Страница 119 из 128
Расстреливая из трофейного пулемета подбегавших к самолету фашистов, летчик быстро развернул самолет и поднял его в воздух. После некоторых поисков 39-й бригады полковник Сороко, наконец, нашел ее на месте и лично вручил приказ армии командиру бригады Позняку.
Полковник Сороко и летчик, который был легко ранен в ногу, вернулись на аэродром с несколькими десятками пробоин в крыльях и фюзеляже самолета.
4-я ударная армия перед началом наступления получила для усиления два отдельных танковых батальона: 141-й (в составе четырех танков КВ, семи танков Т-34, 20 танков Т-60) и 117-й (в составе 12 танков МК-2, 9 танков МК-3, 10 танков Т-60). Всего было 62 танка, из них 30 легких.
Танки прибыли в армию с наполовину израсходованными моторесурсами, при этом некоторые танкисты плохо знали новую материальную часть. Танки МК-3 не были приспособлены для движения по глубокому снегу, на траки их гусениц пришлось наваривать шипы кустарным способом.
Условия местности и климата не позволяли широко использовать танки, маневр танков был крайне затруднен.
Несмотря на все трудности в использовании танков, 141-й танковый батальон неплохо взаимодействовал с 249-й стрелковой дивизией в боях за Охват, Луги, Олексино, Великое Село и Андреаполь. Особенно хорошо показал себя, как и раньше, наш замечательный танк Т-34.
171-й танковый батальон почти не участвовал в боях, так как в начале был придан по указанию штаба фронта 360-й стрелковой дивизии, наступавшей на правом фланге армии, а затем, получив приказ переместиться на центральный участок, уже не смог догнать успешно наступающие там войска.
Большую роль в управлении танковыми войсками сыграл заместитель командующего армией по бронетанковым войскам подполковник Малахов{7}. Он пишет об этом периоде службы:
В составе 4-й ударной армии я был назначен заместителем командующего армией по бронетанковым войскам. В этой должности я участвовал в Торопецкой операции 1942 г. Наступление армии началось 9 января 1942 г. и развивалось успешно, войска армии овладели городами Пено, Андреаполь, Торопец, подошли и окружили г. Велиж. В составе 4-й ударной армии танковые войска представлялись 141 и 171-м отдельными танковыми батальонами. С подходом к г. Велиж в составе войск армии прибыла 78-я танковая бригада. Танкисты действовали отлично, несмотря на снежные заносы и лесные массивы, а также болотистые участки. Много танкистов отмечено правительственными наградами, в частности, командир 141-го отб капитан Кужильный Военным советом фронта награжден орденом Ленина, а его заместителю по строевой части Половченя за исключительные подвиги присвоено звание Героя Советского Союза
В боях 15 января капитан Половченя, когда отходящие части фашистов были вынуждены двигаться по узкой дороге, по краям которой образовались сугробы до 1–1,5 метров, на танке Т-34 врезался в колонны отступающих, наносил им огромные потери. Дорога была усеяна брошенной техникой, сотнями убитых и раненых фашистов. А когда один из фашистов незаметно забрался на танк Половчени и пытался поджечь его горючей смесью, он не растерялся, убил фашиста, потушил огонь и продолжал уничтожать врага гусеницами и оружием{8}.
Общевойсковая артиллерия и артиллерия усиления со своими задачами справились неплохо. В этом была немалая заслуга командующего артиллерией армии генерал-майора артиллерии Николая Михайловича Хлебникова{9}. Это настоящий боевой артиллерийский начальник, умевший мыслить и действовать применительно к самой сложной обстановке.
Он вспоминает об этом периоде:
27-я армия, переименованная в 4-ю ударную, наступала на Андреапольско-Торопецком направлении и за два месяца по глубокому снегу прорвалась в глубину до 300 км, захватила Андреаполь, Торопец, Старую Торопу и, окружив Велиж, передовыми частями вышла к Витебску.
Искусное применение лыжных батальонов, поддерживаемых подвижными минометными и артиллерийскими подразделениями на лыжных установках, давало возможность вклиниться глубоко в расположение противника и бить его с тыла и флангов. Артиллеристы так хорошо научились действовать в этих суровых зимних условиях, что даже тяжелые полки (152-мм гаубиц) не отставали от войск.
