Страница 15 из 23
Франческо поднялся с постели и обернул бедра скомканной простыней, затем сел возле Эрин на край кровати и, наклонившись, отер с лица жены влагу.
- Не советую бороться со мной, Эрин, - мягким тоном посоветовал он. - Все уже свершилось. Доверься своей судьбе. Не думай, что сможешь что-либо переиграть.
- Франческо! - позвали его из коридора.
- Боже! - всхлипнула Эрин. - Это Валентина. Я не хочу, чтобы она застала меня в твоей постели.
- Почему тебя это так пугает?
- Не задавай дурацких вопросов! - огрызнулась девушка. - Это так унизительно!
- Быть в постели с собственным мужем для тебя унизительно? - возмутился Франческо.
- Может быть, ты перестанешь болтать и сделаешь хоть что-нибудь? - прикрикнула на него Эрин. - Валентина вот-вот сюда войдет!
- Заходи, Валентина! - уверенно крикнул он.
Эрин в отчаянье уставилась на мужа, затем попыталась найти хоть что-нибудь из одежды. Ее попытка не увенчалась успехом. В панике она скрылась за дверью ванной комнаты за мгновение до того, как Валентина вошла в спальню.
Валентина что-то тихо спросила у Франческо, он громко ответил:
- Нет, Валентина, Эрин ни в чем тебя не винит.
Эрин на цыпочках подошла к двери и прислушалась.
- Я надеюсь, ты прав, Франческо. Еще больше я надеюсь, что вы, наконец, сможете найти общий язык, с нашей помощью или без нее. Но скажу тебе одну вещь, дорогой кузен. Никогда не торопи женщину, даже если уверен в своей правоте, особенно такую упрямую, как Эрин. Дай ей время подумать. Она должна пользоваться своим правом выбора. Нельзя щелкнуть пальцами и ждать выполнения команды. Ты это понимаешь?
Франческо обнял Валентину за плечи и хитро спросил:
- Рафаэлю бы она понравилась, как ты думаешь?
Эрин насторожилась. Она никогда прежде не слышала этого имени. О ком это говорит ее муж?
- Он бы отбил ее у тебя, - серьезным тоном сообщила Валентина.
Франческо рассмеялся, но его смех звучал не весело, а вызывающе. Он кинул несколько громких реплик на итальянском, смысл которых для Эрин остался тайной. Валентина заливисто рассмеялась и покинула комнату.
Эрин еще некоторое время оставалась в ванной, затем вернулась в спальню.
- Кто такой Рафаэль? - гневно спросила она Франческо.
- Ты подслушивала? Нехорошо! - пожурил ее муж.
- Мне и подслушивать не пришлось, и так все отлично было слышно.
- А у тебя, оказывается, отменный слух.
- Не увиливай от ответа, Франческо! Я хочу знать, кто такой Рафаэль?
- Рафаэль - это мой брат. Мы были близнецами.
- Почему ты никогда не говорил мне о нем? И ты сказал «были»?
- Именно так, - подтвердил он. - Его больше нет.
В одно мгновение гнев сошел с лица Эрин. Она подошла к мужу и присела возле него на край кровати.
- Мне очень жаль, Франческо. Если бы я только знала…
Он молчал и пристально следил за своей женой.
- Вы были похожи друг на друга?
- Были ли мы однояйцевыми близнецами? Да, были…
- Я очень тебе сочувствую. Наверно, это тяжело… - мягко проговорила Эрин.
- Внешне мы ничем друг от друга не отличались, но, по сути, были совершенно разными людьми. Рафаэль, в отличие от меня, с детства отличался живым творческим воображением и воспринимал жизнь как сказку. Он отлично рисовал, я обязательно покажу тебе его работы. Он был удивительно талантливым, и не только как художник…
- Чем он занимался?
- Он за многое брался, и у него всегда все получалось. Казалось, он ни в чем не знает поражений, пока однажды… - Франческо запнулся. - Родители уверены, что причиной его уныния стал неудачный брак.
- Он был женат?
- Да, к сожалению… Брат потратил целых четыре года своей драгоценной жизни на то, чтобы удержать возле себя свою жену. Он все никак не мог понять: эта женщина просто не в состоянии оценить такого уникального человека, как он. Райф отдавал ей всего себя, тогда как ей это было не нужно. Вряд ли она когда-нибудь поймет, что потеряла.
- Как он умер?
- Покончил с собой, - коротко ответил Франческо.
- Боже! Как?
- Передозировка… Я нашел его, - он тяжело вздохнул. Воспоминания все еще были слишком яркими. - Казалось, он спит. Так безмятежно… Я даже не сразу понял, в чем дело.
