Ужасы. Замкнутый круг

— По-моему, это очевидно.

— Он слишком молод для этого.

— И тем не менее.

— А твоя мать?

— Кейн убил ее.

— И как ты к этому относишься?

— Она собиралась принести меня в жертву одному хорошо известному демону. Она заключила с ним договор, когда я родилась.

Леннокс удивился: неужели он тут один в здравом уме? И насколько в здравом?

— Клесст, ты на самом деле красивая девчонка. Я бы даже сказал, дьявольски интригующая. И будь я на двадцать лет моложе, я бы влез в один из этих кошмарных костюмов, которые здесь продаются, и повел бы тебя в какой-нибудь клуб в грязном подвале, где танцуют до рассвета, стукаясь друг о друга головами. Потом сказал бы Кейну, что мы убежали и будем жить в моем недавно отремонтированном доме в Сохо, в Нью-Йорке, а если бы он возразил, просто дал бы ему в зубы. Однако мне не двадцать лет, и Кейн здоровее меня, поэтому я просто хочу предложить тебе прием у очень хорошего психиатра.

— Я намного старше, чем ты думаешь.

— Очень рад слышать. Я точно не знаю, что на этот счет говорится в английских законах.

— Так ты собираешься что-нибудь купить или нет?

— На самом деле я еще не огляделся. Может, сексуальный кожаный лифчик украсит мой гардероб?

— У тебя не проколоты соски? Я могу проколоть, и у меня есть симпатичные золотые кольца.

— Как-нибудь в следующий раз.

— И все-таки мне бы хотелось. — Внезапно Клесст двинулась к нему, и Леннокс отчего-то испугался.

— Боже, ты и правда нашел здесь свою леди. — Карсон забрел в магазинчик с альбомом Нико в пластиковом пакете. Он смотрел на часы, рассчитывая, сколько пинт можно будет выпить до закрытия.

— Она хочет проколоть мне соски, — пожаловался Леннокс.

— Почему бы не ограничиться татуировкой? — примирительно заметил Карсон. Он закатал левый рукав, и Леннокс увидел голову дьявола над числом 666. — Не могу вспомнить, когда я ее сделал. Я неделю пил, прежде чем заметил ее.

— Это я сделала, — сказала Клесст. — Здорово смотрится.

— Это дочь Кейна, — объяснил Леннокс. — В основном я видел ее во сне, но мне кажется, она вполне реальна.

— Сегодня вечером у тебя будет возможность выяснить, насколько она реальна.

— Послушай, Карсон. Они на меня просто бросаются. Клесст, почему ты сказала, что я объединился с Кейном?

— Тебе следует более внимательно смотреть, где ты ставишь свою подпись, Коди. Вчера. Книгу помнишь?

— Мне нравятся британцы, — сказал Леннокс. — Нужно просто привыкнуть к их своеобразному чувству юмора.

— Я не англичанка, — возразила Клесст. — И ты до сих пор ничего не купил. Возьми вот этот ошейник за пятерку.

— Пабы еще не закрылись? — спросил Леннокс у Карсона.

— Примерь.

— Мы лучше пойдем, — сказал Карсон.

Клесст двигалась невероятно быстро, и прежде чем Леннокс смог сообразить, в чем дело, все было кончено.

— Радикально выглядит, — сказала она. — С тебя пятерка.

— Клесст, ты прекрасна, но ты прямо какой-то десантник из космического патруля. Закрывайся, я угощу тебя ланчем. Ты ведь на самом деле из Калифорнии, да? Это можно исправить.

— Реальность тоже можно исправить, Коди. Вечером увидимся.

Леннокс ощупал ошейник с шипами. Ошейник тер шею, но он все равно заплатил. Он сообразил, что ему грозит серьезная опасность протрезветь, и он решил исправить это без дальнейших проволочек.

— По-моему, мне здесь кое-что светит, — сказал он Карсону. — Она делала мне намеки. И весьма серьезные.

Карсон огляделся по сторонам.

— А куда она делась?

Леннокс обернулся. Неподвижный воздух, казалось, дрожал над прилавками. Он не видел магазинчика Клесст. И Клесст тоже не было.

— Стой! Подожди здесь минутку, — Он отправился было назад.

Карсон взял его за руку.

— Давай просто пойдем и выпьем по кружечке.

Леннокс неловко попытался снять ошейник.

— По-моему, замок не открывается.