С противовоздушной обороной дело обстояло сложнее.
Вся наша зенитная артиллерия состояла всего из пяти дивизионов 25-мм и 37-мм орудий и двух батарей 76-мм орудий. Отсутствовали средства связи для сети оповещения. Служба ВНОС пользовалась командной связью. Зенитная артиллерия часто отставала от пехоты и страдала от недостатка боеприпасов, правда, частично эта нужда зенитчиками преодолевалась за счет использования вражеских 37-мм снарядов. Нельзя не сказать, что из 29 самолетов, сбитых зенитчиками в тот период, 19 приходилось на долю 615-го отдельного артиллерийского зенитного дивизиона, которым командовал капитан Кальченко{10}.
Следует также отметить, что в состав 4-й ударной армии были включены армейские ВВС, состоявшие из двух полков ночных бомбардировщиков По-2, одного полка СБ, двух полков истребителей. Начальником ВВС 4-й ударной армии в декабре 1941 г. был назначен Герой Советского Союза полковник Георгий Филиппович Байдуков.
ВВС сыграли положительную роль в наступательной операции армии. В распоряжении армии имелось, как уже говорилось, всего 53 исправных самолета. Превосходство в воздухе было все время у противника. Недостаток сил для оборудования аэродрома вблизи линии фронта приводил к отрыву нашей авиации, и без того малочисленной, от наступающих войск. К сожалению, это не позволило накопить и обобщить сколько-нибудь значительного опыта в использовании авиации при проведении наступательных действии в условиях зимы и сложной лесистой местности.
Ценный опыт был накоплен по использованию лыжных батальонов, хорошо проявивших себя в ряде боев, в частности, при захвате Старой Торопы.
Проведение обеих операций, особенно Торопецкой, позволило в дальнейшем усилить лыжную подготовку в войсках.
Большое внимание в период подготовки и проведения опе рации было уделено партийно политической работе.
Прежде чем характеризовать эту важнейшую область руководства войсками, хочу привести присланное мне письмо бывшего политработника армии Ефима Кононовича Дзоза.
В 4-ю ударную армию я перешел из 27-й, как и многие другие офицеры, которые служили в этой армии. В то время я работал в политотделе. Начальником политотдела тогда был дивизионный комиссар Семенов, очень требовательный и строгий политработник, говорил он очень коротко, но ясно и понятно Собрал весь аппарат политотдела армии и объявил, что 27-я армия переименована в 4-ю ударную армию, и рассказал нам о предстоящих задачах, которые должна выполнить армия в ходе наступательных операций.
Приказ Ставки о переименовании нашей армии ободрил всех нас, так как видно было, что на нашу армию возлагаются большие и ответственные задачи по разгрому немецких захватчиков и что на этом направлении наша армия будет играть главную и решающую роль. В этот же день всем было сообщено, что командующим армией назначены Вы.
Помнится такой случай. Когда проходила передислокация войск, многие командиры и политработники армии были посланы в соединения армии для доведения до личного состава приказа Ставки и тех задач, которые предстояло выполнить. Настроение среди личного состава было исключительно высокое. Все горели одним желанием — быстрее начать наступление и добиться цели.
Несмотря на суровую декабрьскую зиму, на бездорожье и отсутствие транспорта, люди шли, совершали марши в пургу и сорокаградусные морозы ради победы над врагом. Эти высокие и благородные поступки воинов 4-й ударной армии не остались бесследными.
Сосредоточение войск армии для наступления — сложная и трудная задача. Она была трудной потому, что решалась в короткий срок и в суровых зимних условиях.
По приказу Военного совета армии 29 декабря группа офицеров штаба армии и политработников, в том числе батальонный комиссар Конотоп и я (фамилий остальных товарищей не помню), прибыла в штаб 249-й стрелковой дивизии для оказания помощи по доведению до личного состава приказа. Всего мы пробыли три дня и 1 января 1942 г. вернулись в штаб армии.