Страница 9 из 15
Волжский простор огласился новым взрывом хохота. Отсмеявшись и утерев слезы, купцы выпили еще по одной и решили укладываться спать, оставив в дозоре одного из племянников. Афанасий расстелил рогожу, подложил под голову шапку и смежил веки. Сон накатил теплой волной, окутал, понес куда-то в неизведанные, таинственные миры…
Сильный удар в днище разорвал пелену сна. Мачта зашаталась, обрывая крепящие ее канаты. Со скрипом разошлись доски обшивки. Факел вылетел из поставца, покатился по палубе, разбрызгивая снопы искр, сорвался вниз и зашипел в темной воде, хлынувшей сквозь пробоину.
— На мель, что ль, сели? — вопросил кто-то, хрипя спросонья.
— Да откуда тут мель? Сто раз хожено, никакой мели отродясь не было, — недоуменно ответил кто-то, не видный в темноте.
— Товар поднимай! — закричал Хитрован. — Вода рухлядь погубит!
Купцы бросились вытаскивать баулы с мехами и переносить их наверх. Работа кипела до рассвета, который не принес купцам никакой радости. Раздевшись догола и обвязавшись веревкой, Мишка спустился за борт, погрузившись по пояс, дошел до пробоины и долго ее разглядывал, цокая языком и качая головой. Один из племянников был отправлен на корму разводить костерок и греть сбитень, остальные, свесившись за борт, жадно наблюдали за действиями Михаила. Тот ходил вдоль пробоины, пару раз опускался с головой, выныривал, сокрушенно ею качая, и наконец велел поднимать.
Вода в реке была ледяная, и Мишка замерз до синевы. Его промокнули холстиной, завернули в шкуру и поднесли чашку горячего отвара. Стуча зубами по краю, он рассказал:
— Мель в этом месте водой намыло большую, что на Волге не редкость, да только не простая это мель.
— А какая? — изумились купцы.
— Камни на дно накиданы, да еще специально так развернуты, чтоб корабль с разгону наскочил и засел.
— И сильно засел?
— Остальные камни ничего, а вот один прямо рядом с брусом килевым. Доски не сломал, но раздвинул и вошел глубоко.
— Так то хорошо, что доски не сломаны. Можно будет струг с мели стащить да законопатить и дальше плыть. Смолы с собой есть малость, а не хватит, так у прибрежных жителей купим, — обрадовался Афанасий.
— Да, веревки есть. Привяжем, впряжемся да и потянем, — добавил кто-то из племянников.
— Нельзя его тянуть. Борт разворотим. Поднимать надо вверх, а на то у нас сил не хватит, — ответил окончательно согревшийся Мишка, одеваясь.
— А не те ли недоброхоты, от которых ты нами прикрываешься, нам такую пакость подстроили? — вполголоса спросил его Афанасий.
— Не, не их это манера через реку запруды строить. От них скорее кинжал в спину ждать надо али стрелу отравленную, — совершенно не обиделся Мишка.
— Эй, на корабле! Случилось что? — донеслось по воде.
Купцы обернулись. На берег вышло дюжины с полторы дородных мужиков в справных зипунах поверх хороших рубах. У некоторых в руках были вилы и иное дреколье.
— А то сами не видите, — отозвался Хитрован.
— Видим. Вот и решили подойти спросить, может, помощь нужна какая? — ответил за всех один, по виду староста, сильно налегая на «о».
— А вы сами-то кто такие будете, помощнички? — подозрительно осведомился Хитрован.
— Из соседней деревни мы. Услышали ночью треск да грохот, вот и решили глянуть, чего на реке приключилось.
— Ну, посмотрели? Теперь идите, не мешайте людям с бедой своей разбираться.
— Погоди. — Афанасий подошел и положил руку Хитровану на плечо. Перегнулся через борт. — А что, люди добрые, не подмогаете ль корабль на чистую воду вывести?
— Подмогнуть? — Староста задумчиво расчесал пятерней бороду. — Вода уж больно холодная, только лед сошел. Застудиться можно и слечь. Нам оно надо?
— А если мы заплатим? — спросил Афанасий и оглянулся на купцов.
Те, не любители расставаться с деньгами, покивали, хоть и с натугой.
— Смотря сколько дадите, — рассудительно произнес староста.
— А сколько хочешь?
— Ну, деньги [13]четыре было бы в самый раз, — взглядом пересчитал он купцов.
