Рассвет страсти

Глава 21

Ее тихая просьба чуть было не разрушила так тяжело дававшийся ему самоконтроль.

Вейн хотел, чтобы это первое свидание с Изабеллой стало особенным для них обоих. В прошлом остались бесчисленные совокупления, бездумное удовлетворение похоти и пресыщение плоти, оставлявшие сердце пустым и по-прежнему жаждущим любви. Изабелла заслуживала большего, и он намеревался кое-что доказать ей, да и себе тоже, если только она ему это позволит.

Вейн осторожно отвел ее темные от влаги локоны за спину, обнажив шею.

— Я говорил тебе, как я люблю твою шею? — сказал он, целуя затылок девушки. — Ее необходимо украшать золотом и драгоценностями. У тебя есть любимый камень? Может, бриллианты?

Он начал расстегивать крючки на ее платье.

— Я… Я об этом не думала.

Она задрожала от его осторожного прикосновения.

— Тогда какой любимый цвет?

— Синий. Нет, зеленый, — поспешила уточнить она, оглядываясь на него через плечо. — Как твои глаза. Одновременно холодные и горячие. Хотя я сомневаюсь, что такой камень существует.

Обрадовавшись, что ей хочется иметь камень цвета его глаз, Вейн поклялся себе вытрясти душу из всех ювелиров города, но найти такой камень.

— Если он существует, он будет твоим.

Лиф ее платья упал вниз. Затем то же самое сделали ее корсет и юбка. Оставшись в сорочке и панталонах и повинуясь молчаливой просьбе Вейна, Изабелла присела на край постели. Он опустился на колени и снял с ее ног туфельки. Ее побег в грозовую ночь испортил туфли так, что носить их было уже нельзя.

— Я умоляю вас, милорд, не надо покупать мне драгоценности.

Услышав такое официальное обращение, Вейн нахмурился и медленно провел пальцами по нежным изгибам ее голени, поднимаясь все выше, пока путь его ладони не преградили подвязки.

— Почему я должен отказывать себе в этом удовольствии?

Он всегда был щедр со своими любовницами и не жалел на них денег. Он рано понял, что благодарность дам несет в себе дополнительное вознаграждение.

Вейн развязал подвязку. Стараясь не испугать Изабеллу, он заставил свои руки двигаться медленно: сначала снял чулок с ее правой ноги, затем — с левой. Он заметил, что ее соски напряжены и слегка просвечивают сквозь тонкую сорочку, предлагая соблазнительную плоть, все еще скрытую от его жадного взора.

— Джентльмен покупает драгоценности для своей любовницы, — вырвалось у Изабеллы. — Ни одна женщина не должна отдаваться за такую низкую цену. Я ни за что не стану содержанкой. Даже вашей.

Вейн опустил глаза, сдерживаясь, чтобы не начать оправдываться. Изабелла не понимала отношений, существующих между джентльменом и его любовницей. Такие отношения бывали весьма хладнокровными и не имели ничего общего с чувствами, испытываемыми им к сидящей перед ним на кровати женщине.

Бушующая за окнами буря была лишь слабым отражением того, что творилось у него в душе.

— Я не настолько самонадеян, чтобы вообразить, что могу сделать тебя своей любовницей, Изабелла. Ты вольна уйти или остаться. Решение с самого начала было за тобой.

Вейн смотрел на ее босые ноги, ожидая ответа. Как и шея, ее ступни были само совершенство. Они были маленькими и очень изящными. Ему захотелось лизнуть подъем стопы.

Он едва не фыркнул. Зная Изабеллу, нетрудно было предвидеть, что она запаникует и ударит его ногой по голове.

— Я не хочу уходить.

Услышав это признание, Вейн резко вскинул голову. Его пальцы сомкнулись вокруг ее щиколотки.

— Я хочу, чтобы ты была в этом уверена, — взмолился он. Снаружи доносились завывания и стоны ветра. — Я не смогу долго сдерживаться. Я не…

Изабелла видела, как трудно ему сделать это признание. Она протянула руку.

— Иди ко мне.

Вейн напрягся. Он не мигая смотрел ей в глаза. В тусклом свете свечей его глаза сверкали почти звериным блеском. На секунду Изабелле показалось, что он вот-вот набросится на нее, как волк набрасывается на жертву.

Вместо этого он выпустил ее щиколотку и оперся на край постели, чтобы встать.

