Кровные узы

— Я разговаривала с директором. Ты не исключена, — сказала она Джил. — Но весь следующий месяц, не считая занятий, ты будешь находиться в своем общежитии. После лекций ты должна будешь незамедлительно отмечаться у меня, чтобы я знала, что ты здесь. Тебе разрешено посещать столовую для приема пищи, но только в своем кампусе. А не в Западном. Единственное исключение из этого правила — если задания или учителя потребуют, нахождения где-то еще вне учебных часов. Например, в библиотеке.

Мы обе кивнули, и на минуту я просто порадовалась, что Джил не исключили или что-то тому подобное. А затем меня, как пощечина, ударила реальная проблема. Я сказала Джил, что эта встреча повлияет на решения о модельном бизнесе, но на горизонте маячило кое-что и похуже.

— Если она будет заперта в общежитии, тогда не может покидать школу, — сказала я.

Миссис Уизерс ухмыльнулась мне.

— Да, мисс Мелроуз. Именно это обычно и означает «нахождение».

— Конечно, мэм, — согласилась я. — Но два раза в неделю у нас проходят семейные собрания. — В идеале, у нас должно было быть их больше, но я надеялась, что низкое число может купить для нас свободу. Было абсолютно необходимо, чтобы Джил получала кровь, и два дня в неделю — это было минимумом, с чем мог выжить вампир.

— Уж прости. Правила есть правила, и, нарушив их, твоя сестра потеряла привилегию подобных собраний.

— Они религиозные, — сказала я. Я ненавидела играть в религию, но, на это суровость школы не распространялась. И эй, это видимо, сработало. — На днях мы семьей посещаем церковь — мы и наши братья.

Лицо миссис Уизерс показало мне, что я шла верным путем.

— Нам понадобится письмо от ваших родителей, — наконец, сказала она.

Здорово. Это сработало так же хорошо, как и с физкультурой.

— Что насчет нашего брата? Здесь он наш официальный опекун. — Конечно, даже Кит не может на это не пойти, только не с делом, касающимся крови.

Она обдумала это.

— Да. Думаю это вполне приемлемо.

— Мне жаль, — сказала я Джил, когда мы вышли на улицу, чтобы поймать попутку. — Насчет модельной карьеры. У нас займет достаточно много времени, чтобы достать тебе разрешение на выезд для кормления.

Джил кивнула, не прилагая усилий, чтобы скрыть свое разочарование.

— Когда показ? — спросила я, думая, что возможно, к этому времени ее наказание закончится.

— В ближайшие неделю-две.

Слишком мало времени для этой затеи.

— Мне жаль, — повторила я.

К моему удивлению, Джил рассмеялась.

— Для этого нет причин. Не после того, что я натворила. Это я должна извиняться. И это мне жаль, что произошло с адриановскими собеседованиями.

— Тебе не стоит об этом сожалеть. — Меня снова поразило, как легко все его оправдывали. И она доказала это своим следующим комментарием.

— Он ничего не может с этим поделать. Он тот, кто он есть.

«Он может», — подумала я. Но вместо этого я сказала:

— Только повиси пока, хорошо? Я заставлю Кита разобраться с нашим религиозным жизненным укладом.

Она улыбнулась.

— Спасибо, Сидни.

Обычно мы разбегались, когда автобус доезжал до Центрального Кампуса, но она задержалась, когда мы из него вышли. Я опять видела, что она хотела мне что-то сказать, но у нее возникли некоторые проблемы с мужеством.

— Ну? — спросила я.

— Я… просто хотела, чтобы ты знала, что я действительно сожалею, что принесла так много проблем. Так много для тебя, на самом-то деле. Ты расстроена, и это из-за того… ну, я знаю, что ты заботишься обо мне. И даже больше, чем я могла бы сказать о других людях при Дворе.

— Это неправда, — возразила я. — Они заботятся. Они справились с кучей проблем, чтобы ты оказалась здесь и была в безопасности.

— Я по-прежнему ощущаю, что это было сделано больше для Лиссы, чем для меня, — печально сказала она. — А моя мать не слишком-то и сопротивлялась, когда они сказали ей, что собираются отправить меня сюда.

