Герцогство на краю

Вот как живут герцогини! Словами такого было не описать — гладкость дна и стенок, душистый пар и нежная пена, и сама я таяла от восторга, лишь время от времени начиная шевелить ногами, чтобы ощутить кожей ласку горячей воды. Лежала бы так век! Или хотя бы всю ночь. И ведь могу! Горячая вода тут не кончается. А иссякнет — сама подогрею, я же умею! Закрыла глаза и начала водить ладонями по ароматной шапке пены, наслаждаясь непривычными ощущениями.

— Тим, нравится?

Упс! Ас? Ну, меня не видно, только нос торчит, но мог бы и постучать…

— К тебе можно?

— Нельзя! — брякнула я, прежде чем успела подумать.

— Ладно, ухожу, — разочарованно вздохнул Аскани. — А какое мыло ты взяла? Вот, посмотри, светло-зеленое самое душистое, — протянул мне… и уронил кусок в ванну. После чего запустил руку по плечо в воду — ловить упущенное мыло, напоролся на мою ногу, я брыкнулась, он потерял равновесие, попытался опереться о скользкую стенку ванны, получил от меня пяткой в нос и, как был, в тунике и портках, плюхнулся в воду, устроив лужу на полу.

То, что случилось потом, рассказать было нельзя вообще. Никогда и никому.

Он сумел уболтать меня, что всё равно уже мокрый, а места тут хватит на школьную команду голкири. И что плавать в тунике и штанах — это полный бред — всё равно под пеной ничего не видно. Я сидела с красными щеками, понимая, что нас заносит куда-то совсем не туда, а Ас у противоположного края ванны выглядел абсолютно счастливым. Но это всё — цветочки.

Вот когда он вылез из ванны, заставив меня зажмуриться, вытянул меня следом, промокнул полотенцем и на руках понес в кровать — это было уже сущее безумие. И частый стук его сердца, и то, что между нами не было одежды, и горячие губы, целовавшие мое влажное плечо… И наконец, когда я забилась под одеяло, как испуганная мышь, он влез ко мне, а потом убедил, пока сохнем, поиграть в безобидную игру. Ничего особенного — просто поцелуй. А задача — захватить ртом нижнюю губу своего противника. Кто первый поймает — тот и победил! Это «ничего особенного» вылилось в полноценную баталию с катанием в обнимку по кровати, когда то я, то он оказывались сверху…

Перед сном мы всё же оделись. Он сиял. А мне было жутко неудобно — я сама обнимала парня — голого парня! — и мне это нравилось! И неважно, что сейчас он — Огурец…

И вот — доигрались.

Ас получил по лбу.

А я теперь сопела носом в подушку, напряженно размышляя, знает ли Шон о наших вчерашних художествах? Выходило, что знает. Не знал бы — не прилетел. Стыдно-то как!

Не поняла, что передал ментально Ас Россу, но тот усмехнулся и сменил тему. И сказал, что раз ничего страшного не случилось, пойдет умоется, а через двадцать минут ждёт нас в покоях Аскани.

Бредли тоже вышел вон. Я так поняла, что имя герцога тер Дейла для него что-то значило.

Я отлипла от подушки и смущенно посмотрела на жениха.

— Тим, иди ко мне на плечо. Поговорим.

— О чём? — я чувствовала себя растерянной. И по-прежнему было безумно стыдно.

— Посмотри мне в глаза и послушай. Так вот — я ни о чём не жалею. Ты — самая красивая и желанная, и я очень тебя люблю. И то, что я вытворял, я делал специально, чтобы ты потом, когда вырастешь, могла стать счастливой.

— Как это? — захлопала я глазами.

— Так. Вот как думаешь, зачем Росс, сняв тебя со стены башни, не опустил сразу вниз, во двор, а поволок под облака — показывать замок сверху?

Я задумалась.

— Потому что я была лёгенькой, а замок красивый?

Ас вздохнул.

— Ну ладно, задам вопрос попроще: скажи, зачем Сианург заставляет того, кто вылетел из седла, тут же садиться на лошадь снова? Даже если урок почти закончился?

