Шейх и невеста напрокат

Будь Катеб ближе, она бы дала ему пощечину. Из-за столь серьезной ошибки Виктория рисковала оказаться в тюрьме, но сейчас ей было на это наплевать.

– Да как вы смеете! – возмутилась она. – Я сказала правду. Ты же сам все видел, когда это случилось. Конечно, вы знаете моего отца всего несколько часов, но я уверена, вам и этого хватило, чтобы понять, что он за тип. Я совсем на него не похожа и слово дала лишь потому, что пообещала это матери. Другой причины здесь нет.

Виктория разозлилась и хотела что-нибудь в него зашвырнуть или же расплакаться. Тем не менее, она не стала делать ни того, ни другого, а стойко сдержала бьющие ключом эмоции.

Катеб поднялся и подошел к ней.

– У тебя ничего не получится, Виктория. Мне совершенно ясно, кто ты и что из себя представляешь. Я в жизни тебе не поверю. Ты затеяла эту игру и проиграла! Тебе никогда у меня не выиграть!

– Я и не собираюсь с тобой тягаться! – прокричала она. – Какое самомнение!

– Когда мы расстанемся, ты не получишь ничего, кроме свободы.

– А мне ничего и не нужно. – Виктория надеялась, что больше никогда его не увидит. – Ты считаешь, я все спланировала? Неужели ты думаешь, что вчера я нарочно разгуливала перед тобой в том платье, мечтая, что ты потеряешь контроль и со мной переспишь?

– Ты это спланировала.

– Ошибаешься! Никогда бы так не поступила.

– Я не верю.

– Вообще-то обещание не сдержали вы, – огрызнулась Виктория. – Мы не должны были заниматься любовью! Или вы уже об этом забыли? Разве не вы дали слово?

По его лицу что-то промелькнуло.

– Ты освободила меня от обещания.

– Ну да, как же! Типичная реакция мужика. Никогда не отвечаете за свои поступки. Тебя никто не заставлял заниматься со мной любовью, Катеб! О презервативе не побеспокоился ты, а значит, и виноват в этом ничуть не меньше моего. Но ведь мы не станем об этом говорить? Зачем же? Давай-ка лучше обвиним женщину, ведь это куда проще, чем смотреть правде в глаза.

Виктория уперла руки в боки, гнев придал ей сил.

– И кстати, раз уж речь зашла о незащищенном сексе, мне есть о чем переживать? Одна из твоих цыпочек случайно не оставила тебе в наследство какую-нибудь дрянь?

Катеб пристально на нее смотрел, сощурив глаза.

– Ты еще смеешь во мне сомневаться?

– Кто-то же должен.

– Тебе не о чем беспокоиться, – казалось, он говорил, стиснув зубы.

– Приятно слышать. У меня вопрос, ты привез меня сюда как любовницу… Может, я одна чего-то недопонимаю, но разве это не подразумевает занятий сексом? Нет, погоди-ка! В пустыне ты мне сказал, что до приезда в деревню ничего не будет. И когда ты собирался побеседовать со мной о предохранении? Ну? Весь из себя такой умный с королевскими манерами. Почему ты считаешь правильным предполагать? Если твоя чертова сперма столь драгоценна, стоит получше охранять ее от интриганок, желающих заманить тебя в постель.

Катеб напрягся и, кажется, стал выше на вид. Открыл рот, но так и не успел ничего сказать, потому что Виктория его прервала.

– Можешь даже не заводить свою пластинку про принца Катеба и остальную ерунду. Типа ты не мальчиш-плохиш. Я не сделала ничего ужасного! Сам не спросил, принимаю ли я противозачаточные средства, а об этом стоило поинтересоваться заранее.

– Возвращайся в гарем, – прорычал он.

– Теперь я в тюрьме? Меня больше оттуда не выпустят? Ты не сдержишь и это слово? – Виктория дрожала от ярости и от страха. Катеб влиятельный мужчина, они сейчас в пустыне – она исчезнет, и никто об этом не узнает. Кто станет ее искать?

Но Виктория не собиралась поддаваться страху. Этому она научилась уже давно. Нужно быть сильной и не давать себя в обиду, ведь никто не заступится.

– Отправляйся в гарем, – повторил принц. – Пока я не узнаю, беременна ты или нет, останешься в деревне.

Ей не понравилось, как прозвучало «беременна ты или нет».

– Потом вернешься в город.

О том, что будет, если она носит ребенка, Виктория даже и спрашивать не стала. Законы Эль Дехария она знала достаточно хорошо, чтобы сообразить – ребенка ей не отдадут. Захочет его видеть, останется в этой ловушке навсегда.

Виктория столько всего хотела сказать Катебу, а он еще многого не понимал, но какой в этом смысл? Задолго до этой встречи он составил о ней свое мнение. И сейчас уже ничего не изменишь.

Она отвернулась и вышла.

Увидев в гареме Юсру, Виктория почти не удивилась.

– Тебе об этом известно? – спросила она. – Он уже рассказал?

Выражение лица Юсры не поменялось, оставшись таким же спокойным.

– Катеб переживает.

– Какой осел! – пробурчала Виктория. – Жаль, что в лицо я ему этого не сказала. Он во всем обвиняет меня. Кстати, он тебе об этом сообщил? Оказывается, во всем виновата я, поскольку обманом затащила его в постель. Да, мой план наконец сработал. – Она опустилась на диванчик, украшенный подушками, и закрыла лицо ладонями. – Я ничего не планировала. Ну почему Катеб этого не понимает?

Юсра села рядом.

– Со временем он все поймет.

– Уверена?

Виктория чувствовала себя грязной, словно совершила преступление, и это было хуже всех сказанных Катебом слов.

– Принц не похож на других мужчин, – пояснила Юсра.

– Однако такой же глупый, как и остальные.

– Это так, – согласилась пожилая женщина, а когда Виктория на нее посмотрела, улыбнулась. – Мужчины видят то, что им хочется видеть.

– Он думает, что я охочусь за кошельком и обманываю его.

– Это только пока, но как только он успокоится, сразу сообразит, что к чему.

– И как скоро это случится, ты не подскажешь?

– Скоро.

– Ты просто меня утешаешь, – Виктория положила руки на колени и, ссутулившись, откинулась на спинку дивана.

– Пойдем, – сказала Юсра, вставая.

Виктория помедлила.

– Ты ведь не в темницу меня ведешь?

– Нет, я хочу кое-что тебе показать.

Юсра терпеливо ждала, наконец Виктория поднялась и последовала за ней. Они прошли несколько коридоров, прежде чем оказались в большой совершенно пустой комнате. Огромные окна и никакой мебели. Она уже собралась поинтересоваться, зачем они сюда пришли, но, повернувшись, увидела на стене большущий гобелен.

По размеру он был около двадцати футов и, наверное, над ним работало не одно поколение.

Виктория медленно подошла к нему, внимательно рассматривая длинное семейное древо. Вблизи были видны мелкие стежки – сложная и безупречная работа.

– Это древо Катеба, – произнесла Юсра. – Он может проследить свою родословную на тысячу лет назад. На этом песке проливалась кровь его семьи, здесь жили и умирали сыновья и дочери. Быть членом королевской семьи – значит иметь место в истории.

Виктория росла в маленьком городке Техаса, и ее бесило, что все знали ее прошлое.

Всем было известно, что у нее непутевый отец игрок, и они живут в бедности. Она хотела куда-нибудь уехать и начать все с нуля, чтобы ужасное прошлое больше не преследовало ее на каждом шагу.

«Это совсем другое» – думала она, сожалея, что не может потрогать гобелен.

Это была живая история, не одного поколения или короля. Здесь была представлена династия, пережившая ни одно правительство.

Ее пронзило сильное желание. Нет, она хотела стать не членом королевской семьи, а просто кусочком чего-то большего, чем она сама, стать более значимой.

– Если у тебя будет ребенок, то его тоже сюда внесут, – объяснила Юсра.

– Ну, еще неизвестно! Родив от него, я навсегда останусь в этой ловушке.

– Жизнь не ловушка.

– Иногда мне так не кажется. Например, сейчас.

Малыш? Виктория представить не могла, что такое возможно.

Она обдумала слова Катеба… Подловить Надима, забеременев? Если уж на то пошло, она даже свидание с ним не могла себе представить, не говоря уж о том, чтобы переспать. Надим всего лишь являл для нее оплот, которого у нее никогда не было – и ничего более. Только вряд ли она когда-нибудь сможет убедить в этом Катеба.