Силиконовый маг

Тут оба собеседника направились к окну, что-то обсуждая в связи с предстоящим маскарадом, который устраивал у себя богатый купец Кальве Дирхам. Вдруг Джоанна с удивление заметила, что и Сердик, и Сураклин были одного роста. Девушке даже показалось, что тело Гэри стало несколько тоньше, выше, в общем изменилось. Она знала, что Гэри было тридцать четыре года, он лет на десять-двенадцать был старше Сердика. Но желтоватые глаза говорили за себя, показывая, что хозяин их куда старше того, сколько лет ему не давай.

Если кого Сураклин обрабатывал, то хватка у него была железная. Джоанна прекрасно знала об этом, а вчера имела возможность лишний раз убедиться в этом, все ее аргументы разбились о непоколебимую любовь к деду, которым настоящий Солтерис уже четыре года как не был. И теперь она сильно сомневалась в том, что Сердик действительно поможет ей. Выдаст, чего доброго, еще этому Сураклину.

Эта мысль бросила девушку в жар. Она вдруг поняла, для чего Сураклин появился при дворе и вертится здесь: он пытается склонить власть предержащих казнить Антрига. Впрочем, все здесь зависело от регента, который, как известно, с подозрением относился поголовно ко всем волшебникам. А уж ей самой приходилось сталкиваться с непреодолимым очарованием Темного Волшебника. Вдруг он сможет сделать и регента орудием в своих руках? Нет, нужно поскорее вызволить Антрига из этого кошмара.

Но пока Джоанна и понятия не имела, что именно она должна сделать для этого.

Итак, выходит, что в городе Ангельской Руки ей теперь делать нечего. Нужно было обратиться к Магистру Магусу, чтобы он снова кое-чем помог ей. А потом нужно поскорее отправляться прямо в Кимил.

— Мой господин, — донесся вдруг из соседней комнаты хорошо поставленный голос мажордома, — его высочество принц-регент прибыли.

Сердик положил руку на плечо Сураклина и сказал:

— Друг мой, заклинаю, будьте осторожны.

Резко повернувшись, принц направился в соседнюю комнату. Весело улыбаясь, Сураклин вышел в противоположную дверь.

У Джоанны даже ноги подкосились от страха. У меня теперь даже выбор есть, думала она с ужасом, либо идти за ним следом, что опасно, либо стоять тут и ждать, покуда гвардейцы Фароса догадаются обыскать комнату. Фарос ведь сразу меня узнает. Джоанна в растерянности прислонилась к статуе, не зная, что ей предпринять.

Но сильнее страха в ней оказалось стремление не потерять из виду Сураклина. Одно дело было видеть его в Сан-Серано в образе Гэри. Было страшно смотреть, как он неуклюже копировал манеры не в меру доверчивого программиста. Но теперь она увидела Сураклина именно как настоящего Сураклина — беззаботно болтавшего и улыбавшегося губами Гэри, махавшего его руками, чтобы убедить в своей правоте очередную жертву. Тут вдруг она подумала, что Сураклин убил Гэри ради одного его тела, как охотник убивает енота, чтобы сделать из его шкуры шапку. Вообще-то все время, когда она знала Гэри настоящего, Джоанна всегда его недолюбливала. А, вчитываясь в компьютерные программы, которые раскрывали его стремления, девушка только убеждалась, каким гнилым человеком был этот парень. Но ей стало жаль Гэри, он даже не подозревал, какая страшная участь ждет его.

Вдруг двери отворились. Старший мажордом ввел в комнату принца-регента Фароса Дестамора, будущего императора Феррита, но уже сейчас фактического правителя этой страны, разодетого в бархат и парчу с кружевами. Принц опирался на руку ослепительно красивого мальчика, одетого в темно-синие шелка. Мальчик этот был по возрасту примерно ровесник Кериса, но, в отличие от послушника, ревностно относился к своему внешнему виду. Чуть позади шагала девочка — тоже симпатичная, на голову выше самого регента. Пышные черные волосы были украшены жемчужными подвесками. Впечатление портило только чрезмерное количество украшений, которыми обвесилась девочка. У ног девочки вертелась кудрявая болонка с изящным ошейником. Даже ошейник был украшен бриллиантами. В общем, выставка ювелирных украшений.

Это и есть Темная Лошадка, решила Джоанна, глядя на крупную фигуру девушки. Прозвище, конечно, очень жестокое, в особенности, для человека, которому придется жить вреди ехидных придворных. Но Джоанна в глубине души признавала, что эта кличка довольно меткая. Лицо девушки было обильно покрыто косметикой, но искушенным оком Джоанна распознала, что Темная Лошадка очень молода.

