Звонкое эхо любви

– Да, конечно, можно.

О, Трент, что же мне делать? Я люблю тебя и хочу выйти за тебя замуж. Ничто не обрадует нашу дочь больше этого. Но ты ни словом не обмолвился, что любишь меня. Мне нужны эти слова, Трент. Мне нужны эти слова.

Вечер прошел замечательно – так, как когда-то мечтала Кейт: с мужем и дочерью. Это был поистине семейный вечер. Ужин в кухне, после которого мать и дочь вместе вымыли посуду. Потом отдых на веранде в лучах заходящего солнца. Совместный просмотр любимой телевизионной программы Кристы, сидящей на диване между Кейт и Трентом.

Когда часы на каминной полке пробили десять, Кейт поднялась с дивана, и Трент, нажав кнопку на пульте, выключил телевизор.

– Пора спать, – объявила Кейт.

– Кажется, ты собираешься строго соблюдать инструкции бабули, – вздохнула Криста.

– Бабуле лучше знать, – заметил Трент.

– Поднимайся наверх и надевай новую пижаму, – сказала Кейт. – Я купила ее в Атланте и утром положила в ящик твоего комода.

Криста запрыгала от радости.

– Это та желтая шелковая пижама, которую мне так хотелось?

– Возможно.

– О, Кейт, ты действительно самая лучшая! – Криста бросилась к Кейт и обняла ее.

Кейт подумала, что умрет от радости, когда дочь стиснула ее в объятиях. Криста побежала вверх по лестнице. Трент подошел к Кейт сзади и, прижав к себе, потерся об ее щеку.

– Приятное чувство, не правда ли?

– Очень. – Кейт повернулась к нему. – О, Трент, я так счастлива!

– Я тоже, дорогая, я тоже.

– Я знаю, что нам нужно поговорить. – Она подняла левую руку, указывая на кольцо. – Об этом. Но давай подождем до утра. Я хочу подняться к Кристе, посмотреть, как она выглядит в новой пижаме. А потом, надеюсь, она позволит мне побыть с ней, и мы немного поболтаем перед сном.

Трент быстро поцеловал Кейт и легонько подтолкнул ее к лестнице. На полпути она остановилась, обернулась через плечо и послала бывшему мужу воздушный поцелуй.

– Я люблю тебя, – произнесла она одними губами и стала ждать ответа.

Трент на мгновенье закрыл глаза, и на его лице появилось странное выражение. Когда он снова открыл их, Кейт увидела, что он улыбается. Трент ничего не сказал. Это означает, что он не любит ее? Проклятье, Трент, неужели я должна уметь читать твои мысли?

Кейт лежала без сна, раздираемая противоречивыми желаниями: ей хотелось пойти к Тренту, и в то же время она надеялась, что он придет к ней. Именно она предложила, чтобы на время пребывания Кристы и Бренды они спали в разных спальнях. Но теперь все изменилось. Во-первых, в доме нет Бренды, и, во-вторых, Трент сделал ей предложение. У нее на пальце его кольцо в честь помолвки.

Но ты не сказала «да»,напомнила она себе.

Неужели три коротких слова так много значат? Неужели так важно, что Трент не сказал «Я тебя люблю»? Она и так видит бесчисленные проявления его любви.

Он, наконец, купил этот дом девять лет назад – купил в надежде, что она вернется к нему. Отремонтировал его и подарил ей, оформив дарственную на ее имя.

Что еще должен сделать мужчина, чтобы доказать свою любовь?

Кейт выскользнула из кровати и надела свой атласный халат. Она уже была у двери, когда раздался тихий стук.

– Кейт, – шепотом позвал Трент.

Она открыла дверь. Он стоял перед ней в пижамных брюках и шелковом халате. Судя по всему, ему тоже не спалось.

– Я шла к тебе, – сказала Кейт.

– Криста крепко спит. По пути я заглянул к ней в комнату.

– Не можешь дождаться утра, чтобы получить мой ответ? – поддразнила Кейт.

– Ответа я могу и подождать. – Трент закрыл дверь и, обняв Кейт, крепко прижал к себе. – Но я не могу ждать до утра, чтобы заняться с тобой любовью.

– Я тоже. – Она поднялась на цыпочки и, обвив руками его шею, поцеловала.

