Страница 31 из 35
Сказав это, он направился к выходу из сада, а она, изумленная и взволнованная, прижимая руку к губам, медленно двинулась к дому.
Переодевшись в ночной халат-кимоно, Пита причесывалась перед зеркалом, когда в дверь постучали, и в комнату, не дожидаясь разрешения, вошла Элен Рамбольд. Она была еще в вечернем платье и докуривала очередную сигарету. Внимательно поглядев на Питу, Элен не могла оставить без внимания странный блеск в огромных фиалковых глазах. Исчезли грусть и апатия, читавшиеся в ее взгляде за ужином, на бледном лице губы теперь казались неестественно яркими.
— Вы, должно быть, немного растерялись, — проговорила Элен, отметив про себя, что как раз сейчас про Питу этого не скажешь. — Ведь только-только состоялась ваша помолвка, а жених уже вас оставил и возвращается в Англию. Наверное, вам тяжело.
Пита прекратила свое занятие и положила щетку для волос на туалетный столик. Визит Элен едва ли был кстати, но девушка не осмеливалась дать понять это.
— Ничего страшного, — ответила она. — Я и не ожидала, что Джеффри останется здесь надолго.
Пита и сама удивилась, с какой легкостью произнесла имя того, кого Элен считала ее женихом, но, может быть, дело было в том, что она постоянно о нем думала?
— Ну конечно, мы ведь все знаем, как он занят! По крайней мере, делает вид, что занят, — скептически добавила Элен. — Впрочем, теперь, решив жениться на вас, он, возможно, изменится к лучшему, иначе жизнь у вас будет не сахар. И вот еще что. Не подумайте, что я как-то пытаюсь повлиять на ваше решение, но вы слишком молоды для Джеффри и по годам, и по опыту, а молодые люди склонны неправильно оценивать свои силы. Жаль было бы, если бы вы совершили роковую ошибку, особенно когда речь идет о человеке вроде Джеффри, который якобы готов «принять ответственность» за что угодно.
Элен на мгновение умолкла.
— Да? — спросила Пита, ожидавшая продолжения.
Элен Рамбольд, не глядя в лицо собеседнице, сделала вид, что рассматривает что-то на потолке.
— Помните, я как-то говорила вам, что у Джеффри очень развито чувство долга? Наверное, он и Майка не смог простить потому, что тот пренебрег этим самым долгом, а для Джеффри ведь это сущий фетиш. Он готов пожертвовать всем, лишь бы исполнить свой долг. А когда речь идет о молодой, привлекательной и беззащитной девушке… Впрочем, я нисколько не сомневаюсь в искренности его любви к вам.
— Но вы считаете, что я, возможно, переоцениваю силу его чувств? — спросила Пита довольно холодно.
— Пожалуй, — с улыбкой ответила Элен. — И для меня невыносимо думать, что вы могли бы испортить себе жизнь только из-за того, что запутались и сила ваших собственных чувств повлияла на ваше решение. Подумайте, что такое брак с мужчиной, который просто терпит вас, особенно если этот мужчина — Джеффри. Для него ведь главное в жизни — карьера. По-моему, только ради этого он и живет.
— Не беспокойтесь, — тихо ответила Пита. — Я вовсе не собираюсь портить жизнь себе или Джеффри.
— Ну, вот и хорошо, дорогая. — Элен снова улыбнулась и направилась к двери, но на пороге задержалась на минуту: — Если вы все же решитесь на брак, сообщите мне, и мы станем вместе собирать вам приданое. Можно даже слетать в Париж и прекрасно провести там время, делая покупки. Я сама часть своего приданого покупала в Париже…
Пита в ответ улыбнулась ей одними губами, по-видимому думая о другом. Когда Элен Рамбольд закрыла за собой дверь, девушка, поглядев на себя в зеркало, снова коснулась рукой губ.
Глава 18
Становилось все холоднее, но дни пока стояли ясные и теплые. Пита и не заметила, как подошло Рождество, а когда оно уже почти наступило, почувствовала, что у нее непраздничное настроение, потому что обстоятельства ее нынешней жизни вовсе не напоминали прежние времена. Она не помнила этих праздников в Англии, но Майк очень любил рождественские венки и другую праздничную атрибутику и всегда старался в эти дни наполнить атмосферу рождественским духом, даже если Рождество они встречали на каком-нибудь пляже на берегу южного моря.
