Восточные грезы

Где же Кадир провел прошлую ночь? С Захрой? Натали дрожащей рукой поставила на столик флакон для духов, тот, что ей подарили в Венеции и который она, повинуясь внезапному импульсу, взяла с собой в Хадию.

Она видела, как Захра, пройдя через комнату, взяла его со столика, чтобы рассмотреть поближе, и удивилась, заметив, как померкла игра красок, как только ее пальцы коснулись стекла. Передернув плечами, Захра поставила флакон обратно. Сама же Натали очень любила смотреть, как он мерцал и переливался на ее ладони, смягчая боль и придавая веру в свои силы.

Если мыслить логически, почему ее должно волновать, что у Кадира есть любовница? Но эмоции не подчиняются логике. Была ли это ревность жены, что другая женщина играет важную роль в жизни ее мужа? Но разве в ее браке есть место для эмоций? И если она и чувствовала физическое влечение к Кадиру, то это еще ничего не значило. Сейчас ей нужно забыть, что она когда-то тратила время на подобные глупости, и сосредоточиться на ее роли супруги принца Нироли.

Этим утром она, например, собиралась посетить новый колледж для девочек — прогрессивное начинание, инициатором которого выступила мать Кадира.

Двери в комнату открылись, и, словно материализовавшись из ее мыслей, появилась Захра. Блондинка с пышными формами — тот тип холодных и расчетливых женщин, который в глазах мужчин почему-то считается образцом мягкой женской податливости.

— Я сказала Базиме, что составлю вам компанию сегодня утром, — объявила она. — Есть кое-что, касающееся вашего брака, что я хотела бы с вами обсудить.

Натали смерила ее презрительным взглядом.

— Сомневаюсь, — сказала она спокойно, — что опыт любовницы мог бы помочь в отношениях между мужем и женой. Роль жены включает в себя гораздо больше, чем несколько часов, проведенных в постели.

Натали увидела, как вспыхнули глаза Захры.

— Кадир прав, вы не та женщина, на которой он бы женился, оставшись здесь, — парировала она. — Но вам удалось занять эту позицию исключительно благодаря глупости матери Кадира. Если бы она не скрывала свой грех так долго, у Кадира было бы время, чтобы найти себе более подходящую невесту.

— Я не удивлена, что принцесса Амира сочла необходимым хранить свой секрет, не рассчитывая на понимание окружающих, — тихо сказала Натали. — Ну а если более подходящей кандидатурой вы считаете себя…

— Я слишком скромна, чтобы мечтать о подобной чести. — Голос Захры совсем не был похож на голос скромницы. — Мне достаточно того, что Кадир удостоил меня своей любовью.

То есть дорогими подарками и репутацией любовницы принца, подумала Натали.

— Для меня счастье Кадира значит больше, чем мое собственное, — продолжала Захра. — Вот почему я решила пойти против своих чувств и помочь вам стать такой женой, которая нужна Кадиру.

Захра не глупа, подумала Натали. Она хочет борьбы и знает, как ее спровоцировать.

— Послушайте, — сказала она резко, — давайте не будем отнимать друг у друга время. Король Джорджио выбрал Кадира на роль своего приемника. Эта роль ему досталась только благодаря его матери, которую вы так презираете. Король Джорджио выбрал меня на роль жены Кадира потому, что, может, я и не знаю ничего об обычаях Хадии, зато я знаю, чем живет и дышит народ Нироли. Я знаю, что имеет для них ценность, что они думают, что чувствуют, чего они хотят от своего нового короля, а чего нет, потому что я одна из них. Вот почему король Джорджио спросил меня, не соглашусь ли я пожертвовать своей личной свободой и стать женой будущего короля Нироли. И из-за любви к моей стране и заботе о ее будущем я согласилась, И самая большая часть моих обязанностей как жены Кадира заключается в том, чтобы быть уверенной, что он понимает надежды и нужды вверенного ему народа.

Пускай Захра подумает об этом! Она не собиралась позволять ни ей, ни кому-либо еще, и больше всего самому Кадиру, считать себя послушной дурочкой, ослепленной блеском королевского титула. И уж тем более она не намерена терпеть нападки любовницы своего мужа.

