Исцеление смертью (ЛП)

— В жизни не видал столь грозных вояк! — измывался Крысюк. Лицо его исказилось безумием, зубы ощерились в хищном оскале. — Должен признать, у меня просто все поджилки трясутся!

— Заткни свою вонючую пасть и давай покончим с этим! — проорал Минхо.

Янсон прищурил свои холодные глаза, глаза умалишённого, на подростков, осмелившихся противостоять ему.

— С радостью! — прорычал он.

Томасу горел желанием отомстить этому подонку за весь страх, все страдания и муки, из которых так долго складывалась его жизнь.

— Вперёд! — выкрикнул он.

Противники бросились друг на друга. Крики и шум борьбы потонули в грохоте и треске близких разрывов, от которых содрогалось всё здание.

Глава 72

Рвалось теперь уже совсем близко, всё помещение тряслось так, что удерживаться на ногах Томасу удавалось только каким-то чудом. Большинство стеллажей развалилось, их содержимое разлетелось по всему складу. Томас увернулся от зазубренной доски, метившей ему в голову, потом перепрыгнул через катящуюся прямо на него массивную круглую деталь какого-то механизма.

Гэлли споткнулся и растянулся на полу, Томас помог ему подняться. Бренда поскользнулась, но не упала, продолжала нестись вперёд.

Две группы столкнулись, как в старину сталкивались солдаты в рукопашном бою. Томас схлестнулся с самим Крысюком, который был по меньшей мере на пол-фута выше юноши. Янсон взмахнул ножом, собираясь поразить Томаса в плечо, но тот хлестнул своим жёстким кабелем снизу вверх и угодил Крысюку в подмышку. Тот вскрикнул и выронил оружие. Из раны хлынула кровь; Янсон зажал её другой рукой и попятился, вперив в Томаса полные ненависти глаза.

Кругом кипела яростная драка. Металл звенел о металл, крики и вопли пронзали воздух. Кое-кто дрался вдвоём против одного. Минхо сражался с грозной бабищей, на вид раза в два крепче любого мужика. Бренда и её противник катались по полу; девушка пыталась выбить из руки врага мачете. На то, чтобы увидеть всё это, Томасу понадобилась лишь секунда, он тут же вернулся к своему сопернику.

— Мне плевать, что со мной будет! — скривившись, заорал Янсон. — Мне плевать, если я истеку кровью насмерть, после того как верну тебя на операционный стол!

Раздался очередной взрыв, и пол под их ногами покачнулся. Томас полетел головой вперёд, выронил свой кабель и врезался головой Янсону в грудь. Оба свалились; Томас одной рукой попытался оттолкнуться от противника, а другой замахнулся и что было сил обрушил кулак на левую скулу противника. Голова Крысюка дёрнулась, кровь фонтаном хлестнула изо рта. Томас снова занёс руку для удара, но его соперник изогнулся и сбросил с себя юношу; тот упал на спину.

Янсон тут же прыгнул сверху и обхватил ногами торс юноши, пригвоздив коленями его руки к полу. Томас извивался и изворачивался, стараясь освободиться, а его противник обрушил на него град ударов, сделав из лица Томаса кровавое месиво.

Было страшно больно, но Томас не собирался умирать. Не здесь и не сейчас. Прокатившаяся по его телу волна адреналина придала ему сил; он оттолкнулся ногами и, изогнувшись, подбросил себя вверх.

Он оторвался от пола всего на пару дюймов, но этого оказалось достаточно, чтобы высвободить руки. Следующий удар Крысюка он отразил сложенными вместе предплечьями, а потом впечатал оба кулака в физиономию Янсона. Тот потерял равновесие, Томас столкнул его на пол, а затем обеими ногами наподдал противнику в бок — один раз, второй, третий, с каждым ударом отпихивая Крысюка всё дальше от себя. Но когда он хотел повторить тот же приём в четвёртый раз, Янсон изловчился, схватил его за ноги и отбросил их в сторону, после чего снова прыгнул на юношу сверху.

Томас ошалел от ярости. Он отбивался ногами, молотил руками и бешено выкручивался, пытаясь выбраться из-под своего врага. Они покатились по полу; то один, то второй оказывался наверху, чтобы тут же вновь очутиться под своим противником. Янсон пустил в ход когти и зубы. Всё тело юноши разрывалось от боли, но он и не думал сдаваться. Его противник тоже.