Этого было достаточно, чтобы выдержка его оставила. Трент принялся жадно целовать Кейт, лаская ей спину, бедра, ягодицы. Она вцепилась в его широкие плечи, и, когда его плоть толкнула ее в низ живота, сдернула с него халат и швырнула на пол. Трент быстро раздел ее и сбросил пижамные штаны. Они повалились на кровать, лаская друг друга в неистовой жажде совокупления. Кейт заняла командную позицию, нанизав себя на его налитый горячей кровью фаллос. И затем начала гарцевать на его бедрах в неистовой жажде. Они любили друг друга так, будто их жизнь зависела от этого соития.

У Трента вырвался стон. Один. Второй. И он разрядился.

Освобождение Кейт наступило сразу после этого, доставив ей невыносимое, неописуемое наслаждение. Она склонилась Тренту на грудь, чувствуя его горячее, липкое тело.

– Я люблю тебя, Трент.

– Я…

Тишину разорвал пронзительный детский крик. Кейт выпрямилась, сердце лихорадочно забилось. О господи, это Криста!

Она нашла на полу халат.

– Она плачет, слышишь? – Трент тоже надел халат. – Должно быть, ей приснился страшный сон.

Кейт выбежала в холл и бросилась в комнату дочери. Трент следовал за ней. Она кинулась к кровати, на которой металась девочка, беспомощно размахивая руками, словно отбиваясь от чего-то. Кейт легла рядом с дочерью, обняла ее и прижала к себе.

– Все хорошо, малышка, мама здесь, – Кейт гладила ребенка по голове. – Ты в безопасности, никто тебя не обидит.

Трент стоял у кровати. Он посмотрел на Кейт, и они обменялись встревоженным взглядом.

Девочка, наконец, успокоилась, веки у нее затрепетали. Кейт поцеловала дочь в лоб.

– Вот и хорошо, детка, спи, мама здесь. Я никогда не позволю, чтобы тебе причинили боль.

Криста открыла глаза и посмотрела на Кейт.

– Мне приснился ужасный сон.

– Это всего лишь сон, дорогая, теперь все хорошо.

– Мне приснилось, что мы живем в этом доме и очень счастливы. – Криста подняла глаза и протянула руку Тренту. – Папа!

У Кейт перехватило дыхание.

– Папа, тот ужасный человек пытался забрать меня, но вы с мамой остановили его. – Криста опустила голову на плечо Кейт. – Папа сразился с ним и спас меня. А ты, мама, обняла меня крепко-крепко и сказала, что любишь меня.

По лицу Кейт текли слезы. Такой радости она не чувствовала никогда в жизни. Благодарю тебя, Боже, благодарю. Криста назвала ее мамой, а Трента – папой.

Трент наклонился над кроватью и обнял их.

– Мы оба любим тебя, – сказал он.

Кейт протянула руку и погладила его по лицу.

– Да, – сказала она.

Он поцеловал ее в лоб. Криста подняла голову.

– Ты же можешь целоваться лучше, да, папа?

– Да, юная леди, могу, но не сегодня ночью. Завтра у нас будет праздник, и я поцелую Кейт так, что у нее дух захватит. Но сейчас нам всем нужно поспать.

Трент повернулся, чтобы выйти из комнаты.

– Не уходи! – закричала Криста.

– Хорошо, я останусь. – Он прошел по комнате и сел в пестрое кресло у маленького чайного столика. – Я буду охранять вас всю ночь. А теперь, девочки, засыпайте.

Криста потянула Кейт за руку.

– Поспи со мной сегодня, ладно?

– Хорошо. – Кейт натянула одеяло.

– Ты снова выйдешь замуж за папу, да, мама? – прошептала Криста.

– Да. – Кейт обняла дочь.

– А я буду твоей подружкой, да?

– Конечно.

– А я буду самым счастливым мужчиной на свете, – раздался из угла комнаты голос Трента.

– Мы все будем очень счастливы, – сказала Кейт. – Мы снова стали семьей.

Спустя столько времени.

ЭПИЛОГ

– Они уже здесь! – закричала Криста Уинстон, обращаясь к бабушке и тете Мери Белл. Она сбежала с крыльца и устремилась по выложенной кирпичом дорожке навстречу матери и отцу, которые выходили из «бентли».

Кейт раскрыла ей объятия.

– Можно я понесу одного из них? – спросила Криста.

Трент открыл заднюю дверь машины и заглянул внутрь. Потом улыбнулся дочери.

– Выбирай. Кого ты хочешь – Бея или Белл?

– Дай мне Белл, – сказала Криста, которой исполнилось тринадцать лет. – Нам с ней придется держаться вместе. Мы же сестры.