Страница 26 из 40
А вот о географических открытиях второй экспедиции Кабота, кстати, кое-что известно опять-таки не из английских, а из испанских источников. На карте Хуана ла Косы, появившейся вскоре, значатся устья нескольких рек и залив, на котором написано: «Море, открытое англичанами». Алонсо Охеда, собираясь в экспедицию 1501—1502 годов (закончившуюся, впрочем, полной неудачей), обязался продолжать открытие материка «вплоть до земель, посещенных английскими кораблями».
Как бы то ни было, Кабот сделал главное — обозначил для Англии место в освоении Америки. А тем самым заложил почву для проникновения туда английских поселенцев, создавших много лет спустя самую значительную цивилизацию в Новом Свете.
По стопам отца
После смерти Джона над судьбами старшего и младшего его сыновей опускается завеса исторической безвестности. А вот средний, Себастьян, наоборот, выходит на авансцену. Обнаруженные сравнительно недавно в Англии документы позволяют ныне уверенно говорить о двух более поздних самостоятельных плаваниях младшего Кабота в высоких широтах северо-западной Атлантики. Похоже, эти плавания сильно упрочили авторитет Себастьяна в Англии. В 1512 году король (теперь уже Генрих VIII) поручил ему составить карты французского побережья для совместного с испанцами нападения на Францию. Но план войны сорвался, Кабот оказался не у дел и неожиданно сделал то же, что некогда пытался сделать его отец — предложил свои услуги Фердинанду Испанскому. Возможно, он рассчитывал, что тот окажется радушнее и щедрее и поощрит его стремление найти Китай. На первых порах знаменитого человека действительно произвели в капитаны, правда, с небольшим жалованьем: 50 тысяч мараведи в год. В 1516 году новая экспедиция была наконец подготовлена, но тут вдруг умер Фердинанд, а его преемник Карл I хоть и оказывал Каботу демонстративные милости — например, назначил его на ни к чему не обязывающую должность главного кормчего королевского флота, но готовую флотилию «рассыпал» и деньги отобрал. Монарх счел, что ему хватит и индейских богатств.
Статуя Джона Кабота, мыс Бонависта. Именно здесь он, скорее всего, высадился на американский берег
Так что Себастьяну ничего не оставалось, как снова отправиться в Англию и в который уж раз преподнести королю и его первому министру кардиналу Вулси очередной проект — теперь уже колонизации Ньюфаундленда. Но тут против выступили британские купцы и моряки! В своей петиции они заявили: «Слишком рискованно доверять суда и товары единоличному командованию человека, называемого Себастьяном, ибо, как нам стало известно, он никогда не был в тех краях и в своих отчетах всего лишь пересказывает виденное его отцом и другими людьми». Эта явная ложь наверняка имела целью оттеснить чужака от перспективного дела освоения новых земель, но многие авторы до сих пор верят ей, утверждая, что Кабот-младший никогда не был у побережья Северной Америки…
Не найдя понимания, беспокойный Себастьян не пал духом. Он обратился к купцам венецианским и предложил найти западный путь к азиатским «островам пряностей». Но пока шли переговоры, неожиданно… передумали испанский король (ставший к тому времени еще и императором Священной Римской империи Карлом V) и его севильские советники! Правда, они поставили свои условия в части маршрута.
3 апреля 1526 года из гавани Санлукар-де-Баррамеда, оттуда же, откуда семью годами раньше отчалил Магеллан, наконец отплыла многострадальная флотилия из четырех кораблей с командой в 200 человек. Ее целью вполне официально значилось нахождение «Фарсиса, Офира и Восточного Катая». Через месяц она добралась до Бразилии и далее двигалась вдоль ее берегов на юг, пока в феврале следующего года не достигла залива Ла-Плата. Почти полгода корабли Кабота изучали берега этого залива и впадающих в него рек Парагвай и Парана, основали несколько фортов. Жизнь в новых владениях оказалась нелегкой — не хватало провизии, на колонистов постоянно нападали местные индейцы, да и сами они, бывало, приканчивали друг друга в бессмысленных ссорах. В июле 1530 года Кабот на единственном оставшемся корабле (остальные погибли на рифах) вернулся в Испанию, не сумев даже выйти в Тихий океан Магеллановым проливом. Его единственной добычей оказались 50 «дикарей», проданных в рабство прямо в севильском порту.