Но на этот раз накануне Рождества Пита чувствовала себя, во-первых, повзрослевшей, во-вторых, очень одинокой, а главное — у нее было вовсе не праздничное настроение. К тому же Элен Рамбольд воспринимала рождественские елки и другие обряды как что-то очень детское и почти не интересовалась этим, несмотря на то что у нее был маленький сын. После того как через неделю после отъезда Вентворта гости графа Ференци переселились на «Виллу кипарисов», праздничный энтузиазм с Питой могла бы разделить только Тереза, теперь совершенно здоровая, и потому девушка предпочитала не настраивать себя на рождественский лад.
Правда, их часто приглашал поужинать граф Ференци, и Пите всегда было хорошо в его обществе. Но Элен, которая, видимо, не переносила присутствия любой другой при общении с мужчинами, чувствовала некоторое раздражение при таких встречах и принимала графа со скучающим видом. Потому, наверное, его визиты стали более редкими. В планах миловидной вдовы место графа, по-видимому, занял богатый американец, снимавший виллу на зимние месяцы, и Пита иногда думала, не займет ли когда-нибудь этот богатый холостяк также и место мужа Элен Рамбольд. Он был несколько моложе Элен, но она ведь способна очаровать любого. Американец этот, к счастью, любил детей, и они с Полом едва ли не стали неразлучными друзьями.
Состояние мальчика постепенно улучшалось, и даже его больная нога стала намного сильнее, а потом появилась надежда, что он сможет обходиться без скрепы. Пита и Тереза, под руководством доктора Джератти, регулярно делали ему массаж, и результаты оказались довольно благоприятными.
На рождественский ужин граф Ференци пригласил сразу всех, включая и американца, а Элен и Пите сделал подарки настолько дорогие, что Пита даже заколебалась, удобно ли их принимать. Граф подарил ей алмазную брошь в виде веточки ландыша. Кроме того, им обеим он подарил по коробке нейлоновых чулок и хрустальному флакону с духами. Миссис Рамбольд мало интересовали подобные вещи, зато очень понравилось подаренное ей затейливое ювелирное украшение — птичка из золота с эмалью, сапфировыми глазками и алмазными перышками.
Из Англии Пита получила письмо и посылку от миссис Беннет. В посылке она нашла две вязаные шерстяные нижние рубашки, а в письме экономка выражала свое беспокойство по поводу того, что у Питы нет соответствующего этому времени года белья, а после недавней болезни ей следует беречься. Девушка была так тронута заботой старушки, что на глазах у нее сверкнули слезы. Миссис Рамбольд, заметив, что Пита смахнула слезинки, как-то странно улыбнулась.
— Дорогая, — сказала она, — старушка Бенни, конечно, очень трогательна, но мне не терпится узнать, что же содержит вторая посылка, о которой вы, кажется, забыли. Смотрите, судя по этикетке, там какая-то вещица фирмы «Аспри», — Элен с любопытством поглядела на Питу, которой, похоже, не хотелось открывать пакет, и даже взяла она его почему-то очень уж осторожно. — Ну же, дорогая, открывайте! Он не кусается! Могу сразу предположить, что это — от Джеффри.
Пита и сама уже догадалась. Разорвав пакет, она достала маленькую золотую пудреницу без всяких украшений, только с ее инициалами, которая, однако, показалась ей великолепной. В пакете была также почтовая открытка, на которой рукой Вентворта было начертано: «Желаю веселого Рождества и счастливого Нового года! Джеффри».
— Как, даже нет письма? — Элен удивленно поняла брови. — Ну, похоже, он не меняется. За все это время вы всего пару раз получили от него весточку, он не подумал приехать к нам на Рождество, а вдобавок к рождественскому подарку прислал только открытку с несколькими словами! Меня бы это не устроило! И между прочим, когда вы надеетесь получить символ вашей помолвки, обручальное кольцо? Я думала, что это случится сейчас, в праздники, но вам прислали только пудреницу, а этим едва ли можно похвалиться.