Мой по праву

— Ты так уверен, что сможешь.

Он обезоруживающе пожал плечами.

— Конечно. На самом деле, я убежден, что с моей превосходящей методикой, твои впечатления превзойдут любые другие. — Он эротично подмигнул ей.

— Твоя скромность — твоя лучшая черта, Хранитель Тумана.

Он засмеялся, наслаждаясь сексуальным подшучиванием, и поцеловал ее. Полное, глубокое соединение с его ртом. Затем он мягко потянул ее верхнюю губу, нежно посасывая ее.

Нижняя губа тоже не осталась без внимания.

Кончик его языка дразнил уголок ее рта, прося входа. Дженис втянула его в себя, посасывая его. Джиан тесно прижался к ней и мурлыкнул ей, возбуждая ее слух, одновременно он терся и ластился, как игривый котенок.

В такой же игривой манере, он исследовал ее своим ртом от головы до пальчиков ног, впадинки ее пупка, складочки под ее коленом, все познало давление его бархатных губ.

Их дыхание стало более тяжелым.

Он начал первый уровень церемонии, глубоко проникая в нее, когда она лежала под ним. Он был доминирующим и все же нежным с ней, сочетание его силы и чуткости были его истинной властью. Глубина его ударов изменялась с темпом его толчков, поскольку он следовал древнему обряду из нарастающих движений — восемь мелких, один глубокий. Дженис была потрясена таким невероятно возбуждающим действием.

Плавно, без резкого перехода, он провел ее на второй уровень. Семь мелких толчков, два глубоких.

Это произошло, когда он начал менять ее положение, как будто выполняя шаги сложного, хорошо выученного танца. Перед собой. К себе. На себя.

К тому времени, когда он достиг третьего уровня, Дженис поняла, что предстоящая ночь окажется длиннее, чем она себе представляла. Воплощение набирало скорость и ритм, приобретая состояние, близкое к трансу. Не смотря на то, что он пытался контролировать свою страсть, с каждым уровнем, Джиан становился более неистовым, диким.

Он куснул ее плечо и положил ее под собой так, чтобы она лежала на животе. Скользнув по ней, он вошел в нее сверху и сзади.

— Подними бедра ко мне, — попросил он, мурлыкнув в ее ушко. Когда она сделала то, о чем он просил, он прикусил заднюю часть ее шеи.

Затем он показал ей, как двигаться; как расслаблять для него внутренние мышцы. Он был шипящим котом и чувственным мужчиной; мурлыкающим котом и требовательным любовником.

Он замирал.

Он двигался.

Он поглощал пыл ее страсти.

Он щедро осыпал ее волнообразными движениями.

Он целиком отдал себя страсти, которую он сам пробудил в ней. Необузданный. Исступленный. Свободный. Он парил на гребне ее волн, контролируя себя и все же не сдерживаясь.

Дженис растворялась в нем, поддерживала его, любила его.

Но самое главное, она позволяла ему быть Хранителем.

Она не уклонялась от его беспощадных толчков, его неистового отклика, его диких выкриков страсти.

К тому времени, когда он достиг шестого уровня, она не могла отдышаться. Когда он говорил о Девятистах Ударах Любви, она думала, что он говорил фигурально. Теперь она не была в этом так уверенна. Что, если она не сможет продолжить?

Его белые зубы задели ее горло, и она забыла обо всем кроме его безошибочных прикосновений.

На седьмом уровне, она поняла, что должна принадлежать ему. Во всех отношениях, как бы он ни захотел.

Когда она попыталась прийти в себя после бешенной скорости, перевернувшись на спину, он сел перед нею на колени, подняв ее ноги к себе на плечи. Крепко обхватил ее лодыжки, легко куснув за пятку, когда подтянул ее на свои колени и с силой вонзился в нее. Она не смогла сдержать крика от острого ощущения.

А затем безостановочно начала кричать от последовавших мощных толчков.

— Джиан! Джиан, пожалуйста! — взмолилась она.

Тогда он ослабил свой контакт, услышав ее в тумане своей страсти.

Его ладонь опустилась вниз как раз на ее женскую сердцевину, сглаживая свои движения внутри нее. Он немного изменил угол наклона руки на ней и решительно нажал, сводя с ума, бросив за грань освобождения. Как делал это уже множество раз с того самого момента, как он начал.

