Под покровом ночи

— Куда ты? — зевнув, спросила Роанна.

— Зайду к себе в комнату, — ответил он, надевая брюки.

Увидев его улыбающееся лицо, она почувствовала, как внутри нее поднимается радость.

— Ро, мне нужно кое-что взять. Оставайся на месте и не вставай с постели.

Он вышел и через минуту вернулся, неся в руке небольшой пластиковый пакет.

— Что это? — спросила Роанна.

Сбросив одежду, он лег рядом и прижал ее к, себе.

— Это всего-навсего тест на раннюю беременность.

— Но я не думаю, чтобы…

— Все возможно, — прервал он ее, — почему ты не хочешь знать наверняка?

— Потому что я… — Она помолчала. — Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя связанным.

— Связанным?

— Если тест покажет, что я беременна, ты будешь чувствовать, что ответствен за это.

Он рассмеялся:

— Но так оно и есть.

— Я знаю, но я хочу, чтобы… чтобы ты любил меня не по обязанности.

— Разве все эти ночи не служат доказательством того, что я люблю тебя не по обязанности?

— Ты хочешь меня только физически.

— Я хочу тебя, ты права. — Его глаза были серьезны. — И я люблю тебя, Роанна Фрэнсис. Ты хочешь стать моей женой?

— Нет, — выдавила она почти беззвучно, зная, что отказывается от того, что хочет больше всего на свете. Он не стал настаивать. Его лицо оставалось серьезным.

— Почему?

— Потому, что ты делаешь это из-за того, что я, возможно, беременна.

— Нет, я это делаю из-за того, что люблю тебя.

— Слова, только слова. Ты говоришь просто так.

— Я не говорю ничего «просто так». Я люблю тебя, Ро, и хочу, чтобы ты стала моей женой.

Она внимательно взглянула на него. В глубине его зеленых глаз мерцали искорки торжества, как будто он с успехом решил трудное дело.

— Что ты натворил? — с тревогой спросила она. Уголки его губ приподнялись в лукавой улыбке.

— Когда мы вчера вечером разговаривали с Люсиндой, мы пришли к выводу, что лучше всего оставить завещание в прежнем виде. Давенкорт остается твоим.

— Как ты сказал? — прошептала она в панике, пытаясь отстраниться, но он только крепче прижал ее к себе. — Но ведь он был завещан тебе! Когда тебе было четырнадцать! Кроме того, вспомни о нашем соглашении. Ты вернулся для того, чтобы управлять Давенкортом, и Люсинда ради этого изменила свое завещание.

Роанна почувствовала, как в ней поднимается волна страха. Давенкорт был средством, чтобы вернуть Уэбба, но, по правде говоря, и она, и Люсинда были уверены, что он уже устроил свою жизнь в Аризоне. Ведь он мог и не вернуться. Если Давенкорт не будет держать его здесь, то, когда Люсинда умрет, Уэбб уедет, а она этого уже не переживет.

Роанна, я вернулся домой совсем не затем, чтобы стать владельцем Давенкорта. Я вернулся, чтобы восстановить разорванные связи, отношения с Люсиндой, ведь она с детства была частью моей жизни, и я ей многим обязан. Я не хотел, чтобы она умерла, не помирившись со мной. Я прекрасно себя чувствовал и в Аризоне и не нуждаюсь в Давенкорте. Люсинда думала, что ты не хочешь…

— Я действительно не хочу, — твердо сказала она, — ведь я говорила тебе, что не хочу гробить жизнь на деловых совещаниях и изучать биржевые сводки. Он улыбнулся.

— Из всякого положения есть выход. Тебе просто нужно выйти за меня замуж, и я все возьму на себя, а ты сможешь заниматься тем, чем захочешь, — например, дрессировать лошадей. Только Давенкорт будет принадлежать тебе, вот и все.

Ее голова кружилась. Как же так? Он остается здесь, и Давенкорт будет принадлежать ей?

— Я прямо слышу, как у тебя в мозгу крутятся шарики и скрипят мысли. — Он повернул ее лицом к себе. — Роанна, я вернулся домой по одной причине, рчень важной для меня, — я вернулся из-за тебя.

— Из-за меня?

Очень медленно он стал поглаживать ее по спине. Все тело вздрагивало от этих нежных прикосновений, но его целью было не возбудить ее, а успокоить.

