Страница 11 из 30
Сусана Гарсиа, неунывающий директор эскивиасского Музея Сервантеса перед домом, и ее собственным, и старого дона Алонсо Кихады
В вечность
Подобно тому как в величайшей империи Античности все дороги вели в Рим , в сервантесовской Кастилии они неизменно направляли путника к молодой королевской столице. Это утверждение и для нашей эпохи почти верно с «транспортной» точки зрения: повторяя очертания старых трактов, современные шоссе-аутописты, разветвляясь и сливаясь вновь, причудливо закольцовываются в дальних районах «Дороги Дон Кихота» и большой дугой поворачивают назад, к блистательному Мадриду.
Здесь на старости лет осел, проживший многотрудную жизнь, и Сервантес. Он поселился на улице, которая в те давние годы называлась Садовой, а ныне носит имя Лопе де Веги. Вот ведь ирония судьбы: Сервантес окончил дни на улице своего главного литературного недруга, а тот лежит теперь в могиле под церковью на улице Сервантеса!
Еще через два переулка от площади Санта-Ана жил в ту эпоху Веласкес — там же он умер и похоронен, только после того как в конце XVIII века церковь, в полу которой замуровали тело художника, снесли и поставили на ее месте новодел, могила его утеряна. Такая же посмертная судьба постигла и дона Мигеля. В то время как его роман стремительно возносился в вечность, останки автора терялись в ней. Церковь монастыря тринитариев, в которой его погребли в аскетическом францисканском одеянии из грубого сукна, уступила место постройке 1703 года, все гробницы при этом исчезли. Даже традиции посещать этот храм как место погребения писателя не сложилось. Выяснилось, например, что наш ученый провожатый по сервантесовскому Мадриду профессор Маурисио Макаррон никогда не бывал внутри. В полумраке большого зала — изваяния святых, живые, но пожухшие цветы. Даже часы над алтарной частью остановились и вечно показывают три часа дня. А скромная табличка с надписью «Под основанием этого монастыря лежат Мигель Сервантес, его супруга донья Каталина и монахиня Марсела де Сан-Фелис, дочь Лопе де Веги» потускнела, и буквы стерлись от времени.
Да, с физическими свидетельствами о «принце гениев» время обошлось немилостиво, нет у нас ни костей, ни праха его. Есть только роман и его бессмертные герои, которым повезло гораздо больше: во плоти и крови населяют они Испанию наших дней.
Фото Василия Петрова
Алексей Анастасьев
Крушение Шведского Метеора
Рис. Юрия Батова
В начале Северной войны Карл XII получил прозвище Шведский Метеор за ту стремительность, с которой он побеждал своих врагов. Разгромив Данию, Польшу и Саксонию, шведы вторглись в земли последнего из своих противников, а их монарх уже готовился увенчать войну великолепной победой. Однако результат генерального сражения, которого русские войска долго избегали, поразил всю Европу.
Еще до полудня все было кончено. На Полтавском поле началась торжественная служба, а потом прогремел ружейный и орудийный салют. Главнокомандующий фельдмаршал Борис Петрович Шереметев рапортовал о победе. Еще не подсчитали трофеи, не собрали раненых и пленных, еще искали на поле боя живого или мертвого Карла XII, а Петр I уже взялся за перо, чтобы сообщить о «зело превеликой и неначаемой виктории», которую одержала русская армия над грозным противником. Победное известие понеслось в Петербург и Москву , к польским магнатам, в европейские столицы. В этот день 27 июня (по новому стилю 8 июля) 1709 года царь одержал важнейшую победу в своей военной карьере.