Однако, на данном этапе, стремительные всплески от ее разрядки представляли для него опасность. Во время Воплощения, критическим было то, что мужчина не сможет достигнуть собственного освобождения, пока он не дойдет до девятого уровня.

Прорычав что-то неразборчивое, он решительно поместил кончик ее пальца ниже своей мужественности.

— Нажми, — приказал он. Потрясенная, она безмолвно смотрела на него. (Это позволит мне испытывать удовольствие без разрядки, тайя.) Она сделала так, как он просил. Тогда он отбросил назад гриву своих волос и из его горла вырвался низкий протяжный стон.

Выйдя из нее и положив руки под ее бедра, он приподнял ее к себе. А затем начал ласкать ее ртом. Дженис зарыдала. Это было слишком!

Джиан отчаянно старался сдержать себя, но он был во власти дикого ритуального спаривания. Он изменил их позу. Лежа на боку, он пытался не двигаться несколько мгновений, чтобы дать ей совет — неслыханная вещь для мужчины-Хранителя делать это посреди Воплощения.

— Ты должна полностью отдаться, тайя, — отрывисто произнес он. — Каждым прикосновением… каждым вздохом… это — единственный путь…

Она слабо кивнула.

Его толчки продолжились, постепенно увеличивающимися ударами. Теперь его особое усиление звучало синкопированными импульсами. Дженис пришло на ум, что легендарное усиление Хранителя был чем-то большим, чем просто сексуальное дополнение. Несмотря на то, что иногда они использовали такие приемы, увеличивая наслаждение, теперь она знала, что эта способность была сложно связана с этим ритуалом Воплощения.

Когда он достиг восьмого уровня, она поняла, что он сдерживался из-за нее. Бисеринки пота выступили у него на лбу, прекрасные двухцветные глаза заволокло страстью, руки дрожали.

— Я должен остановиться ради тебя, — прохрипел он. — Я…

Его тело сотрясла сильная дрожь. И ее. Он застонал от боли.

Он не может прекратить Воплощение, поняла она…

Он не переживет этого.

— Нет! — Обессилевшая от бурных любовных ласк, она отчаянно прижала его к себе, отказываясь позволить ему остановиться. Она не была женщиной-Хранителем, но она была женщиной, которая может бороться за того, кого она любит! Она знала, что у нее хватит на это сил. Она покажет именно этому Хранителю силу своего женского сердца.

— Нет, Джиан! Я хочу, чтобы ты продолжал! Ты слышишь меня? Я не позволю тебе остановиться!

Прилив энергии и сильнейшего желания охватили ее вместе с ее решимостью.

Она перекатилась с ним, оказавшись на нем сверху. Он сжал ее бедра, уверенно притянув ее вровень к себе, так чтобы проникнуть в нее энергичным вторжением. Опираясь руками на его грудь, она склонилась над ним, двигая бедрами, показывая ему, что она не уступает любой женщине-Хранителю!

Глаза Джиана одобрительно прищурились, как бы запечатлевая ее.

Тихое урчание рокотало в его груди.

Всего лишь одно мгновение, чтобы усомниться, не испытывал ли ее с самого начала кот, живущий в нем.

С огромным усилием, его руки окружили ее, и он сел с нею на колени. По-прежнему пульсируя внутри нее. Не ослабевая, а становясь все более сильным и твердым.

Обхватившись руками, они крепко сжимали друг друга в объятиях. Внезапно, он прикусил ее плечо, используя Медовый Укус.

Крайне дерзкий и возбуждающий прием предназначенный поднимать сексуальный пыл.

И он сработал.

Дженис вскрикнула, теряя себя в искусстве его губ, рук, зубов и ударов.

Он переступил порог девятого уровня.

Девять острых импульсов усиления.

Девять ударов, и все глубокие.

Дженис застонала в его рот. Он зашипел в ее горло.

Вокруг него начали циркулировать фотоны света, поднимаясь из глубин его сущности, вибрируя и раскаляясь вместе с его движениями, так же, как и сексуальная энергия между ними поднималась все выше и выше в нечто новое.

Внутри нее казалось, росла женская сила. Его фигура озарялась свечением, время от времени мерцая, когда его тело содрогалось, звеня, как будто бы он находился в процессе трансформации. Только он не превращался… Кроме этого, происходило еще что — то.