Ястреб

Элли застонала. Утро. Уже.

С усталым вздохом она примирилась с неизбежностью. Придется вставать.

Умывшись и пригладив волосы руками, Элли вышла навстречу новому дню. Но когда она обнаружила источник смеха, ей захотелось вернуться назад.

Там был пиратский капитан, снова облаченный в воинские доспехи вместо красочной туники, в которой был накануне, — сидел развалившись в одном из деревянных кресел Мег, вытянув перед собой длинные, обтянутые кожей ноги, с широкой, слишком жизнерадостной улыбкой на лице.

Как можно, выглядеть таким счастливым с утра? Сама Элли чувствовала себя совершенно разбитой почти до полудня.

Он насмешливо приподнял бровь:

— Посмотрите-ка, кто, наконец, проснулся! Мы думали, ты проспишь весь день.

Насколько Элли могла судить, день только едва занялся. Должно быть, прошло совсем немного времени после рассвета. Хотя дни становились длиннее, зимнее солнце не показывалось из-за горизонта раньше восьми часов.

— Доброе утро, Элли, — столь же жизнерадостно приветствовала ее Мег. — Будешь завтракать как обычно?

Элли благодарно кивнула и опустилась на скамью у стола.

— Спасибо, Мег, это будет чудесно.

Ей все больше нравилась простая утренняя пища: свежевыпеченный хлеб, вареные яйца, ломтики копченой свинины и особенно напиток со специями, сваренный Мег по особому рецепту, который Элли поклялась непременно раздобыть, перед тем как покинет остров.

— Где Доналл? — спросила она, отломив кусочек хлеба, и принялась медленно жевать его, наслаждаясь бесподобным вкусом удачной комбинации овса и ячменя.

Взгляд капитана почти неощутимо изменился, стал жестче.

— Его рука уже достаточно зажила, чтобы он мог вернуться к своим обязанностям. Боюсь, несколько следующих дней присматривать за тобой придется мне.

Сердце Элли тревожно забилось.

— Я уверена, что в этом нет необходимости, — поспешно сказала она. — Мне не нужна нянька. Я дала вам честное слово…

— Не важно, как это произошло, — перебил он ее, многозначительно взглянув на Мег, — но ты теперь на моем попечении, пока я не смогу вернуть тебя к твоей семье.

Элли осознала свою ошибку. Она забыла, что Мег представления не имеет, что ее удерживают здесь против воли. Хотя, если бы Элли не беспокоилась о своих родных — о том, что они могли подумать, — она и сама бы почти не вспоминала об этом. Эти ужасные последние несколько дней были настолько потрясающими и захватывающими и — если вспомнить те поцелуи — настолько далекими от скуки, что невозможно вообразить. Более того, живя с Мег, Элли познакомилась с миром, совершенно отличным от той защищенной привилегированной жизни, которую она знала.

Ирония судьбы состояла в том, что в плену Элли ощущала себя более свободной, чем когда-либо. Свободной от ответственности. От долга и ожиданий. От мыслей о будущем. Но ее не оставляло чувство вины за то, как сильно ее это радует.

И если быть честной с самой собой, Элли прекрасно понимала, что это имеет прямое отношение к мужчине, сидящему напротив нее.

Конечно, он был человеком, который ничего не принимает всерьез, с этой его привычной дерзкой, слишком уж самоуверенной ухмылкой. Но по временам Элли задумывалась, не скрывается ли за этим что-то более глубокое.

Прошлой ночью ей показалось, что она заглянула ему в душу, ощутив незримую связь, когда они разговаривали о своих семьях. Ей было неприятно ему лгать, и на мгновение Элли подумала, не открыть ли ему правду. Но тут вернулась Мег, и он снова превратился в веселого, легкомысленного мужчину, с которым приятно находиться рядом, но которого она не могла принимать всерьез.

Он ей нравился, без сомнения, но Элли понимала, что это вовсе не означает, что она может ему доверять. Он был чем-то озабочен, и, судя по тому, что ей удалось услышать в пещере, это было как-то связано с ее отцом. Так было проще думать.

Что он замышляет?

Элли посмотрела на него с подозрением.

— Делайте что хотите, — сказала она, небрежно пожав плечами. — Надеюсь, вам будет удобно на утесе.