— Щадя твою невинность, я потушу свечи.

Изабелла моргнула, когда спальню озарила вспышка молнии. Вейн выпрямился, и она увидела гордое свидетельство его желания, которое не в состоянии были скрыть брюки. Наверное, он думал, что у нее слабые нервы и при виде его мужского естества она упадет в обморок.

— Оставьте одну свечу, милорд. — В ответ на его вопросительный взгляд она обхватила себя руками. — Я не хочу, чтобы вы споткнулись и обо что-нибудь ударились. Что скажет Чезвик, если в угоду моей скромности вы испортите сорочку?

Вейн усмехнулся и задул несколько свечей, прежде чем поднести едва озаренный светом единственной свечи канделябр ближе к постели. Он поставил его на столик и обернулся к Изабелле.

— Бог сотворил тебя, чтобы ты заманила меня в свои дьявольские сети. — Он развязал шейный платок. — Я постараюсь его не разочаровать.

Если, раздевая даму, Вейн просто продемонстрировал ловкость, то, сбросив собственную одежду, он стал необыкновенно внушительным. Перед Изабеллой стоял великолепный мужчина с мускулистым торсом и темной порослью коротких жестких волос на груди, указывающих на то, что их обладатель находится в расцвете мужской силы. Он опустил взгляд на бугор, выпирающий в верхней части его брюк, и заколебался:

— Ты не привыкла к виду обнаженного мужчины. Я не обижусь, если ты отвернешься, пока я разденусь.

Изабелла восприняла эти слова как заботу о ней. Вейн хотел защитить ее даже от себя! Но трусиха не вошла бы в его дом. Она медленно соскользнула с постели и выпрямилась. Не обращая внимания на настороженное выражение лица графа, она расстегнула пуговицы на его поясе.

— Так будет честнее, — поддразнила она Вейна, распахивая ширинку и обнаруживая, что полоска волос на его плоском животе опускается в гнездо курчавых жестких волос между ног.

— Изабелла, ты играешь с огнем, — зарычал он, когда она легко коснулась все еще спрятанной в брюках набухшей плоти.

— Настоящий философ радуется любым новым открытиям, — ответила девушка, изумляясь размерам его мужского органа.

Одного взгляда хватило, чтобы понять, что для этого джентльмена природа не поскупилась ни в чем.

— Сними сорочку, — хрипло прошептал он.

Его просьба заставила ее сердце забиться еще быстрее. Изабелла видела, что ее тело реагирует на его близость: соски затвердели от первого поцелуя, и теперь чувствительная кожа терлась о ткань сорочки. Ей хотелось поднять руку и потереть грудь в попытке довести эту сладостную негу до пика.

— Если это не оскорбит ваш взор…

— Ни за что, — ответил он, делая над собой усилие, чтобы не уменьшить разделяющее их расстояние. — Я хочу видеть тебя всю полностью.

Изабелла сделала глубокий вдох, стянула сорочку через голову и уронила ее к своим босым ногам. Первым желанием было прикрыть грудь руками. Под голодным взглядом Вейна она залилась румянцем, опустившимся на ее шею и грудь.

— Бог ты мой, Изабелла, ты прекрасна! — произнес он, делая последний шаг к ней.

Он опустил голову и коснулся щекой ее волос. Его пальцы нащупали завязки панталон. Резкий рывок, и последний предмет одежды соскользнул с ее тела.

Изабелла задрожала, но это не имело никакого отношения к холоду. Она неловко обняла его за бедра и благодаря этому удержалась на ногах, потому что дрожь била ее все сильнее. Девушка подняла голову, и Вейн немедленно завладел ее губами.

Этот поцелуй был медленным и долгим. Она раскрыла губы, зная, что он не удовольствуется поверхностным касанием. Вейн застонал и всем телом прижался к ней. Восхитительное ощущение у нее в груди начало опускаться ниже, заставляя все острее чувствовать мужскую плоть, плотно прижатую к ее животу.

Отважная дама могла бы опустить брюки Вейна вниз, высвобождая член. Изабелла же только крепче обхватила его бедра, не решаясь сделать следующий шаг.

Вейн взял ситуацию в свои руки, положив конец ее нерешительности. В нем как будто лопнула туго натянутая пружина — он подхватил Изабеллу на руки и понес к кровати. Поцеловав девушку в губы, он осторожно опустил ее на простыни.