней не знает (и не может знать!), когда старейшины скажут: «Хватит!» Какие для этого нужно приобрести качества, чему научиться, что освоить?

Юрайдех почти не спал двое суток. Позапрошлой ночью они отрабатывали бой в темноте – контактный и дистанционный. Стрелять на звук не трудно, но очень тяжело сидеть неподвижно и долго ждать этого самого звука – с любой стороны. Говорят, раньше по ночам не воевали… А прошлой ночью его самого заставили учить действиям в темноте молодых юношей. Что ж, лоурин должен уметь долго не спать и при этом не терять ни ясности ума, ни скорости реакции.

Сегодня Юрайдех весь день занимался с молодыми. Их и себя он загнал до полусмерти. А вечером Медведь подошел к его группе, пнул ногой валун и показал пальцем: «Перенесите вот сюда! А потом – сюда!» Что это значит, объяснять было не нужно: камень следует переместить на пару шагов в сторону, но не по прямой, а обежав с ним вокруг поселка. Два раза. Тренер не указал, кто именно должен это сделать, – сами решайте. Добровольцев, конечно, не нашлось – парни еле стояли на ногах. Юрайдех мог бы просто ткнуть пальцем в кого-то, но он посмотрел на старейшину и взял камень сам. Медведь ухмыльнулся. Вот мерзко он улыбался прошлой весной, когда заставил Юрайдеха отказаться от любимого лука и работать с пращой – оружием новым, которым умеет пользоваться лишь Семхон Длинная Лапа. Жрец, конечно, показал, что смог, а дальше – сам.

Приближалось слияние двух троп, и Юрайдех перехватил камень поудобней – опасное место. Так называемая «тропа хьюггов» почти вдвое короче обычной, зато на ней гораздо больше препятствий. Неандертальцам их преодолевать легче, чем обычным людям, но на длинных дистанциях они проигрывают. Старейшина все равно заставляет коротконогих мальчишек бегать до изнеможения. Оно и понятно: чтобы охотиться и воевать в степи, нужно уметь по ней быстро двигаться. На лошадях неандертальцы ездить не могут, а передвигаясь на собачьей упряжке, половину пути приходится проделывать пешком – собаки не поймут каюра, если на подъемах он не будет им помогать.

Несмотря на предельную усталость, Юрайдех все-таки вовремя заметил опасность: «Кто-то движется по второй тропе, причем в том же направлении. Уж лучше драка, чем этот бесконечный бег. Правда, всерьез воевать сил уже нет».

Разочарование было полным – это бежали мальчишки-неандертальцы из его группы. Причем бежали «шумно», значит, нападать не собирались: «Неужели Медведь все-таки отправил их на пробежку?! Но у них нет ни учебного оружия, ни груза – почему?»

Парень чуть замедлил бег, чтобы оказаться позади группы хьюггов. Даже в полуобморочном состоянии рефлекс не позволял ему иметь за спиной того, кто в данный момент не является его «напарником» или «союзником». Бегущий впереди низкорослый, но очень мускулистый парнишка обернулся на ходу и протянул руки, предлагая отдать камень.

– Нет, – выдохнул Юрайдех. – Сам донесу. Отдыхайте.

«Во-от в чем дело! Я мучил их целый день, но потом они не пошли отдыхать, а побежали по малой тропе, чтобы забрать груз! Молодцы… Но сделали мне только хуже: мы, получается, теперь одна команда, и я в ней старший. А ведь, ступив на тропу, сойти с нее или вернуться назад нельзя – только вперед. И не шагом, а бегом!» Он собрал силы, которых, казалось, давно у него не было:

– Дорогу! Все – за мной! По сторонам смотреть!

Его пропустили вперед, и бесконечный бег продолжился.

Верхушка куста впереди шевельнулась. Рядом еще одна, и еще…

Фантазия старейшины Медведя неистощима. Она безгранична, как ненависть к нему Юрайдеха! Никаких мыслей, одни рефлексы.

– Ш-шаха (все назад)!!

Он уронил проклятый валун и прянул с тропы в сторону. Левая рука нырнула в сумку и извлекла окатанный камень размером с куриное яйцо. Правая сделала стряхивающее круговое движение, и праща оказалась свободной – петелька на среднем пальце, узелок зажат между большим и указательным. Мгновение – и снаряд в закладке, ремни натянуты…

– А-Р-Р-А!!!

Хлоп! Хлоп! Хлоп! – один за другим пошли камни.

Юрайдех кричал и со страшной скоростью бил по кустам – по невидимой цели. Зачем кричал и почему не прятался? А потому что он выбрал вариант действий, при котором остаться в живых не предполагалось. Он отвлекал внимание противника, давая возможность скрыться членам своей команды – безоружным и плохо обученным. Конечно же, он не стоял на месте, подставив грудь чужим стрелам, а старался смещаться после каждого броска, но с открытого места не уходил.

Сумка опустела быстро – запас снарядов был минимален. Юрайдех оглянулся – мальчишек на тропе не оказалось. Он сделал нырок в сторону и рванул за ними следом – уже можно!

Поворот. Еще поворот…

– Юр!

Беглец остановился и начал осматриваться: «Ну что ж, их, конечно, видно, но для молодых они спрятались неплохо. Тем более – на скорости… Что дальше? Известно что: набрать еще камней, вооружить чем-нибудь парней и идти выяснять, что там за враг. Если слабый – уничтожить, если же сильный…»

Юрайдех с огромным трудом держался на ногах. Его мышцы и легкие невыносимо болели, перед глазами мелькали какие-то пятна. Он сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, а потом представил себе лицо старейшины Медведя, вдрызг разбитое его камнем. Он представил это, улыбнулся запекшимися губами и начал действовать.

Конечно же, он знал, что старейшина никогда сам не лазает по кустам вдоль тропы, не кидается в спину дротиками и не прыгает из засады на полуживых от усталости бегунов. Это все знали, но тем не менее каждый мечтал однажды изловить наставника и отделать в соответствии с его же правилами.

Юрайдех сидел на стволе упавшего дерева, положив тяжелый самострел на колени. Перед ним была небольшая, освещенная луной поляна, свободная от кустов. В жизни его это был редкий случай – он почти не хотел спать, потому что хорошо выспался, и не хотел есть. Его кормили последним, и можно было доесть все, что осталось. А ребята, конечно, оставили ему целую гору мяса. Кроме того, ему было не холодно и не жарко, что тоже случалось нечасто. Плохо было лишь одно – Юрайдех сидел на тропе саблезуба, по которой зверь обычно возвращается в свое логово после ночной охоты.