Страница 26 из 76
- А где я?
Бартоломео взглянул на него и помахал рукой в воздухе над доской.
- Думаю, где-то здесь.
Потом к ним подошел кондотьер и сказал, что скоро на плацу под казармами начнет биться один из лучших людей Бартоломео, Джан.
- Если захочешь показать, на что способен, помни - мы устраиваем спарринги. А теперь прошу меня извинить, я поставил на этого парня! - Смеясь, он ушел.
Эцио прошел в новый, значительно улучшенный кабинет. Он был куда лучше освещен, комната стала значительно больше, вмещая подставки под оружие и широкие столы, на которых были разложены карты. Эцио внимательно изучал карту Романьи, когда к нему подошла Пантасилея.
- А где Бартоломео? - спросила она.
- Смотрит на бой.
Пантасилея вздохнула.
- У него такой агрессивный взгляд на мир. Но я считаю, что стратегия тоже важна. Вы согласны?
- Вполне.
- Я хочу показать вам кое-что.
Она вывела его на широкий балкон, выходящий во внутренний двор казарм. В одном углу двора стояла внушительная новая голубятня, в которой уже сидели птицы.
- Это почтовые голуби, - объяснила Пантасилея. - Каждый из них отправлен Никколо Макиавелли из города, и принес мне имя агента Борджиа в Риме. Борджиа хорошо нажились на праздновании в честь наступления 1500 года. В их карман пошли деньги паломников, которые стремились купить себе отпущение грехов. А те, кто не заплатил им, были ограблены.
Эцио помрачнел.
- Но ваши многочисленные атаки выбили Борджиа из колеи, - продолжала Пантасилея. - Их шпионы прочесывают город в поисках наших людей и разоблачают их, где могут. Макиавелли выяснил некоторые из имен шпионов. Он часто отправляет мне эти имена голубиной почтой. Родриго ввел в Курию новых членов, пытаясь сохранить равновесие сил между кардиналами. Как вы знаете, у него огромный опыт в политике Ватикана.
- Действительно.
- Когда вы соберетесь возвращаться в город, возьмите эти имена с собой. Они могут вам пригодиться.
- Я в восхищении, госпожа.
- Выследите этих людей и по возможности устраните, тогда мы все сможем вздохнуть спокойно.
- Я должен немедленно вернуться в Рим. Но сперва поделюсь с вами, что заставляет меня спокойно вздохнуть.
- И что же?
- Ваши слова доказывают, что Макиавелли, без сомнения, один из нас, - Эцио помедлил. - Но даже если так...
- Да?
- Я договорился с Бартоломео. Подождите неделю, а потом попросите его приехать на Тиберину - он знает это место, и, осмелюсь предположить, вы тоже, - и рассказать мне, что он выяснил о Родриго и Чезаре.
- Вы все еще сомневаетесь в Макиавелли?
- Нет, но я убежден, что лучше перепроверить всю полученную информацию, особенно в такие времена, как сейчас.
Казалось, тень прошла по лицу девушки, но потом она улыбнулась и сказала:
- Он придет.
ГЛАВА 19
Когда Эцио вернулся в Рим, он первым делом отправился в бордель, о котором Макиавелли говорил, что это еще один источник информации. Возможно, кое-какие имена из тех, что он посылал Пантасилее, он выяснил именно в борделе. Эцио собирался проверить, как девушки добывают информацию, и решил отправиться туда инкогнито. Если бы они узнали, кто он такой, они могли просто дать ему ту информацию, которую он, по их мнению, и хотел от них услышать.
Он добрался до места и изучил вывеску - "Цветущая роза". Это был тот самый бордель, но все-таки он не был похож на место, куда часто наведываются сторонники Борджиа. Если конечно они не имели обыкновения посещать трущобы с благотворительной целью. Бордель ни в коей мере не напоминал заведение Паолы во Флоренции. По крайней мере снаружи. Заведение Паолы выглядело довольно сдержанно. Эцио, сомневаясь, постучал в дверь.
Ее сразу открыла привлекательная пухлая девушка лет восемнадцати. Одета она была в изношенное шелковое платье.
Она послала ему профессиональную улыбку.
- Добро пожаловать, незнакомец! Добро пожаловать в "Цветущую розу".
- Здравствуй, - пробормотал Эцио, входя внутрь.