— Просто они хотят, чтобы ты была в безопасности, — сказала я ей. — Это означает, что приходится делать трудный выбор — не менее трудный для них.

Джил кивнула, но не знаю, поверила ли она мне. Я пересказала все Эдди, когда добралась до класса истории. Его лицо отображало различные эмоции с каждым новым поворотом в истории.

— Думаешь, Кит напишет записку? — спросил он вполголоса.

— Напишет. Весь смысл нашего нахождения тут в том, чтобы обеспечить ее сохранность. Довести ее до голодной смерти — провал задания.

Я не стала рассказывать Эдди, что была не в ладах с отцом и Алхимиками и через две недели, скорее всего, меня уже может и не быть рядом с ними. Эдди и так был очень расстроен ситуацией с Джил, и я не хотела добавлять ему еще одно беспокойство.

Встретившись, в конце концов, с мисс Тервиллиджер, я отдала ей последние заметки, сделанные для нее из старинных книг. Усевшись за стол, я обратила внимание на лежащую на нем папку со статьями. На ней золотыми буквами было написано «Карлстонский Колледж». Теперь я вспомнила, почему это название показалось таким знакомым, когда Адриан упомянул его во «сне».

— Мисс Тервиллиджер… не подскажете, может, вы кого-нибудь знаете из Карлстонского Колледжа?

Она подняла глаза от своего монитора.

— Хм? Ах, да. Думаю, что знаю. Я играю в покер с половиной факультета по истории. Я там даже преподавала летом. Историю, не покер.

— И вы знакомы с кем-нибудь из приемной комиссии, не так ли? — спросила я.

— Ну не так чтобы уж. Предположим, я знаю человека, который знает. — Она переключила свое внимание обратно на монитор. Я ничего не отвечала, и после паузы она спросила: — А с какой целью интересуетесь?

— Так просто.

— Конечно же просто так. Вы заинтересованы в поступлении? Видит Бог, там вы получите гораздо больше знаний, чем здесь. За исключением, конечно же моего предмета.

— Нет мэм, — ответила я. — Мой брат, хочет туда поступить. Он слышал, что там еще не начались занятия, но не уверен, успеет ли выполнить все требования за такое короткое время.

— Да, времени осталось совсем в обрез, — согласилась мисс Тервиллиджер. Она внимательно на меня посмотрела. — Если хотите я могла бы навести кое-какие справки?

— Оу. Ох нет, мэм. Я просто надеялась, что вы мне подскажете, к кому можно было бы обратиться. Я никогда бы не посмела просить вас о чем-то подобном.

Она вскинула брови.

— А почему нет?

Я растерялась. Ее иногда было так трудно понять.

— Потому что… у вас нет причин этого делать.

— Я могу сделать вам одолжение.

Я не могла собраться с мыслями, чтобы ответить, и просто стояла. Она улыбнулась и сдвинула на нос очки.

— Не можете в это поверить, да? Что кто-то просто может сделать вам одолжение.

— Я… ну, это… — силилась я подобрать слова. — Вы мой преподаватель. Ваша работа, просто выучить меня. И только.

— А ваша работа, — начала она, — предоставить доклад в этой аудитории за последний период по всем рутинным вопросам, которые я нахожу для себя, и так вплоть до конца семестра. Вы ведь не обязаны таскать мне кофе после учебного дня, организовывать мое расписание или полностью перекраивать свое личное время, чтобы удовлетворять мои нелепые запросы.

— Я… я не возражаю, — сказала я. — И все это было необходимо.

Она хохотнула.

— Да уж. И вы настаиваете, на том, что вас вовсе не смущает тот факт, что это не ваша забота, не так ли? Неважно сколько бы неудобств это вам не доставляло.

Я пожала плечами.

— Я привыкла хорошо выполнять свою работу, мэм.

— Вы превосходно выполняете свою работу. Намного лучше, чем от вас требовалось. И выполняете ее без нареканий. Поэтому, меньшее, что я могу для вас сделать, это несколько телефонных звонков от вашего имени. — Она опять засмеялась. — Это поражает вас больше всего, не так ли? Что вас кто-то хвалит.

— О, вовсе нет, — пролепетала я, несвязно. — Меня хвалят, иногда.

Она сняла свои очки и внимательно на меня посмотрела. Вся веселость исчезла.