Дикарь и леди

Девушка молча смотрела в пол; было ясно, что она не желала отвечать на вопросы.

— Я думаю вот что… — со вздохом пробормотал Эдвард. — Думаю, что все это может иметь отношение к одному из вас.

— Замолчи! — рявкнул Эйдан, до этого молчавший. — Я знал, что ты так скажешь!

Джуд снова спросил себя: «Может, это все-таки Пейшенс? Может, я заставил себя думать о ней только хорошо?» Он унаследовал от матери одну слабость — пытался думать о людях хорошо, даже если они этого не заслуживали. Джуд неплохо разбирался в людях, но эта «слабость» иногда его подводила. Неужели и На сей раз подвела?

— Ты напрасно обижаешься, — сказал барон, строго взглянув на брата. — Ведь очень может быть, что в тебе все дело.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Эйдан.

Эдвард издал короткий смешок.

— Если какая-нибудь женщина возненавидела нашу семью, то вполне можно предположить, что она твоя бывшая любовница.

Эйдан поморщился и пробурчал:

— Совершенно не обязательно…

— Погоди, Эйдан, — перебил друга Джуд. — Возможно, все это действительно имеет отношение к одному из нас. Но давайте не забывать и о том, что в центре скандала — Марисса. И если нас шантажирует женщина, то она вполне могла воспользоваться преимуществами своего пола, понимаете?

— Ты о чем? — Эйдан с удивлением взглянул на Джуда.

— Я имею в виду визиты, примерку платьев, купание в пруду… прочее. Возможно, кое-что знали и служанки. Отсюда и сведения о родинке. Теперь понимаете?

— Да-да, конечно, — закивал Эдвард.

— И как мы это выясним? — спросил Эйдан.

Братья снова посмотрели на девушку, забившуюся в угол кареты. А Джуд опять подумал о Мариссе. Ему вспомнилось, как он, танцуя с Корриной, перехватил ее взгляд и увидел, что она не просто злится и негодует. Нет, в глазах Мариссы было нечто большее… В глазах ее была печаль. И сейчас, вспоминая об этом, Джуд чувствовал себя виноватым. Более того, он ужасно стыдился своей глупости, стыдился своего поведения. Да, он вел себя как глупец. И если бы его мать узнала об этой его выходке, она неодобрительно покачала бы головой.

Разозлившись на себя, Джуд невольно перенес свой гнев на пленницу. Пристально взглянув на нее, он проговорил:

— Имей в виду, мы уже почти приехали в поместье Йорков и у тебя осталось очень мало времени. Если ты сейчас нам не расскажешь все, что тебе известно, я приведу констебля. И тогда дело уже уйдет из наших рук. Ты понимаешь, что это означает?

Девушка судорожно сглотнула, но ничего не сказала.

— Назови нам имя твоей хозяйки, и мы тебя отпустим.

Пленница молча покачала головой. Минуту спустя карета замедлила ход, затем остановилась.

— Все, приехали… — пробормотал Эдвард. — Давайте отведем ее в дом, а потом решим, что делать. Только надо хорошенько за ней присматривать, чтобы не сбежала.

— Да, конечно, — кивнул Джуд.

Он вывел пленницу из кареты и повел ее к дому во временную «тюрьму». Роль тюремщика ему ужасно не нравилась, но у него не было выбора.

Приехав домой, Марисса долго расхаживала по своей комнате, не зная, чем заняться. Настроение у нее было ужасное, и еще больше мучила неизвестность. Она совершенно ничего не знала, за исключением того, что кого-то поймали и везут в поместье, что казалось бессмыслицей. А Гарри ничего ей не сообщил — заявил, что со временем все прояснится и все уладится. Причем он казался веселым и беззаботным. И такой же веселой была мать, болтавшая без умолку, так что у Мариссы даже голова разболелась от ее болтовни.

Наконец, не выдержав, Марисса вышла из комнаты и направилась к лестнице. Быстро спустившись, зашагала к кабинету Эдварда. Решив, что не стоит стучать, она подергала дверную ручку, но оказалось, что кабинет заперт. Однако из-за двери доносились мужские голоса. Что же там происходило? И почему они заперлись?

Немного помедлив, Марисса постучала. Голоса тут же смолкли. Но дверь ей не открыли. Разозлившись, она снова постучала и громко крикнула:

— Да откройте же! Позвольте мне войти!