— Раздобудешь ключи потом, когда паб закроется.

Леннокс едва не проспал вечеринку, но в семь проснулся от похмелья и боли в мочке левого уха. Он нашел полбутылки скотча и полечился. В зеркале ухо не выглядело воспаленным и больше не болело. Он потянул за серьгу, но она не вынималась. Наверное, присохла. Леннокс на всякий случай налил на ухо еще виски.

Он удивился, откуда у него ошейник с шипами, затем вспомнил, что Клесст надела его ему и не дала ключа. Он неловко подергал замок, стараясь его открыть, замок щелкнул. Должно быть, тут какой-то секрет, подумал он и бросил ошейник на стол.

У него оставалось немного времени для того, чтобы принять душ. Холодная вода помогла ему проснуться. У него остались отрывочные воспоминания о скамейке за какой-то церковью в Кенсингтоне и нескольких банках крепкого пива; вроде бы при этом он объяснял Карсону, что такое синхроничность. Затем Карсону удалось запихнуть его в такси и доставить в отель.

После душа Ленноксу стало намного лучше, и он не торопясь сбрил щетину, уже начинавшую превращаться в бороду. Затем надел мешковатую хлопчатобумажную дизайнерскую рубашку и подходящие по цвету брюки, узкий, свободно болтавшийся галстук и свой любимый льняной пиджак. Когда идешь к издателю, надо выглядеть прилично, а к тому же там будет Клесст.

Кейн снял большой номер в «Рассел», и Ленноксу нужно было лишь немного пройтись по Саутгемптон-роу. Он нашел в кармане несколько помятое приглашение, еще раз взглянул на себя в зеркало и отчалил в приподнятом настроении.

Вечеринка уже началась; у дверей его встретил здоровенный байкер в смокинге и попросил предъявить приглашение.

— Впусти его, Блэклайт, — крикнула Клесст. — Он из наших.

Клесст подала ему руку.

— Шампанского?

— Разумеется.

На ней было блестящее черное платье в обтяжку с большими вырезами на груди и спине. Платье и чулки плотно облегали ее изящное тело, и Леннокс решил, что эта сексуальная лондонская мода в конце концов не так уж и плоха и стоит поразмыслить серьезнее о возможности романа с накачавшейся наркотой дочкой издателя.

— Пожалуйста. — Клесст взяла у проходящего официанта два бокала шампанского и протянула один Ленноксу.

— Твое здоровье, — сказал он, прикасаясь к ее бокалу.

— А, вот ты где, Коди. Я так рад, что ты пришел. Вижу, Клесст уже развлекает тебя.

Кейн пожал ему руку. Он был одет в удобную повседневную одежду, как и большинство присутствующих, и изображал радушного хозяина.

— Вон там полно закусок, думаю, ты голоден, а? Мне кажется, б о льшая часть гостей тебе знакома. Пообщайся с людьми, развейся. Попозже поговорим.

Леннокс осушил бокал и потянулся за вторым. Он действительно знал большинство присутствующих, которых было около тридцати. Это и вправду напоминало обычную вечеринку, устроенную издателем. Джек Мартин заметил Леннокса и пробирался к нему.

— Ну, Клесст, — произнес Леннокс, — у тебя симпатичное платье, почти прикрывает твои прелести. Ты — пиковая дама?

— Нет. Выпей еще, Коди.

— Точно. У нее же черные волосы. Вы мне обе снились. — Коди схватил очередной бокал. — Но ты гораздо сексуальнее.

— Как дела, Коди? — Мартин как раз обсуждал с Майком Карсоном их утренние приключения. Он был близок к панике и расспрашивал об английских законах по поводу принудительного помещения в психиатрическую лечебницу.

— Мисс Клесст Кейн, познакомьтесь, это известный писатель Джек Мартин.

— А мы уже знакомы, — сообщил Мартин. — Помнишь синие лодочки? Мы же все встретились вчера в «Друге под рукой». Но никто не сказал нам, что вы дочь издателя.

— Это моя тайная ипостась, — улыбнулась Клесст и отправилась приветствовать опоздавшего, как всегда, Кента Олларда; он считал, что опаздывать — шикарно.

— Все в порядке? — спросил Мартин.

— Нет. Не думаю. — Леннокс одним глотком осушил бокал.

82

Строка из песни «Tonight Is What It Means to Be Young» из фильма «Улицы в огне» (1984).