— Послушай, — прошептал он, — я любил тебя, когда ты была еще ребенком, девочкой-шалуньей. Потом ребенок стал длинноногой худой девушкой, чьи глаза сводили меня с ума. Когда я вижу, что ты входишь в комнату, мое сердце готово выпрыгнуть из груди. Когда ты улыбаешься, мне кажется, что я стал лауреатом Нобелевской премии.

Роанна хотела верить ему и одновременно боялась, что ее желания возьмут верх над рассудком.

— Джесси причинила тебе много зла, — сказал он, — заставила чувствовать себя нелюбимой, и ты до сих пор через это не перешагнула. Уже десять лет как Джесси умерла, а ее слова до сих пор разрушают твою душу.

Откинув голову, Роанна посмотрела ему в лицо. Никогда еще она не видела его таким решительным и уверенным в себе.

— Как ты смотришь на то, чтобы мы поженились на следующей неделе?

— Так быстро?

— Чем быстрее, тем лучше, а то ты передумаешь. — Она по голосу почувствовала, что Уэбб улыбается. — Если тебе нравится пышная свадьба со многими приготовлениями, я готов подождать, только не очень долго. Крайний срок — месяц. Ты должна подумать о здоровье Люсинды.

Слезы навернулись ей на глаза.

— Но я думала, что она сможет пережить зиму.

— Доктора говорят, что сердце сдает очень быстро.

Минуту они лежали молча, думая о старой женщине, которая столько лет объединяла всю семью. Но Уэбб был не из тех людей, которые отклоняются от намеченной цели. Отстранившись, он изучающе взглянул на нее.

— Что касается свадьбы, — сказала Роанна, — ведь именно так было у тебя с Джесси… Не надо повторений, которые влекут за собой тяжелые воспоминания.

— Какую же ты свадьбу хочешь? Мы можем устроить ее здесь, в саду или в местном клубе. А кого позовем? Только родственников или друзей тоже? Я знаю, у тебя есть друзья, и я мог бы пригласить пару приятелей.

— Пусть свадьба будет в саду и пусть придут твои и мои друзья. И еще я хочу, чтобы к священнику меня подвела Люсинда, если ей позволит здоровье, а для нее пышная свадьба была бы слишком утомительна.

Он усмехнулся, услышав это решительное «я хочу». Хотя она и говорила, что ей совсем не интересно заниматься финансовыми делами Давенкорта, Он подозревал, что пройдет совсем немного времени, и она опять начнет интересоваться ими и спорить с ним. Хорошо бы это произошло как можно скорее. Роанна всегда была упрямой, и он любил в ней это качество.

— Мы еще обсудим детали, но пожениться мы должны через неделю, максимум через две, хорошо? Она кивнула, улыбнувшись немного загадочно.

Тогда он протянул руку к ночному столику, взял пластиковый пакет и вынул из него небольшую коробку. Открыв ее, достал пластмассовую палочку и инструкцию. Протянув Роанне палочку, он сказал:

Ты должна пописать на нее.

Поняв, что спорить с ним бесполезно, Роанна взяла тест на беременность и направилась в ванную.

Прошло несколько минут, и Уэбб постучал в дверь ванной:

— Ты заснула, Ро? — В его голосе слышалось нетерпение. — С тобой все в порядке?

— Да, — ответила Роанна голосом, который показался ему незнакомым.

Он быстро открыл дверь. Она стояла около ванной, и ее лицо было совершенно белым. Пластмассовая палочка лежала на краю раковины. Он взглянул на шкалу, которая шла вдоль палочки. Раньше она была белой, а теперь стала голубой. Тест был очень простым: если цвет меняется с белого на голубой, то реакция на тест положительна.

Схватив Роанну в охапку, Уэбб прижал ее к себе.

Она беременна и у нее родится его ребенок!

Роанна смотрела в сторону, на ее лице все еще было замешательство.

— Я… я не чувствую никакой разницы.

— Скоро почувствуешь. — Его большие руки погладили ее плоский живот, а лицо расплылось в блаженной улыбке. Неужели он и в самом деле так рад? Она думала, что Уэбб почувствует только ответственность за ребенка, и не подозревала, что эта новость приведет его в такой восторг.

— Значит, ты хочешь ребенка? — спросила она, и глаза ее заблестели.

— Как сумасшедший! — Уэбб прижал ее к себе так сильно, что она вскрикнула. — А ты хочешь?