Конечно, он вовсе не собирался облегчить ей жизнь. Откинувшись на спинку кресла, он скрестил руки на груди, выставив на обозрение мощные взбугрившиеся мускулы. Элли ощутила странный спазм в животе. Силы небесные! Она поспешно отхлебнула из кружки, чтобы смочить внезапно пересохший рот. Но ей не удалось унять тревожный трепет внутри.

— Мне нужно пойти по делам, — сказал он. — Я подумал, может, ты захочешь ко мне присоединиться?

Одна? С ним? Элли так не думала. Она не хотела участвовать в его затеях.

— Боюсь, сегодня не выйдет, — сказала она с притворным сожалением, ощущая на себе внимательный взгляд Мег. — Мне нужно присмотреть за Томасом, пока Мег будет заниматься своими делами.

Которые, по наблюдениям Элли, были весьма обширными, начиная с собственного хозяйства и кончая обязанностями знахарки и повитухи на острове.

— Ты вроде бы говорила, что Томас нуждается в отдыхе? — сказал он.

— Так и есть, — согласилась она.

— С парнем все будет в порядке, — вмешалась Мег. — Отправляйтесь вдвоем и как следует повеселитесь.

Элли слегка улыбнулась хозяйке, делая вид, будто благодарна ей, а сама лихорадочно придумывала, как бы поделикатнее отказаться.

— Сегодня прекрасный день, — продолжал соблазнять ее капитан, словно протягивая конфетку ребенку. — Я думал, тебе захочется получше осмотреть остров.

Он сидел напротив, сверкая этой своей самонадеянной, отнюдь не невинной улыбкой, отчетливо сознавая, что делает. «Пропади ты пропадом, коварный назойливый соблазнитель!» Как он узнал, что ей страшно хотелось исследовать остров? Счастливая догадка, без сомнения. До чего же унизительно сознавать, что он видит ее насквозь!

Здравый смысл Элли вступил в бой с ее страстью к приключениям.

Битва длилась недолго.

— Разве я могу отказаться? — сказала она, криво улыбаясь.

Его усмешка была столь же невыносима, как и он сам.

— Не можешь.

— Когда мы отправимся?

— Как только ты оденешься, — ответил он.

Элли нахмурилась, взглянув на одолженную ей Мег тунику. О чем он говорит? Может, она и старая, поношенная, но в этом нет ничего плохого. Тысячи ирландских и шотландских женщин носили то же самое каждый день.

— Ястреб такой заботливый, — заметила Мег. — Посмотри, что он тебе принес. — Она указала на сверток, лежавший возле нее на скамье, оказавшийся зеленой шерстяной коттой. — Боится, что ты замерзнешь.

Элли нахмурила брови, удивленная его заботой. И снова она спросила себя: что же он задумал?

— Спасибо, — сказала она.

Мег щедро одолжила ей традиционную льняную тунику, которую она надела поверх своей изорванной рубашки, лосины и пару старых кожаных туфель. Но свободное шерстяное платье — хотя и отдаленно не похожее на ее обычные наряды — было значительно ближе к тому, что она привыкла носить.

— Где вы его достали?

Капитан с Мег переглянулись, и губы его изогнулись в усмешке.

— Боюсь, это пиратская тайна.

Награбленная добыча в одном из его набегов? Элли прищурила глаза, пытаясь определить, насколько он серьезен. Подозревая, что он просто дразнит ее, она жадно схватила платье и удалилась за перегородку.

Спустя несколько минут Элли вышла, чувствуя себя самой собой в большей степени, чем все последние дни. Платье было ей широко в талии и груди — как и следовало ожидать, — но вполне подходило по длине.

Элли хотелось кружиться от радости, но она лишь коротко кивнула пирату.

— Пойдемте?

Они попрощались с Мег и покинули ее дом, направляясь в глубь острова к югу. Капитан оказался прав. День был замечательный. Солнечный, ясный и приятно прохладный. Туман еще прикрывал легкой дымкой заросшую вереском землю. С моря дул свежий соленый ветерок. Элли подняла лицо к солнцу, наслаждаясь нежным теплом ярких лучей, ласкавших ей кожу.

На мгновение она снова почувствовала себя маленькой девочкой, которая блуждала по зеленым ирландским окрестностям, до тех пор, пока ее туфли не покрывались грязью, а платье не мялось и не окрашивалось пятнами от травы. Как она любила эти прогулки!