Страница 21 из 30
Главную роль в обеспечении защищенности играет, разумеется, броня корпуса и башни. Но в 1950-е годы стремительное развитие подкалиберных бронебойных снарядов и кумулятивных средств поражения, намного превосходивших по бронепробиваемости прежние противотанковые средства, потребовало поиска новых конструкций бронирования. В результате «классическая» металлическая броня дополнилась комбинированной броней, противокумулятивными экранами, динамической защитой, были созданы комплексы активной защиты. Но ряд направлений тех лет остался на уровне опытов. Так, еще с конца 1940-х годов параллельно с вариантами противокумулятивных экранов в СССР разрабатывали «конструктивную» броню со стальными стержнями, приваренными перпендикулярно к броневым поверхностям, или с гребнями из стальных уголков. И те и другие обеспечивали преждевременный подрыв попавших в танк кумулятивных боеприпасов и резко уменьшали их бронепробивное действие. Правда, для получения должного эффекта по крайней мере верхние броневые листы «лба» и бортов корпуса и большая часть башни должны были быть утыканы стержнями или покрыты частыми гребнями. Реально такие «ежики» не строились. Хотя в 1962 году в челябинском проекте танка «Объект 772» с ракетным вооружением появился корпус, лобовая часть и борта которого имели ступенчатую криволинейную форму, в продольном сечении корпус напоминал «елочку». Но и такая «бронеелочка» осталась в проекте. Зато на верхнем лобовом листе таких серийных машин (ровесников, кстати), как советская БМП-1 и шведский танк Strv-103, появилось оребрение, решающее те же задачи повышения защищенности.
Более традиционным направлением повышения снарядостойкости бронированных корпусов и башен было придание им сферических, полусферических и эллипсоидных форм и обводов. Весьма оригинально это направление проявилось в опытном тяжелом четырехгусеничном танке «Объект 279», разработанном в 1957 году на Кировском заводе в Ленинграде. Его литой корпус имел предельно плавные обводы, а несъемные тонколистные металлические экраны сложной изогнутой формы с тем же ступенчатым профилем дополняли его обводы до вытянутого приплюснутого эллипсоида — хорошо обтекаемой фигуры, что должно было защитить как от бронебойных и кумулятивных снарядов, так и от ударной волны ядерного взрыва (учтем время разработки).
Неметаллическая броня
Ветеран Главного бронетанкового управления полковник Г.Б. Пастернак вспоминает, как «в далекие годы один восьмиклассник написал А.Н. Косыгину, что много видел в кино, как танки горят, и предложил их делать из железа». Восьмикласснику, по-видимому, просто неоткуда было узнать, из чего изготавливаются реальные танки. Но, в самом деле, только ли броневые стали или, скажем более широко, только ли металлические сплавы могут использоваться для изготовления корпуса и башни боевой машины?
«Что тут необычного? — спросит читатель. — В бронировании танков и бронемашин уже давно применяют, скажем, пластмассы и керамику». Да, такие материалы применяют, но только как дополнение к основной, металлической броне. Так, в корпусе танка Т-64 использовалась комбинированная броня «сталь — стеклотекстолит — сталь», а в его стальной бронебашне — керамические стержни из ультрафарфора. Стеклотекстолитовый наполнитель и керамика присутствуют и в комбинированном бронировании корпуса и башни танков Т-72 и Т-80, керамика использована в комбинированной броне «чобхэм» британского танка «Челленджер» и в броне французского «Леклерк». К уникальным свойствам керамики, полезным для броневых материалов, относят сочетание малой плотности с чрезвычайно высокой прочностью (правда, при высокой хрупкости). Полимеры — это уникальное сочетание прочности и вязкости, широкие возможности формообразования, химическая стойкость. Особый интерес представляют стеклопластики. Но могут ли неметаллические материалы стать основными в броневой защите хотя бы легких боевых машин?