Регент и его спутники подошли к одному из пылавших каминов. Чуткие ноздри Джоанны сразу же уловили сильный запах благовоний и духов, который, наверное, давно уже пропитал одежду этих людей. Девушка, которую и звали Пеллицида, оглядывалась в комнате. От Джоанны не укрылось, что изредка она довольно саркастически поглядывала на своего новоиспеченного мужа и его спутника. Один раз даже этот мальчик невзначай поймал на себе взгляд Пеллициды. Он тут же покраснел и отвернулся.

Вдруг та самая болонка, обнюхивая пол, подбежала к тому месту, где стояла Джоанна. Втянув ноздрями воздух, она сразу навострила уши и уставилась настороженно на девушку. Видя это, принц присел на корточки и сказал достаточно громко, чтобы его несчастная жена слышала:

— Эти проклятые суки… Все.

Регент щелкнул пальцами и позвал:

— Киша. Киша.

Маленькая собачонка моментально развернулась и засеменила обратно к хозяину. Принц погладил собачонку по голове и нежно произнес:

— Ах ты, маленькая лохматая тварь. Мне всегда хотелось брить всех вас наголо.

— Хватит, — вдруг не выдержала Пеллицида.

Собачонка рванулась было к ней, услышав знакомый голос, но Фарос с неожиданным упорством схватил крохотное существо за тонкую шейку. Все присутствующие затаили дыхание.

— Хватит, — передразнил регент и сказал уже собачонке. — Укуси меня, если сможешь, — и он сильнее нажал на шею болонки. Собака раскрыла миниатюрную пасть, хотя знала, что ни в коем случае не должна кусать людей. Глаза животного излучали непреодолимый ужас.

Пеллицида, шурша обширным платьем и опрокинув невзначай низкий столик на капризно изогнутых ножках, через весь зал рванулась к регенту.

— Отпусти ее, — закричала она.

— Но с какой стати я должен это делать, моя маленькая принцесса? В конце концов, это моя собственная собака, как и все, что у тебя есть, теперь принадлежит мне. Мне решать, что делать с имуществом, не так ли? Вдруг мне вот захочется, к примеру, подпалить этот пушистый хвостик… — тут Фарос, схватив собачонку за крохотный хвост, поволок ее к камину.

Собирался ли он в самом деле подпалить хвост собаки или это была просто неумная шутка, Джоанна так и не узнала. Пеллицида, подскочив к мужу, резко схватила его за пышное кружевное жабо и так тряхнула, что тот от неожиданности выронил злополучного песика. Второй рукой Пеллицида отвесила Фаросу звонкую пощечину отчего тот даже отлетел и ударился спиной о мраморную колонну.

Поначалу Джоанна решила, что сейчас принц тоже бросится на нее. На всякий случай Джоанна отодвинулась и спряталась в нише, которая была занавешена голубой бархатной портьерой. Принц стоял у колонны, как змея, готовящаяся к прыжку. Одна щека его была белой, покрытая пудрой, а вторая, к которой приложилась ладонь Пеллициды, розовела. Пеллицида вызывающе смотрела на него. Болонка, словно понимая, что ее хозяйка именно из-за нее пострадала, тоже оскалила свои миниатюрные клыки и тонко зарычала.

— Ты еще пожалеешь об этом, — сказал принц тихо.

Регент резко повернулся и направился в боковую дверь. За ним бросился его неразлучный друг. Принцесса некоторое время смотрела на дверь, которую спутник Фароса даже не потрудился закрыть за собой, потом, упав на колени, раскрыла руки, в которые тут же запрыгнула болонка, и громко разрыдалась. Посетители, толпившиеся тут, словно вышли из состояния оцепенения и стали быстро покидать комнату.

Джоанна поняла, что перед ней опять стоит дилемма. С одной стороны, ей безумно хотелось броситься к принцессе, в сущности, это же была еще девочка, ребенок, и утешить ее. Но с другой стороны, ей не хотелось выходить из своего убежища, ведь если регент вернется сюда, он сразу узнает ее. К черту регента, пронеслось в ее голове, и Джоанна выступила из-за портьеры. В конце концов, принцесса рисковала куда больше. Как она здорово ударила этого напомаженного извращенца. Девушка только направилась было к Пеллициде, как болонка, подняв голову и поглядев в сторону одной из ведущих на веранду стеклянных дверей, предупреждающе зарычала. Поглядев туда же, Джоанна в ужасе убедилась, что сюда опять возвращается Сураклин.