Главный зал, безусловно, выглядел куда лучше входа, но при этом казалось, что в самом воздухе висит пренебрежение.
- Какие у вас планы? - поинтересовалась девушка.
- Не будете ли вы так любезны отвести меня к своей хозяйке?
Глаза девушки сузились до щелочек.
- Госпожи Солари нет.
- Я вижу, - Эцио помолчал, не зная, что делать. - Вы знаете, где она?
- Вышла, - теперь девушка была куда менее дружелюбной.
Эцио улыбнулся ей как можно очаровательнее, но он уже был не так молод, и улыбка не произвела на девушку впечатления. Она решила, что он какое-нибудь официальное лицо. Черт! Если он хотел пройти дальше, нужно было притвориться клиентом. А если притворство бы не сработало, нужно действительно стать их клиентом, и будь что будет.
Он уже решил так и действовать, когда входная дверь внезапно распахнулась, и внутрь ворвалась еще одна девушка - волосы растрепаны, платье порвано. Она казалось обезумевшей.
- Помогите! Помогите! - безостановочно кричала она. - Госпожа Солари... - она заплакала, не в силах продолжать.
- Что случилось, Лючия? Возьми себя в руки. Почему ты вернулась так быстро? Я думала, ты ушла с госпожой и клиентами.
- Они не были клиентами, Аньелла! Они... они сказали, что отведут нас в дом, вниз по Тибру, но там был корабль. Они начали бить нас и достали ножи. Они затащили госпожу Солари на борт и заковали ее.
- Лючия! Боже мой! Как ты сбежала? - Аньелла обняла подругу и отвела к одной из кушеток, стоявших вдоль стены.
Потом она вытащила платок и приложила к кровоточащей царапине на щеке Лючии.
- Они отпустили меня, сказали, чтобы я сообщила, что они работорговцы, Аньелла! Они сказали, что отпустят, если только мы заплатим им! Иначе они ее убьют!
- И сколько они хотят? - спросил Эцио.
- Тысячу дукатов.
- Сколько у нас времени?
- Они будут ждать час.
- Значит, у нас еще есть время. Подожди здесь! Я верну ее вам.
«Твою мать, - подумал Эцио. - Похоже, дела плохи. Мне нужно поговорить с этой женщиной».
- Где они? - поинтересовался он.
- На пристани, мессер. Возле острова Тиберина. Знаете, где это?
- Очень хорошо.
Эцио поспешил. Времени, чтобы добраться до банка Киджи не было, а все три филиала были не по пути, поэтому ассасин отправился к ростовщику. Тот начал торговаться, но все же пополнил уже имеющуюся у Эцио сумму до необходимой тысячи дукатов. Взяв деньги и решив не отдавать ни монетки, если будет такая возможность, ассасин дал себя клятву полностью взыскать с ублюдков, которых похитили единственного человека, с которым он очень хотел поговорить. Эцио взял лошадь и опрометчиво поехал по улицам в сторону Тибра, разгоняя в стороны людей, цыплят и собак, которые заводнили улицы.
Он без труда, - слава Богу, - отыскал корабль, - огромный по сравнению с маленькими лодками, - спешился и побежал к причалу, возле которого был пришвартован корабль, окликивая госпожу Солари.
Но его уже ждали. На палубе, направив на него пистолеты, стояли два человека. Эцио прищурил глаза. Пистолеты? В руках таких ничтожных ублюдков, как эти?
- Не подходи.
Эцио отступил, держа палец на кнопке, выбрасывающей скрытый клинок.
- Притащил чертовы деньги?
Эцио левой рукой медленно вытащил мешочек с тысячью дукатов.
- Отлично. Сейчас посмотрим, в достаточно ли хорошем настроении капитан, чтобы не перерезать ее чертову глотку.
- Капитан! Да что вы, уроды, о себе возомнили? Отпустите ее! Отпустите немедленно!
Ярость в голосе Эцио произвела впечатление на работорговца. Он слегка повернулся и обратился к кому-то в трюме. Они наверняка слышали весь разговор, потому что по лестнице снизу поднялись двое мужчин, волочащие женщину примерно тридцати пяти лет. Макияж ее размазался от слез и грубого обращения. На лице, плечах и груди виднелись синяки, сиреневое платье было разорвано, обнажив тело. Немного ниже на платье виднелась кровь, ее руки и ноги были скованы.