Ястреб

Несмотря на поток стрел, их ладья не снизила скорости. Она летела вперед. Все ближе и ближе. И вместе с этим пульс Элли все ускорялся.

Понимали ли англичане, что это их атакуют? Элли сильно сомневалась в этом. Тот же английский голос прозвучал над волнами, на этот раз громче:

— Остановитесь! Вы арестованы.

Пиратский капитан рассмеялся, и этот низкий, чуть хрипловатый звук вызвал легкую дрожь, пробежавшую по ее спине.

— Это вы у меня на пути.

— Уступите дорогу, — потребовал англичанин, хотя его голос теперь звучал менее уверенно.

Еще несколько стрел полетели в их направлении, но пират не уступил ни на дюйм. Он держал курс прямо и твердо, даже когда ему пришлось нагнуться, чтобы избежать стрелы, нацеленной ему в голову.

— Ну что же вы, парни. Моя сестра целится лучше, чем вы.

Голос его звучал так спокойно!

Секунды спустя голос англичанина раздался вновь:

— Дайте дорогу, я сказал! Прочь с дороги! — Затем послышались крики начавшейся паники… проклятия… ругань. — Немедленно!

У Элли пресеклось дыхание. Напряженность, такая же плотная и пугающая, как туман, сгустилась вокруг нее. Судно пирата было уже в пятидесяти футах от англичан и быстро сближалось с ними. Элли ясно видела нос английской галеры прямо впереди по курсу.

Всего несколько кратких секунд оставалось англичанину, чтобы свернуть. А что, если тактика пирата оказалась ошибочной?

«Поворачивай, поворачивай, английский болван! Сверни!»

Элли больше не могла на это смотреть.

Но и не могла заставить себя отвести взгляд.

Один глаз она не спускала с английской галеры, неотвратимо надвигавшейся на них смертельным курсом, а другим наблюдала за человеком, управлявшим их судном. Огромный викинг не выказывал ни капли страха. Он спокойно улыбался.

Было ясно, что он ни за что не свернет.

И англичанин не выдержал.

Как раз когда Элли подумала, что больше не вынесет ни секунды, когда от напряжения она уже не могла вздохнуть, послышалась громкая команда, и нос английского корабля отвернул вправо.

Пираты восторженно заорали, когда ладья стрелой пронеслась мимо галеры потрясенных англичан.

Они это сделали!

Элли ощутила такую радость, что в первый момент едва не закричала вместе со всеми. Но потом вспомнила, что англичане были ее единственной надеждой на спасение, и что именно она подняла тревогу.

Но на этом поединок не закончился. Спустя всего несколько минут англичане бросились в погоню. Капитан средней галеры, проигравший поединок, сумел сменить галс, не перевернув судна — к большому разочарованию кое-кого из пиратов. Для англичан было бы большим ударом по их гордости мореплавателей, если бы они узнали, как низко эти варвары с островов оценивают их мореходное мастерство.

Элли насчитала четыре судна, преследующие их. Корабль, который вначале находился позади них, подошел в последний момент, чтобы стать свидетелем несостоявшегося столкновения, и сразу же вырвался вперед.

Английская галера была крупнее, и гребцов на ней было вдвое больше. Но пират имел в союзниках ветер, и Элли чувствовала, что он не намерен уступать.

Элли с изумлением наблюдала, как пират управляет парусом, удерживая его под нужным углом к ветру, заставляя ладью лететь по волнам все быстрее и быстрее. Она не могла себе представить, как ему удается вести корабль с такой колоссальной скоростью в тумане почти в полной темноте, лишь при тусклом свете луны.

Они летели по волнам со скоростью молнии. Двигались быстрее, чем она считала возможным.

Это было страшно.

И в то же время захватывающе.

Это было самое волнующее событие в ее жизни. Элли никогда не переживала ничего подобного. Невероятное возбуждение, бешено колотящееся сердце, дикая безумная гонка по волнам с головокружительной скоростью. Ей хотелось кричать, но она только улыбалась, когда ветер трепал ее волосы, обдавая лицо брызгами морской воды, вызывая слезы на глазах и наполняя легкие воздухом.