Это я знала. Сианург объяснял. Для того чтобы испуг не пустил корней в душе и чтобы человек не начал бояться лошадей и падений. Но тогда, выходит, и Росс, взяв меня в полёт под облака, туда, где парят орлы, помог мне преодолеть возможный страх перед будущими падениями и высотой? Но высоты я никогда не боялась — она меня тянула, как притягивает морского котика океан…

— Верно, — кивнул следивший за ходом моих мыслей Ас. — А вот когда тебя маленькую напугали благоденские уроды, то рядом не оказалось никого, кто объяснил бы, что парни — это не зло. Не всегда зло. Понимаешь? И чем больше бы времени прошло, тем сложнее было бы тебя переубедить. Вспомни, как ты шарахалась от меня вначале! Я думаю, что если бы ты дожила такой, как была год назад, до восемнадцати, исправить бы было уже ничего нельзя. Ты вырастила бы дракона, ты была бы свободна и сильна… но эта сторона жизни была бы для тебя навсегда закрыта. Ты не могла бы никого полюбить и стать по-настоящему счастливой.

Вздохнул.

— Прости, что говорю сбивчиво. Объясняю, как сам это понимаю. Но сейчас ты оттаяла… и я так рад!

Прикоснулся к шишке, болезненно поморщился и подмигнул:

— Поцелуешь меня?

Я протянула руку и ласково провела пальцами по гладкой коже его щеки. Он улыбнулся уголком рта:

— И этого довольно. Я знаю, ты относишься ко мне не так, как я к тебе… но всё равно постараюсь сделать всё, до чего додумаюсь, для твоего счастья. А если ты вырастешь и полюбишь кого-то другого… — вздохнул. Замолк. Потом продолжил: — Ну, лишь бы у тебя было всё хорошо. А у меня тоже неплохие шансы тебе понравиться, хоть я уже и не герцог — не урод, не глуп, не криворук…

Он с таким серьезным видом перечислял это, подняв руку и загибая пальцы, что я, не выдержав, засмеялась. А потом потянулась к его подбородку губами, чтобы поцеловать. Не достала. Полезла к нему на грудь. Ас тут же сделал страшные глаза, изобразил, что озирается, глядя направо и налево, а потом выдал шепотом:

— Тссс! И не думай!

— Почему? — удивилась я. Что за странности? Сам же вроде просил поцеловать.

— А то он приснится и тебе, и утром ты тоже проснешься с шишкой!

Представив себе картину симметрично шишковатых нас с Асом, я заколотила пятками по кровати. Тролль знает что! А ещё краше — галерею владетелей замка Сайгирн и наши с Асом портреты с фингалами на лбах!

— Ну ладно, — вздохнул Ас. — Болтать в кровати хорошо, но пора вставать. За завтраком у нас будут гости, а потом просто поглядим, что из всего этого выйдет.

Я уже догадалась, что задумал Росс. Оставалось посмотреть, как именно наш директор это провернёт.

* * *

Вчерашняя шёлковая туника после тесного знакомства с башней пришла в негодность. Как и штаны. Мне было их жаль, очень жаль, но Ас сказал, что заказать новые — это не проблема, а мне надо не страдать по паре тряпок, а радоваться, что сама уцелела.

Сейчас я надела вторую тунику, ту, что посветлее. Волосы привычно подвернула.

Ас снова тут же влез со своим ценным мнением, заявив, что мне стоит подумать над другой причёской — например, низким пучком на затылке с одним выпущенным на плечо локоном. Всё равно сейчас меня — с такой шеей и глазищами в пол-лица — за мальчика способен принять только лорд Барака. Со злости. Шею Аскани обозвал гусиной. Или лебединой? В общем, аномально длинной и тощей. На себя бы посмотрел — килька чернявая!

Сам он выбрал утренний бежевый костюм со вставками цвета грозового неба, распустил черный шелк волос и увенчал чело поверх своей шишки легким золотистым обручем с красивым изгибом мыска и камнем, похожим на тот, что качался в его ухе. Кстати, иллюзии Шонову шишку не брали тоже. Похоже, маг рассердился не на шутку.

И всё равно, даже с битым лбом, смотрелся Аскани сногсшибательно.

И я рядом с ним — серый воробей на тощих ножках.

Взявшись за руки, мы отправились в герцогские покои, где собирались перед завтраком перекусить в тесной компании и обсудить дела.

И, похоже, опоздали. Поднос был уже почти пуст. На моих глазах довольный Шадиярр подцепил с тарелки последний тоненький ломтик буженины и, скатав трубочкой, отправил в рот. Вот зараза с драконьим аппетитом!