— Мне не нужно говорить вам, что этот брак не был выбором Кадира, — снова начала Захра. — Думаете, я не знаю, почему Кадир не пришел к вам прошлой ночью?

Теперь настала очередь Натали втянуть в себя воздух, как если бы она попробовала сочный плод одного из лимонных деревьев, растущих в дворцовом саду.

— Ты очень хорошо говоришь, но ты не обманешь меня. Я вижу в твоем сердце то, что ты хотела бы скрыть. Тебе нужен Кадир как мужчина.

Слова Захры словно били ее наотмашь. Это не могло быть правдой. Кадир ничего не значил для нее. Нет? Тогда почему она так вела себя в Венеции?

Это не имело никакого отношения к самому Кадиру. Она просто…

Она просто что? Просто хотела секса?

Да!

Нет!Потому что если бы это было правдой, как бы она столько лет прожила без него?

Наверно, всему виной затянувшееся воздержание. На месте Кадира мог оказаться любой мужчина.

Ложь. Разве могла она отрицать, что в тот момент, когда она увидела его, сразу почувствовала…

— Неужели вы думаете, что я не догадываюсь о ваших чувствах, — усмехнулась Захра. — Но учтите. С вами он если и будет спать, то из чувства долга. А я вызываю у него истинную страсть. Я буду рядом с ним — все равно, чем бы он ни правил — Нироли или Хадией. Кадир мой, и я не дам ему уйти. Я никому не дам встать между нами.

Как это случилось, что их спор неожиданно сошел с прямой дороги, сделав опасный вираж в сторону? — подумала Натали, услышав в голосе Захры страстную убежденность. Да, эта красотка так легко не сдастся. Может быть, упрямство характерно для всех восточных женщин?

— Ты последняя дура, если думаешь, что Кадир не видит, также как и я, что ты, притворяясь равнодушной, на самом деле просто сохнешь по нему. — Захра снова, поразила Натали, стремительно изменив тактику. — Это вполне можно было предвидеть. Но ему не нужна твоя любовь, он ничего не хочет от тебя. Да и зачем, когда у него есть я? Я та, кого он любит, и он никогда не оставит меня. Никогда.

Натали решительно встала.

— Простите, но я уже опаздываю на запланированную встречу, — солгала она с убийственной улыбкой.

Что за чушь несла Захра? Она не дурочка, чтобы влюбиться в Кадира. Она взрослая женщина, а не какая-то девчонка, чтобы грезить наяву и верить в романтическую любовь… Натали считала, что пара должна думать о том, как устроить жизнь друг с другом. У них должны быть общие убеждения, интересы, общие цели и обязательства. Им нужно, конечно, сексуальное влечение друг к другу, которое послужило бы фундаментом долговечных отношений. Но на одно сексуальное желание полагаться нельзя, ибо страсть, как известно; слишком быстротечна.

— Я хочу поговорить с тобой.

— А я не хочу с тобой разговаривать, — отрезала Натали, когда Кадир, проводив ее в комнату, кивком отослал горничных.

— Ты и так избегала меня весь день, — сказал Кадир, с треском захлопнув дверь.

Они вернулись с последнего запланированного мероприятия этого дня — открытия нового торгового центра. Натали стояла возле выхода в сад, жадно вдыхая в себя воздух, наполненный ароматом роз. Машина, в которой они ехали, казалось, была насквозь пропитана пряным ароматом арабских духов Захры. Натали и сейчас чувствовала этот удушающий запах.

— Так что же ты хочешь? — начала она. — Твоя любовница не давала мне сегодня рта раскрыть. — Она не собиралась давать волю своему раздражению. Но все ее попытки что-то сказать прерывались нескончаемым потоком слов Захры. И даже те несколько арабских фраз, которые она выучила, чтобы поблагодарить всех собравшихся на их собственном языке, так и остались непроизнесенными. У нее появилось чувство собственной незначительности. Видя ее смущение, Захра наверняка еще больше укрепилась во мнении, что она, Натали, эмоционально зависима от Кадира, чего на самом деле не было. Ни сейчас, ни когда-либо. Пускай Захра и привлекает его в определенном отношении, но Натали не собиралась больше позволять унижать себя.