Снова послышались голоса. А через некоторое время щелкнул замок, и дверь немного приоткрылась. Высунув голову из комнаты, Эдвард строго взглянул на нее и заявил:

— Тебе не следует здесь находиться, Марисса. Тут не место для женщины.

Она попыталась оттолкнуть брата и войти, но тот не пустил ее. Еще больше разозлившись, Марисса закричала:

— Это мой скандал, понятно? И вообще, Эдвард, не будь смешным!

— Но, Марисса…

— Пусти меня! Уйди с дороги! — завопила Марисса и пнула брата в ногу носком туфельки. Барон уставился на нее в изумлении, а она снова закричала: — Я хочу знать, кто это! Пусти меня!

Эдвард поморщился и, демонстративно потирая ногу, проворчал:

— Мы не знаем, кто это.

Марисса тяжело вздохнула. А вот Джуд впустил бы ее — она в этом нисколько не сомневалась. «Но ведь он, наверное, здесь», — промелькнуло у нее. В следующую секунду Марисса громко закричала:

— Джуд, пусть он впустит меня!

На сей раз вздохнуть пришлось барону.

— Хорошо, заходи, упрямая девчонка, — пробурчал он. — Посмотрим, сможешь ли ты понять больше, чем мы.

Эдвард распахнул дверь, и Марисса, переступив порог, осмотрелась. Она надеялась увидеть того, кто шантажировал ее семью, но увидела лишь Эйдана и Джуда, внимательно смотревшего на нее. «А может, он уже не сердится на меня? — подумала Марисса. — Может, еще не поздно сказать ему то, что так хочется сказать?..» Ей вдруг захотелось подойти к нему и, приподнявшись на цыпочки, поцеловать. Ведь он а, его невеста, имела на это право, не так ли? А впрочем, едва ли имела… И даже если они действительно поженятся, то и в этом случае у нее не будет такого права. Наверное, они станут такие же, как и все другие несчастливые пары, которые танцуют на балу лишь для того, чтобы соблюсти приличия. Интересно, что о них будут думать люди? «Неудачный брак», — скажут они. И скорее всего выбудут считать, что причина — во внешности Джуда и в его происхождении.

При мысли об этом сердце Мариссы болезненно сжалось, и она ощутила острую боль в груди — такое будущее казалось ей ужасным, невыносимым… Шагнув к Джуду, она протянула руку и коснулась его плеча. Он нахмурился и как-то странно посмотрел на нее. Но что в этот момент выражали его глаза, она не сумела понять.

Тут Эдвард захлопнул дверь и снова запер ее. Повернувшись к сестре, сказал:

— Что ж, смотри… Вот она, виновница.

— Она?.. — переспросила Марисса.

Только сейчас она заметила у дивана стройную фигурку в плаще с капюшоном.

— Да, это девушка, — ответил Эдвард. — Судя по всему, служанка. Но она не говорит, кто она такая и кто ее хозяин. Не говорит ничего такого, что имело бы отношение к делу.

Марисса внимательно посмотрела на девушку. Покосившись на братьев, сказала:

— Снимите с нее капюшон, пожалуйста.

Девушка вздрогнула и еще плотнее закуталась в плащ.

— Она совершенно ничего не говорит, — пояснил Эйдан. — Мы сказали ей, что приведем констебля, но и это не помогло. Но констебля, судя по всему позвать придется, — добавил он со вздохом.

Марисса нахмурилась и снова посмотрела на девушку. Наконец подошла к ней и попыталась стащить с нее капюшон. Но девушка, взвизгнув, стала отчаянно сопротивляться.

— Перестань! Позволь мне взглянуть на тебя, — в раздражении проговорила Марисса.

Девушка всхлипнула и покачала головой.

Эдвард в задумчивости пробормотал:

— Как странно… — И подошел, чтобы помочь сестре. — Да, действительно странно. Нам она не оказывала такого сопротивления.

И тут Мариссу осенило. Повернувшись к Эдварду, она спросила:

— Ты сказал, что она чья-то горничная?

— Мы так считаем.

Марисса снова повернулась к девушке.

— Сними капюшон, — сказала она.

Девушка опять покачала головой, и Марисса со вздохом добавила:

— Сними его, Тесс, иначе я скажу мужчинам, чтобы они тебя подержали, а я сниму его сама.

Девушка оцепенела. Эдвард же в изумлении уставился на сестру: