Страница 29 из 29
— Стоило ли так стараться за какую-то скидку? — поинтересовался Сергей, который торговаться и не умел, и не любил.
— Ни фига себе! — возмутился Игорь. — Платиновая карта — двадцать процентов скидки. С двух тысяч — четыреста баксов, между прочим. Накладных расходов — пятьдесят долларов. Их, кстати, можно было и не давать на самом деле, но уж больно паренек переживал, мне его аж жалко стало. Чистый итог — триста пятьдесят долларов за какой-то час доверительной беседы, причем заметь — мне бы все равно этот час было нечего делать, пока ты по салону шлялся. А так и развлекся, и триста пятьдесят долларов сэкономил. Поди фигово…
— Да нет, действительно, сумма солидная, — согласился Сергей. — Но почему у них так сделано? Получается, что любой менеджер любому покупателю может такие скидки делать за какой-то откат?
— Ну, в общем, да, — согласился Игорь. — А почему так сделано? Потому что дураки. Скидочные карточки надо четко фиксировать. Причем даже когда номера вводятся — еще не факт, что с этим ничего нельзя сделать. Я как-то в мебельном магазине что-то дорогое покупал — биде какое-то антикварное, — ну и ломал их на скидку. А они никак не ломались — мол, когда дается скидка, то нужно вводить номер, а сами карточки выписывает только лично старший менеджер.
— И что ты сделал?
— Так я же не дурак, — самодовольно сказал Игорь. — Заглянул к сейлу в монитор, посмотрел, как вбивается этот номер. А он, как выяснилось, вбивается вручную — просто набор из шестнадцати цифр. Мы с ним вколотили туда какие-то циферки от фонаря — скидка и сработала. Парень так обрадовался, что нашел способ, — представляешь, даже денег ему не пришлось давать. Я так думаю, что у него теперь клиенты часто скидку получают. Процентов за двадцать пять от сэкономленной суммы.
— А если он на этом погорит? — поинтересовался Сергей. — Старший менеджер же может нащупать какие-нибудь концы?
— Да ладно тебе. Что он — будет вручную проверять все цифры и сравнивать их с цифрами выданных карточек?
— Теоретически такое возможно.
— Теоретически — да, — согласился Игорь. — Но если ты делаешь что-нибудь не совсем законное, то всегда можешь погореть. Это обычные риски. Парень знает, но что идет. Тем более что если поймают — не расстреляют же. Просто выгонят.
— А если бы твоего Максима сегодня поймали? — поинтересовался Сергей. — Ну, прямо при нас! Кассирша увидела большую скидку, позвала старшего менеджера — мальчика бы и вздрючили. А потом выгнали. Все из-за тебя. Не стыдно?
— Нет, — ни секунды не думая, ответил Игорь, и на лице его появилось выражение полнейшей невинности, почти святости. — Мне не стыдно. Это обычные игрища с сейлзами. Если бы я ему не заплатил — было бы стыдно. А так — стандартные риски. Парень знал, на что шел.
— Мне его было бы жалко, — вздохнул Сергей, — если прямо при нас.
— В этом случае, — торжественно сказал Игорь, — я бы его взял к себе на работу. В качестве компенсации.
— Это благородно! — обрадовался Сергей.
— Впрочем, — задумался Игорь, — на черта мне нужен этот хрупкий цветок, который под напором какого-то шустрика вроде меня своего хозяина, то есть опять-таки меня, еще и подставит на отсутствующие скидки? Фиг бы я его на работу взял, пускай гуляет.
Сергей в ответ на это только вздохнул. Как обычно, спорить было не с чем.
— Кстати, — поинтересовался Игорь, заруливая к себе во двор. — Ты Кире уже сообщил, что собираешься прилететь на Новый год?
— Да нет еще, — ответил Сергей. — Чего мне сообщать, когда я визу не получил? Вот визу получу, если получу, тогда и сообщу.
— Не боишься после визы сообщать?
— Чего мне бояться?
— Ну, мало ли, — пожал плечами Игорь. — А вдруг, когда ты сообщишь, что приезжаешь, она ахнет и куда-то пропадет? Всякое бывает. Вдруг, например, она не та, за кого себя выдает? Случаев было полно. На расстоянии, тем более огромном, с тобой любовь крутить — это одно, а когда ты вдруг предлагаешь заявиться самолично — еще неизвестно, как она отреагирует.
— Вот как раз все и проверим, — решительно сказал Сергей. — Если она будет резко против моего приезда и начнет туда-сюда юлить — ну вот тогда все и будет понятно.
— Так скажи сразу, зачем с визой-то париться до того? — предложил Игорь.
— Тоже плохо, — ответил Сергей. — Скажу, что приеду, она обрадуется, а визу мне не дадут — что делать?
— А что делать с визой, но без радости по поводу приезда? — полюбопытствовал Игорь.
— Ехать себе в Штаты и там развлекаться. Ты же поедешь?
— Я? Конечно, поеду.
— Ну и все, — твердо сказал Сергей. — Поеду с тобой, потусуемся там втроем, если что.
— Так у меня еще тоже полной ясности нет, — признался Игорь. — Откуда я знаю, та ли она, за кого себя выдает? Вроде все четко, но червячок сомнения ведь давит, правильно?
— Давит, — согласился Сергей. — И не просто червячок, а целая анаконда. С этим чертовым Интернетом никогда ни в чем нельзя быть уверенным. Ну почему мы не знакомимся как все нормальные люди — на дискотеке, например? Или в ночном клубе.
— Вот, а я тебе говорил! — обрадовался Игорь.
— Впрочем, — сказал Сергей, — нас еще никто не кинул, между прочим. Давай действовать по старому плану. Как мне визу-то получить — подсказывай, ты же специалист. Может, в какую-нибудь туристическую контору обратиться? Они вроде помогают.
— Можно, конечно, — задумчиво сказал Игорь, — но вообще смысла особо нет. Анкету все равно тебе заполнять, у посольства стоять и так не надо — отправляешь все по почте через Fedex. А на собеседование тебя в любом случае вызовут, раз в первый раз. Ты лучше давай с Вадиком связывайся — пускай он тебе приглашение присылает с гарантией, что, мол, все оплачивает и все такое. Пускай напишет, что ты — крестный отец его ребенка. Типа если не пустят, то вдупель оскорбят ваши с ним и ребенком религиозные чувства. Может, испугаются, кто их знает…
— Попробую, — согласился Сергей. — Сегодня же свяжусь с Вадиком и попрошу прислать.
— Давай, — кивнул Игорь. — Но ты вообще суетись, времени уже не так много остается. Кстати, мы с тобой уже минут десять в машине болтаем. Давай все это барахло доставать и переть в квартиру — я хочу насладиться своим новым компьютером. Если, конечно, у тебя не получится паровоз…
— Да не получится, не боись, — сказал Сергей, вылезая из машины. — Ты имеешь дело со специалистом.
— Вот как раз этого я боюсь, — вздохнул Игорь и открыл багажник. — Знаю я этих компьютерных специалистов. Сначала соберут вместо компьютера паровоз, а потом скажут, что это такой компьютер. Просто на дровах. И считать не умеет, потому что ему надо лететь в светлое будущее. А в остальном — прекрасный компьютер. Очень современный. Коптит, правда, немного, ну и тормозить не умеет…
— Ты долго будешь болтать? — спросил Сергей, нагрузившись коробками со всех сторон. — А то и правда соберу тебе паровоз.
— Собери, собери, — согласился Игорь, с трудом поднимая здоровенную коробку с монитором. — Пускай паровоз — мы на нем девчонок катать будем. Для здоровья девчонок оно полезнее, чем секс через компьютер. Секс через компьютер, старик, оно опустошает…
И друзья зашли в подъезд, еле протиснувшись через входную дверь со своими покупками.
11. Вадик
С Вадиком, одноклассником Сергея и Игоря, живущим в Штатах, наводить мосты пришлось недолго. Собственно, Сергей надолго с ним контакт никогда и не терял — они с Вадиком в школе очень дружили примерно до пятого-шестого класса. Но потом Сергей больше стал дружить с Игорем. Получилось это так. В пятом-шестом Сергей вместе с Игорем стали ухаживать за одной и той же девочкой, в результате чего выяснили, что она — полная дура, но зато им вдвоем друг с другом интересно. Точнее, Сергею интересно слушать Игоря, и Игорю интересно Сергея поучать.
Вадик был из семьи одесситов, в свое время переехавших в Москву. Семья была дружна во всем: в труде, в спорте и в стремлении уехать из этого чертового Советского Союза куда подальше, хоть в ЮАР. Причем первые попытки получить разрешение на выезд семья предприняла еще в 1974 году, когда подслеповатое окошко железного занавеса по чисто политическим причинам на мгновение приоткрылось, выпустив единичных счастливчиков, а потом с диким грохотом захлопнулось, отдавив остальным желающим не только руки, но и возможность хоть сколько-нибудь сносно существовать в этом социалистическом концлагере. Потому что до этого поступка они были обычными, хотя и не вполне благонадежными советскими гражданами, а теперь стали предателями родины, то есть отказниками. И главная проблема заключалась в том, что предатели родины по-прежнему находились в жестких объятиях этой родины и деваться им было совершенно некуда.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.