Петр I пригласил в шелковый шатер генералов-победителей и пленных шведских командиров — в их числе были фельдмаршал Карл-Густав Реншёльд и первый министр граф Карл Пипер. Столов не было, пирующие сидели на коврах, разложенных прямо на земле, опустив ноги в специально вырытые солдатами канавки. Вокруг почетных гостей стояли гвардейцы, и каждый тост сопровождался салютом. Государь уже знал о вчерашнем обещании Карла XII пригласить своих офицеров на обед в шатре русского царя: «Вчерашнего числа брат мой король Карл просил вас в шатры мои на обед, и вы по обещанию прибыли, а брат мой Карл ко мне с вами в шатер не пожаловал, в чем пароля своего не сдержал. Я его весьма ожидал и сердечно желал, чтоб он в шатрах моих обедал, но когда его величество не изволил пожаловать ко мне на обед, то прошу вас в шатрах моих отобедать».
За здоровье учителей
После этих слов Петр поднял тост за здоровье своих учителей в военном деле. «Кто же они?» — поинтересовался Реншёльд. «Вы, господа шведские генералы», — ответил царь, и кто-то из шведов, возможно, Карл Пипер, отреагировал: «Хорошо же Вы, Ваше Величество, отблагодарили своих учителей!»
Швеция конца XVII века была не нынешней небольшой и уютной европейской страной, а великой державой, претендующей на гегемонию в Восточной Европе и нередко играющей решающую роль в европейском балансе сил. Благодаря множеству успешных войн она завладела Лифляндией, Эстляндией и Финляндией, а также несколькими ключевыми областями на побережье Северной Германии, благодаря чему Балтийское море почти стало внутренним «шведским озером».
Карл XII (1682—1718), король Швеции с 1697 по 1718 год. Фото: ROGER-VIOLLET/EAST NEWS
Правда, вначале речь о русско-шведской войне не шла. Молодой царь, начав с Азовских походов против Крымского ханства, собирался и дальше бороться против Крыма и Турции , подобно своим предшественникам. Петр I отправился в Великое посольство 1697— 1698 годов, чтобы найти союзников для большой войны против Османской империи. Возможно, «окно в Европу» прорубили бы в Черном море. Однако испанский король пребывал при смерти, судьба его огромных владений оставалась неясной и крупные европейские державы, предвкушая поживу на западе, совсем не горели желанием затевать еще одну войну на востоке. Тогда Петр переориентировался на север и нашел себе новых союзников, которые находились далеко от испанских владений, зато близко к Швеции. Это были датский король Фредерик IV и Август II Сильный, курфюрст Саксонии и король Речи Посполитой. В 1699-м союз был заключен и начались военные действия. Август осадил Ригу, русские выдвинулись к Нарве, а Дания попыталась закрыть для Швеции выход в Атлантику и атаковала союзную ей Голштинию.
Однако молодой шведский король всех ошеломил. Он стремительно нанес удар по Дании, заставив ее капитулировать. После этого он высадился в Лифляндии, принудил короля Августа снять осаду Риги, а уже 19 ноября 1700 года оказался под Нарвой и разгромил вдвое большую по численности русскую армию, захватив в плен большинство старших офицеров. Карл XII приобрел славу непобедимого полководца — Шведского Метеора. Если бы он пожелал заключить мир сейчас, он утвердил бы свое господство в Восточной Европе и смог бы вершить судьбы Европы, которая должна была в скором времени увязнуть в Войне за испанское наследство. Речь Посполитая, формально нейтральная (Август воевал с Карлом как саксонский король, хотя и нападал из польских земель), предложила свое посредничество. Однако молодой король не пожелал заключать мир. Он решил отомстить объединившимся против него королям.
На несколько лет Карл застрял в польских землях, пока не посадил в 1705-м на польский престол своего ставленника Станислава Лещинского. Затем он вторгся в Саксонию и заставил Августа выплатить контрибуцию и разорвать союз с Россией. Австрийский император Иосиф I, видя приближающуюся армию северян, предоставил шведам право вербовки своих подданных в армию и, чтобы не злить лютераншведов, вернул протестантам Силезии отобранные в пользу католиков храмы. Когда папа римский упрекнул его, император ответил: «Святой отец, вы должны быть рады, что король Швеции не потребовал от меня принять лютеранство, ибо если бы он захотел этого, я бы не знал, что мне делать».