Среди всего этого безумия впервые за многие недели — даже годы — Элли свободно дышала полной грудью.

Внезапно ладья накренилась на правый борт. Элли пришлось ухватиться за леер, чтобы не соскользнуть по деревянной палубе.

— На левый борт! — крикнул капитан сквозь завывания ветра.

Матросы кинулись к левому борту, но даже с добавочным весом у противоположного борта крен усилился.

Ладья взлетела на гребень огромной волны и так стремительно сорвалась вниз, что у Элли перехватило дыхание. Боже милостивый, сколько еще времени сможет пират удерживать шкоты против подобной силы? Теперь его руки, должно быть, горели от напряжения. Элли бросила на него взгляд, но он по-прежнему казался совершенно спокойным.

Сердце Элли едва не выскакивало из груди. Казалось, будто ладья чуть ли не поднялась на дыбы. Темные волны словно висели над головой. Если бы она умудрилась оторвать свои побелевшие пальцы от леера, то могла бы, протянув руку, коснуться воды.

Она решила, что ее сердце больше не выдержит.

— Сбавьте скорость! Мы движемся слишком быстро! — воскликнула она. — Судно может перевернуться.

Ей показалось, что глаза пирата задорно сверкнули в темноте. Однако улыбка, открывшая ряд белоснежных зубов, не вызывала сомнений. Элли с ужасом осознала свою ошибку. Он воспринял ее предостережение как вызов.

— Держись крепче! — крикнул он ей с явным удовольствием в голосе.

И когда она уже решила, что они неизбежно врежутся в шотландский берег, пират наконец-то сбавил ход и приказал Доналлу повернуть на север. Ловко отрегулировав натяжение шкотов, капитан еще больше замедлил ход и выровнял судно на воде, так что гребцы смогли вернуться к своим веслам.

Они ускользнули из-под носа сторожевых английских галер.

Теперь ладья снова могла укрыться в темноте ночи, обратившись в корабль-призрак.

«Какой позор, что эти острова и населяющий их народ до сих пор остаются такими дикими!» — думала Элли. Ее зять мог бы использовать подобных людей, если надеялся хоть когда-нибудь вернуть себе корону Шотландии, отбив ее у Эдуарда. Но, судя по всему, дело Роберта обречено. Элли не получала вестей от сестры уже очень долгое время. Она горячо молилась, чтобы Бет была в безопасности.

Внезапно у нее возникло ощущение, что кто-то на нее смотрит. Оторвав взгляд от капитана, Элли обнаружила, что молодой темноволосый пират внимательно ее изучает. Хорошо, что было темно и не заметно, как она покраснела, сообразив, что поймана на том, что пялится на капитана. Но видимо, мысли ее было легче прочесть, чем она предполагала.

— Это не только мастерство, но и везение, — сухо сказал темноволосый на превосходном французском. — Я никогда не видел ничего подобного. Он мог бы приземлиться в выгребной яме и выйти оттуда, благоухая цветами.

Что-то в тоне его голоса привлекло внимание Элли.

— Вы его недолюбливаете?

Она старалась говорить тихо среди громогласного веселья матросов, все еще праздновавших свою победу.

Он посмотрел на нее как на помешанную:

— Конечно, я его люблю. Все его любят. Его невозможно не любить.

Этот пиратский капитан буквально излучал энергию и страсть. Это магнетическое сочетание притягивало к нему людей, как огонь мошек.

«А каково было бы поцеловаться с ним?» — подумала Элли.

В смущении от странного направления, которое приняли ее мысли, она поспешила сменить тему.

— Вам уже лучше? — спросила Элли темноволосого пирата.

— Да. Холодно, сыро и неудобно, но, думаю, вы в том же положении.

Выглядел он ничуть не лучше, хотя Элли сомневалась, что он признал бы это. Кожа его все еще сохраняла болезненно-серый оттенок, но, по крайней мере, он перестал дрожать. Он сидел на палубе рядом с бортом, защищавшим его от ветра.

— Как вас зовут? — спросила она.

Он насторожился, но, немного поколебавшись, ответил:

— Томас.

— Позвольте заметить, Томас, вы выглядите и говорите совсем не как пират. Вы не с ними, не так ли?