Страница 2 из 12
Вот это было уже очень серьезно – королева в пеленках и француженка в качестве регентши! Генрих не мог допустить, чтобы Шотландия попросту отошла к Франции, иметь такую соседку становилось смерти подобно! С другой стороны, более подходящей возможности заполучить для своих потомков Шотландию не существовало.
Король снова орал во все горло (просто не умел иначе):
– Я женю Эдуарда на этой девчонке!
Катарина смеялась:
– Ваше Величество, Вы слишком невежливы с королевой Шотландии!
Король хлопал себя по бокам:
– О-хо-хо! Королева в пеленках! Ваше Величество, Вы описали трон! Вы его обгадили!
Но как бы ни веселился Генрих VIII, а кроха Мария действительно стала королевой в шесть дней, следом за крещением получив корону.
Веселый король Яков Шотландский знал, о чем распевал, не раз он проделывал такие шуточки: переодевался то простолюдином, а то и вовсе бродягой и выплясывал на сельских праздниках. Немало было разбито женских сердец, не раз ему наминали бока родственники соблазненных им красоток, но ничто не останавливало жизнелюбивого короля. Немало детишек с королевской кровью бегало в деревнях, а вот законных принцев не было, вернее, королева родила двоих сыновей одного за другим, но оба умерли, не дотянув и до года.
Нечто похожее было и в Англии у Генриха VIII, тому тоже категорически не удавались жизнеспособные мальчишки. Конечно, английский король куда старше, он дядя шотландскому, мать Якова Маргарита Тюдор – его сестра. Однажды Яков грустно задумался: неужели это проклятье Тюдоров – отсутствие сыновей? Но сам-то он сын и крепкий с детства…
Яков женился дважды, оба раза на француженках. Первая супруга, дочь французского короля Франциска I Мадлен Французская, принесла немалое приданое и прожила замужем меньше года. Вторая, Мария де Гиз, за четыре года родила двух мальчишек, умерших почти сразу после рождения, и теперь снова была беременна…
Но король почему-то не радовался этой беременности. С Яковом вообще происходило нечто странное, жизнелюбивого и беспокойного короля словно подменили, он часами лежал, отвернувшись к стене и не желая перебарывать болезнь. Врачи не могли понять, что происходит с тридцатиоднолетним королем, а он просто желал умереть.
На Якова все навалилось сразу: постоянное безденежье, от которого не спасли даже два немалых приданых, принесенных женами, борьба с собственными лордами и баронами, сильнейший нажим со стороны грозного соседа – Англии, поражение от англичан при Соллуэй-Моссе, не столь уж сильное, но приведшее к массовому дезертирству из армии, разгорающаяся религиозная война в Шотландии, костры, разожженные кардиналом Битоном, излишнее внимание к самому красавцу кардиналу со стороны королевы и тот самый страшный список из сотен имен, который Битон преподнес королю с предложением покарать указанных за ересь…
Яков странным образом сочетал в себе умение радоваться и выплясывать в обнимку с крепкими крестьяночками на деревенском празднике и любовь к роскоши, впитанную в обожаемой Франции. Он мог переодетым неделями пропадать в какой-нибудь глуши, жуя простой хлеб с молодым сыром, но строил роскошные замки, которые, по утверждению его супруги, не уступали замкам Франции, покупать драгоценности и с удовольствием носить щегольские наряды. Но первое он делал тайно, а второе открыто и даже подчеркнуто.
И это второе постоянно требовало денег, денег, денег… Денег, которых попросту не было! Развивать хозяйство в королевских владениях, чтобы они приносили доход, не хватало ни усердия, ни времени. Яков пользовался другим способом – он продавал королевские помилования и накладывал контрибуции на самых богатых противников своей власти. Но так продолжаться вечно не могло, а средства были нужны каждый день и тем большие, что нужно заново набирать армию для защиты от Генриха Английского.
И тут Битон подбросил свой черный список. Отправив на костер хотя бы часть из указанных в нем и забрав их владения, Яков закрывал все бреши в бюджете, а сам Битон поднимался на страшную высоту, когда бы все трепетали от одного его имени. Страшный список из нескольких сотен имен неугодных кардиналу позже нашли в одежде короля Якова.
В королевскую спальню в Фолклендском замке, где лежал мучимый лихорадкой монарх, заглянул слуга:
– Ваше Величество, привезли известие из замка Линлитгоу. Королева родила дочь!
Яков даже не обернулся, дочь так дочь… Ему было все равно, король вдруг подумал, что первыми в черном списке нужно поставить три имени: его собственное, королевы и этой маленькой только что рожденной девочки. Хотя нет, у ребенка еще нет имени, а имя королевы Битон внести туда не позволит… Слишком откровенными были взгляды, которыми они обменивались с Марией.
Слуга услышал, как король усмехнулся:
– С женщиной мы обрели корону, с женщиной ее и потеряем.
У бедного Якова не осталось уже ничего, даже нежные взоры его Марии принадлежали другому… А родившаяся девочка – это не сын, ради которого стоило бы жить, дочь отдаст корону Шотландии другому, принеся ее в качестве приданого.
Девочке исполнилось всего шесть дней, когда короля Якова не стало. Рожденная 8 декабря 1542 года, в день святой Марии, она была этим именем и наречена. В начале следующего года в Королевской часовне замка Стирлинг новой королевой Шотландии провозглашена Мария Стюарт.
И снова король Англии Генрих VIII хлопал себя по бокам, радуясь недавней задумке. Яков Стюарт приказал долго жить! Надо же, как кстати отдал Богу душу этот папист! В Шотландии, как никогда, сильны позиции проанглийской партии, особенно после поражения при Соллуэй-Моссе. Надо брать быка за рога!
Генрих решительно принялся за дело. Щедрой рукой преподносились дары шотландским лордам, еще щедрее были обещания. Шотландские лорды согласились, что брак между английским наследником принцем Эдуардом и крошечной шотландской королевой Марией способствовал бы прекращению многолетней вражды между двумя странами и был полезен обоим государствам.
Все это совершенно верно: если бы Мария Стюарт, повзрослев, вышла замуж за сына Генриха Эдуарда, то многие последующие события и в Англии, и в самой Шотландии развивались бы совсем иначе. Прежде всего, страны объединились бы на полсотни лет раньше, а главное, дочь Генриха VIII Елизавета вряд ли стала бы королевой, что, безусловно, изменило бы ход развития самой Англии.
Но история не терпит сослагательного наклонения, произошло то, что произошло.
Королеву-француженку Марию де Гиз вовсе не устраивало решение шотландских баронов, скрепя сердце она подписала договор с Генрихом, но выполнять его не собиралась. Мария совсем крошка, и говорить о замужестве просто рано… За время, пока девочка повзрослеет, многое может измениться. Сам Генрих постоянно болел, его грузность сыграла с королем злую шутку, ноги страшно отекали, покрылись язвами, было ясно, что дни его сочтены.
Но Генрих был хитер не менее своей французской родственницы, он прекрасно понимал, что договор всего лишь бумага, если не подкреплен действиями.
– К чему обременять вдовствующую королеву воспитанием малышки? Пусть снова выходит замуж, а девочку отправит в Англию! У меня прекрасная супруга Катарина, которая любит детей и воспитает будущую королеву двух государств в английских традициях.
К официальному посланию Генрих VIII, видно, будучи в прекрасном расположении духа (что для него не новость, веселый был король), добавил от себя:
«Мадам, Вы имели дерзость отказать мне, когда я предлагал Вам стать королевой Англии, не лишайте такой возможности Вашу дочь!»