Наконец Томасу исхитрился и въехал локтем Янсону в нос; тот на мгновение забыл о своём враге и схватился обеими руками за лицо. В неистовом порыве Томас набросился на Крысюка и, вцепившись ему в шею, принялся душить. Янсон отбрыкивался и отбивался, но Томас не отпускал. Дикая, животная ярость полыхала в нём; он налёг на врага всем своим весом и придавил того к полу, одновременно всё сильнее стискивая горло Крысюка. Он чувствовал, как под его пальцами что-то хрустит и ломается. Глаза Янсона выкатились из орбит, язык вывалился изо рта.

Кто-то съездил Томасу пятернёй по голове; юноша слышал, что к нему, кажется, обращаются, но не понимал слов. Перед его глазами возникла физиономия Минхо — тот что-то орал ему в лицо, но жажда крови затмила Томасу рассудок. Он вытер глаза рукавом и снова сосредоточился на лице Янсона. Тот не подавал признаков жизни. Томас перевёл взгляд на Минхо.

— Он мёртв! — кричал его друг. — Мёртв!

Томас заставил свои пальцы разжаться. Потом почувствовал, как Минхо поднимает его на ноги.

— Мы их всех сделали! — проорал бывший Страж Бегунов ему в ухо. — Пора рвать когти!

С обеих сторон склада одновременно раздались два взрыва, и обе противоположные стенки завалились внутрь. На Томаса с Минхо посыпались осколки кирпича. В поднявшихся клубах цементной пыли Томас различал лишь неясные фигуры — те качались, скользили, падали и снова поднимались. Юноша уже был на ногах и нёсся ко входу в мастерскую.

На головы беглецам падали куски цемента. Стоял ужасающий, оглушительный грохот, пол трясся, разрывы следовали непрерывно, один за другим — похоже, весь мир рушился. Томас упал, но Минхо быстро вздёрнул его вверх. Через секунду упал сам Минхо, пришла пора Томаса поднимать друга. Они снова побежали. Внезапно перед Томасом из тучи пыли появилась Бренда — её глаза были полны ужаса. Рядом с ней Томас различил Терезу. Все они, еле удерживаясь на ногах, мчались вперёд, к двери.

Громовой раскат расколол воздух. Звук был таким громким, что Томас не удержался и оглянулся. Грохот шёл сверху — от потолка отвалился массивный блок и полетел вниз. Томас, словно заворожённый смотрел на то, как он падает прямо на него. Уголком глаза он ухватил какое-то движение — фигурка Терезы была едва различима сквозь висящие в воздухе клубы пыли. Девушка врезалась в него и толкнула в сторону двери в мастерскую. Он упал, ничего не соображая, и только тупо наблюдал, как громадный бетонный блок расплющил тело Терезы; из-под него торчали только её голова и рука.

— Тереза! — вырвался из груди Томаса дикий крик, настолько ошеломительный, что заглушил весь остальной шум.

Он пополз к ней. Лицо девушки было залито кровью, торчащая из-под камня рука, по-видимому, была сломана.

Он снова позвал её по имени. Мысленно он видел окровавленного, падающего замертво Чака и безумные глаза Ньюта. А теперь вот Тереза. Все трое были его близкими друзьями. И всех троих ПОРОК забрал у него.

— Прости меня! — прошептал он, зная, что она всё равно его не слышит. — Прости меня...

Губы девушки шевельнулись, и он склонился поближе, чтобы разобрать её слова.

— И ты меня... — выдохнула она. — Я всегда... тебя...

И в этот момент кто-то рванул Томаса прочь, попытался поднять на ноги. У него не было сил сопротивляться. Тереза погибла. Всё его тело болело, сердце разрывалось от скорби. Бренда и Минхо тащили его к двери; через пролом, пробитый в стене разрывом, в помещение ворвался огонь, вспыхнул пожар, склад заполнился едким дымом. Томас закашлялся.

Снова всё вокруг потряс взрыв. Томас обернулся на бегу и увидел, как падает, рассыпается передняя стена склада, как пламя лижет кирпичи. Потолок, больше ничем не поддерживаемый, рухнул вниз. Всё здание летело в тартарары.

Они добежали до двери в мастерскую, протиснулись внутрь. Гэлли как раз проходил сквозь транс-плоскость; остальные уже ушли на ту сторону. Томас и его друзья пробирались по короткому проходу между верстаками. Ещё несколько секунд — и от них мокрого места не останется. Грохот и треск за спиной Томаса достиг невыносимой для ушей громкости; скрежет металла сливался с рёвом пламени. Томас заставил себя не оглядываться — он и так знал, что хаос подобрался к ним вплотную, он в нескольких шагах, дышит им в спину. Томас протолкнул Бренду через плоскость. В разваливающемся мире остались только он и его друг.