Еще в конце 1940-х годов действительно рассматривалась возможность перехода к полностью пластмассовой броне в легких и средних танках. Тем более что такая броня при меньшей массе обладала бы значительной толщиной, а значит, и лучшей противокумулятивной стойкостью. В нашей стране с 1957 года развернулись работы над противопульной и противоснарядной броней из пластмассовых материалов. В 1961 году изготовили корпус для танка ПТ-76 из стеклопластиковых плит, который испытали обстрелом и буксировкой на гусеничном шасси. Масса корпуса при равной снарядостойкости оказалась на 30% меньше. А вот ожидавшегося значительного уменьшения радиолокационной и тепловой заметности не произошло. Да и стоимость стеклопластиковой брони оказалась не ниже брони из алюминиевых сплавов, в которую вскоре начали одевать серийные бронемашины. Работы над целиком стеклопластиковыми бронеконструкциями свернули.
Американская компания FMC в конце 1980-х годов представила башни для БМП «Брэдли» с заменой бортовых, кормовых листов и крыши единой деталью из армированного стекловолокном композита S-2, а в 1989-м испытывали «Брэдли» с бронекорпусом, включавшим два верхних элемента из слоев композита, алюминиевую раму шасси и композитный лист защиты днища. При уровне баллистической защиты, аналогичном штатной М2А1 «Брэдли», корпус был на 27% легче. Так что когда в Великобритании в 2001 году испытали «перспективное композитное бронированное шасси» ACAVP и разработчики заявили, что сделали это «первыми в мире», тут было немало лукавства. В целом же использование композитов с большой долей неметаллических материалов позволяет повысить защиту от кумулятивных боеприпасов, уменьшить образование внутренних отколов брони, снизить акустическую и инфракрасную заметность машины, продлить срок ее службы за счет высокой стойкости к коррозии и большей усталостной прочности, снизить в перспективе стоимость производства.
Опытный легкий танк «Объект 911Б» с размещением экипажа в башне, вооруженный гладко ствольным 73-мм орудием. СССР, ВгТЗ, 1962 год
Краски и «накидки»
С самого начала применения танков в повышении их защищенности важная роль отводилась маскировке. С видимым диапазоном все ясно — достаточно покрасить машину камуфляжной краской. Тут тоже встречались решения, мягко говоря, неординарные. Скажем, французы в октябре 1917 года рисовали на бронелистах своих танков черной краской ложные смотровые щели и таким образом отвлекали германских пулеметчиков от стрельбы по действительным смотровым щелям, весьма уязвимому месту по тем временам. Понятно, что как только противник изучал настоящее устройство танков, такие приемы переставали работать. Зато камуфляжная окраска вошла в широкую практику и вполне себя оправдала.
А какие только не предлагали проекты «невидимого танка» — тут и плоские экраны, передающие изображения фона с камер одного борта на другой, и сплетенные из световодов покрытия, делающие, по сути, то же самое. В 2007 году пресса в очередной раз разразилась сообщениями о «совершенно секретных» испытаниях в Великобритании танка, оснащенного «системой проекторов, камер и экранов», разработанной неким Дж. Фэнди. Но так же быстро тема в очередной раз была свернута.
Однако диапазон средств разведки наземных целей уже давно значительно расширился. И обычная краска дополняется составами, снижающими сигнатуру танка в радио- и тепловом диапазоне. В нашей стране работы над покрытиями, уменьшающими радиолокационную и тепловую заметность бронетанковой техники, начались еще в 1960-е годы. Однако и сейчас такие покрытия применяются весьма ограниченно. Упомянем хотя бы комплект «Накидка» в виде чехла на боевую машину: он на 30% уменьшает вероятность обнаружения не только оптическими, но также и инфракрасными (ИК), и тепловизионными приборами, осложняет работу телевизионных и ИК-головок самонаведения высокоточного оружия. По данным НИИ стали, «Накидка» на танке уменьшает вероятность обнаружения дневными и ночными приборами и прицелами, телевизионными системами примерно на 30%, тепловизионными приборами — до двух раз. РЛС наземной разведки в передней и задней полусферах будет «видеть» такой танк в шесть раз хуже, а для приборов пассивной (радиотепловой) локации танк с таким комплектом вообще практически сливается с фоном. Это уже реальность, но пока не ставшая «привычной».