Вдобавок родственники погибших членов экипажей подали на Кабота в суд, обвиняя его в гибели своих близких. Бывшего капитана приговорили к уплате возмещения и четырем годам ссылки в Африку, однако император опять проявил благоволение: освободил его от наказания и даже дал новое назначение — главным придворным картографом. Ему поручили составить схемы всех виденных им на западе земель. К тому времени уже все догадались, что речь идет не об Азии, а о совершенно новом континенте, и Кабот фактически первым попытался прописать его очертания по всем доступным источникам. Результатом стала изданная в 1544 году карта мира, где, конечно же, Америка по-прежнему соединялась на западе с Катаем и Сипанго — Себастьян не нашел в себе сил отказаться от мечты, которую так долго лелеял. Но в остальном — все довольно верно.
Кабот-тауэр, мемориал в честь открытий мореплавателя, на Сигнальном холме в СентДжонсе, столице канадской провинции Ньюфаундленд
В любом случае теперь он был уже слишком стар, чтобы помышлять о дальних странствиях. Иное дело — организовывать их. В 1547 году, после смерти Генриха VIII, Себастьян вновь приехал в Англию, получив от новых властей солидную пенсию в 166 фунтов и 13 шиллингов. Карл, резонно опасаясь, что лукавый подданный выдаст потенциальному противнику многие секреты, потребовал его возвращения в Испанию, но мореплаватель отговорился плохим здоровьем.
Себастьяна и правда мучила подагра, но это не помешало ему основать в 1551 году Московскую торговую компанию, которой предстояло найти все тот же северный путь в Катай, но уже не с запада, а с востока. Таким образом, заслуга установления дипломатических отношений между Россией и Англией в какой-то степени принадлежит Каботу. Это деяние стало последним в жизни мореплавателя — в 1557 году он умер в Лондоне, не оставив потомства.
Беспримерные по авантюризму даже для рубежа XV—XVI веков путешествия по большому счету не принесли ни ему, ни отцу его Джованни-Джону ни богатства, ни чинов. Только через много лет после их смерти в Англии, США и Канаде мореплавателям были поставлены памятники. А в 1997 году в Бристоле в честь 500-летнего юбилея плавания Джона Кабота спустили со стапелей парусник «Мэтью». Конечно, чертежей и даже описаний знаменитого корабля не сохранилось, но интерьеры и оснастка выдержаны в том стиле, который был принят в тюдоровскую эпоху. Любители старины взбираются на мачты, совершают прогулки по гавани и даже рискуют выходить в открытое море, с уважением вспоминая 18 отважных моряков, полтысячелетия назад бросивших вызов Северной Атлантике.
Татьяна Степанова , Вадим Эрлихман
Бедная Луиза
«Если бы все любовницы короля были похожи на Луизу де Лавальер, насколько проще была бы его жизнь», — говорил известный мемуарист герцог Луи де Сен-Симон, от которого трудно было дождаться добрых слов в чей бы то ни было адрес.
24апреля 1674 года в Фонтенбло Луиза де Лавальер, герцогиня де Вожур и бывшая фаворитка Людовика XIV, прощалась с французским двором. С королем, королевой, придворными, Атенаис де Монтеспан — нынешней любовницей Людовика, и с мадам Скаррон, вскоре ставшей известной всему миру под именем маркизы де Ментенон, с которой король вступит в морганатический тайный брак. Давно уже Луиза не испытывала такого чувства триумфа — давно уже не была так уверена в себе. Ни привычных насмешек и змеиного шипения придворных, ни ядовитых колкостей блистательной Атенаис, занявшей ее место в сердце и постели короля. В последние дни с ней обращались с необыкновенным почтением, она не ловила на себе холодные и равнодушные взгляды, а видела удивленное недоумение и невольное восхищение в глазах своих недругов и мучителей. Все это придавало бывшей фаворитке не только сил, но и гордости. Давно уже потерявшая свою нежную буколическую красоту, сегодня она выглядела почти столь же юной и очаровательной, как в 1661 году, когда король здесь же, в Фонтенбло, сделал ее своей любовницей.