Глаза Эрин наполнились слезами. Она явственно представила себе трагедию, которую пережил ее муж.
- В последний раз я видел Райфа за неделю до самоубийства. Он пришел ко мне, хотел поговорить. Спрашивал моего совета, которому ни в коем случае не должен был следовать, - Франческо ухмыльнулся и посмотрел на жену. - Хочешь знать, что я сказал ему? Какой совет я дал безнадежно влюбленному человеку?
Эрин сосредоточенно смотрела на мужа. Ее обеспокоило состояние, в которое он постепенно погружался. Она видела, он теряет обычно присущее ему спокойствие и холоднокровие.
- Я сказал: «Возьми себя в руки, Райф». Я говорил, мол, от разбитого сердца еще никто не умирал. Я считал, рано или поздно он сможет выкинуть свою жену из головы. Я был уверен: жизнь не заканчивается, когда уходит любовь. Именно это я и сказал своему брату… Ненавижу себя за эти слова!
- Но ты все сказал верно. И ты не мог знать, в каком состоянии он находится. Что еще, по-твоему, надо было сделать?
- Райф пришел ко мне за помощью, хоть и не сказал об этом прямо. Мой брат открыл мне свою душу вовсе не для того, чтобы получить порцию нравоучений. Он нуждался в чуткости и поддержке, которую мог получить только в семье, а я отделался банальными словами. Я сказал ему: «Что ты сидишь и ноешь? Ты же мужик! Пойди и возьми свою жену, если любишь ее больше самой жизни».
- И как же он поступил?
- Этот идиот сделал все в точности, как я ему посоветовал.
- Объясни, Франческо, что конкретно случилось?
- Он пришел к этой… А она сказала ему, что любит другого.
- Представляю, как это подействовало на него, - тихо произнесла Эрин.
- Да, но убил он себя сам, - сурово произнес Франческо.
- Я не представляю, как такое можно пережить. Я искренне сочувствую тебе, Франческо.
- Удовлетворила свое любопытство? - резко бросил он ей. - Ты вовсе не обязана разыгрывать сочувствие, Эрин. История повторяется. Я, конечно, не собираюсь решать проблему столь радикальными способами, как это сделал мой брат Нет…
- Что ты хочешь этим сказать, Франческо? - испуганно воскликнула Эрин.
- Только то, что история повторяется, - мрачно повторил он. - Я просыпаюсь по утрам с четкой мыслью: выхода нет. Я до сих пор не могу поверить: я больше никогда не увижу своего брата. Для меня он по-прежнему жив, но недосягаем, и эта недосягаемость меня убивает. Я не прекращаю думать о нем, когда остаюсь один… Если бы он болел и умирал медленно и мучительно, я бы, возможно, даже радовался такому для него избавлению.
- Считай, что он болел, Франческо. Ты сам говорил, он мучился четыре года. Все это время у него болела душа.
- Я не понимал этого тогда, когда еще мог помочь, а он метался, как дикий зверь в клетке, и был совершенно один. Я не могу понять этого и теперь, я считаю, он поступил глупо. Но его больше нет… Если бы я знал, что творится в его душе… Если бы только знал…
- Что бы ты сделал?
- Если бы я знал… - задумчиво повторил Франческо.
- Чужая душа - потемки, как известно.
- Никто бы никогда не узнал, почему Райф поступил именно так. Но ведь он пришел ко мне и все рассказал! Он сделал это, когда уже не мог держать в себе свое страдание, а я этого не понял. Господи, если бы я знал! Ведь есть же всевозможные медикаментозные способы вывода людей из депрессии. Я бы тогда не стал пичкать Райфа пустыми советами, а предпринял бы все от меня зависящее, чтобы оказать ему поддержку. Не будь я таким ослом, мой брат был бы сейчас жив.
- И ты постоянно об этом думаешь, Франческо? - ужаснулась Эрин. - Ты же умный человек! Ты сам должен понимать, ничто не разрушает человека больше, чем мысли о том, что могло бы случиться, но по какой-то причине не произошло. Это же прямой путь к безумию! Видимо, Рафаэль не мог поступить иначе, поэтому он выбрал добровольный уход из жизни. Но ты не мог этого знать, пока он был жив и производил впечатление вполне благополучного человека, и ты не можешь винить себя в черствости. Ты был верен себе, своему оптимизму и жизнелюбию. Ты считал, что и твой брат в конце концов снова научится радоваться жизни. В этом нет твоей вины. Это твой, между прочим, весьма правильный, взгляд на мир. Ошибся Райф, когда переоценил свою беду.