— Да бога побойтесь! — вскричал Андрей. — За что ж тут четыре деньги драть?
— Ну… — рассудительно произнес староста, — не хотите — как хотите. Сидите тут, другой оказии ждите. Только когда еще дождетесь? Жилье ближайшее верст за десять. А мы пойдем тогда.
— А может, две? — крикнул Андрей. — По полушке с каждого?
— Не, не хотите нашу цену, так как хотите. — Мужики развернулись к лесу.
— Стойте! Стойте! — закричал Афанасий с борта. — Согласные мы!
Он сурово взглянул на купцов и вытянул ладонь, те с неохотой опустили в нее по серебряному кругляшку. Добавив свой, поднял горсть над головой.
— Вот деньги!
— Так давай сюды! — крикнул староста.
— Да как же?
— Кидай, мы споймаем.
— Глубоко тут, вдруг утонут.
— Ну, тогда неси, — пожал плечами староста. Видно было, что он чувствует себя хозяином положения.
Афанасий задумался: а ну, как денег возьмет, а работу делать не станет? И люди его тоже. Да нет, они, конечно, крепкие, но сиволапые. Если что, отберем деньгу обратно да еще бока намнем.
Он перепрыгнул через борт, стараясь попасть ногами на мелкое место, хорошо видное в свете наступившего утра. Стараясь не поднимать холодных брызг, дошел до берега и вручил старосте требуемую мзду. Тот скинул порты, завязал узлом подол рубахи и спустился в воду. Долго и придирчиво осматривал днище и вернулся на берег, где его поджидали Афанасий и деревенские мужики.
— Глубоко сидит, — покачал он головой. — Придется разгрузить струг.
— Точно? — переспросил Афанасий.
— Иначе не снимем. А если и снимем, то дно сильно покорябаем. Придется новые доски прилаживать. В новую деньгу встанет.
— Что ж, ладно, — согласился Афанасий и пошел к своим отдавать распоряжения.
Мужики на берегу тоже засуетились, в руках у них появились топоры, под ударами коих задрожали березки в соседней рощице.
Пока купцы, выстроившись цепочкой, передавали друг другу товар и складывали на берегу, мужики нарубили чурок. Подтащили их к кораблю и притопили. Уперев в них шесты, загнали их концы под днище. Затем уже все вместе налегли на «раз-два, взяли».
Со скрежетом корабль слез с камней. Отвели в сторону и вытащили на сушу покорябанный нос. Выловили из воды чурки и вставили их под пробоину, чтоб можно было пролезть с инструментом и смолой.
— Ну, спасибо, люди добрые, — поблагодарил их Афанасий.
— Да чего там, — ответил за всех староста. — В следующий раз аккуратнее под парусом бегайте да лучше правьте.
На том мужики распрощались и растворились в лесу. Обессиленные купцы разложили из обломков шестов костерок и попадали вокруг.
— Какие славные люди, — пробормотал Хитрован.
Остальные посмотрели на него удивленно, но смолчали.
— Да, повезло, что они рядом очутились, — согласился Михаил.
— И взяли немного, — добавил Андрей Прокопьев. — Могли и вдвое запросить, все равно другой помощи тут ждать неоткуда.
От сваленных под деревьями тюков вернулся один из племянников, отправленный принести еды и питья. В руках у него ничего не было, лицо бледное, нижняя челюсть подрагивает, кадык ходит ходуном. Было видно, что он хочет что-то сказать, да не решается.
— Ну, что встал столбом? — подбодрил его Хитрован. — Говори, что там у тебя стряслось.
— Товара… — проблеял он.
— Что товара? Да говори толком, — взъярился купец.
— Товара не хватает, — с трудом выдавил тот из себя.
— Как не хватает? — спросил Афанасий, чувствуя, как холодеет все внутри.
— Так, тюков с рухлядью мягкой штук десяти нет, бочки одной с медами нету тож. И вещей… Сумка моя, а там иконка в серебряном окладе да денег чуть.
Афанасий, чертыхнувшись, вскочил на ноги, бросился к кургану сваленных на берегу вещей. Принялся считать. И впрямь, многого не хватало. Подошли другие купцы, покачивая головами и цокая языками, принялись считать убыток.
— Видать, пока мы в воде корячились с этими помощниками, сообчники их подошли да поперли добро наше, — подвел грустный итог Михаил. — Даже пушечку увели, проклятые.