По воле судьбы

Пока Рауль ел, а моя возлюбленная посматривала на своего дядю с умилением старшего, который не может наглядеться на младшенького (насколько я знал, все было как раз наоборот: возраст оборотня уже давно перевалил за вторую сотню, а Раиле не было еще и тридцати), я, присев неподалеку, попытался привести в порядок мысли. Информации было много, но она была столь противоречива и неоднозначна, что не давала возможности свести ее воедино.

Но кое-что уже можно было рассмотреть. Или, хотя бы, предчувствовать.

Было ясно, что в нашем мире появилась сила, которая казалась вполне способной изменить привычный порядок вещей. Жаль, конечно, что Дамир, который пусть и не знал, но догадывался о значительно большем, не поделился этим со мной. Но на это у него могли быть свои причины. И теперь я предполагал, какие именно.

Мои способности для него не были секретом. И возможности тех, с кем мне предстояло встретиться – тоже. И хотя он верил, что мне удастся с этим справиться (иначе не отправил бы меня с поручением), допускал, что у меня это не получится. Потому и предпочел оставить в неведении.

Оставалось лишь разобраться с тем, учитывал ли он в своих планах Раилу и ее откровения? Или то, что она могла мне рассказать, не имело отношения к его опасениям? И если по поводу первого я мог с уверенность сказать «да», то подобный ответ на второй вопрос приводил меня к парадоксальному выводу: появление анималов-змей и угроза человеческим землям не имели отношения друг к другу.

И если предположить, что я прав, а я был прав, то…

– Я долго буду ждать? – выскользнув из раздумий, я наткнулся на понимающий взгляд стоящего напротив оборотня.

Эх! Знал бы он, как не вовремя влез он со своей репликой в начавшуюся выстраиваться картину.

Или…. Я отбросил возникшую мысль. Если предположить, что именно этого он и добивался, то можно додуматься до того, чтобы обратить пристальное внимание на все, что он делает. Не хотел бы я, чтобы моя паранойя разыгралась настолько, чтобы сделать из друга – врага.

– Я дольше этого ждал, – проворчал я и, сделав вид, что не заметил его сочувственного взгляда, направился к ожидающей меня Раиле.

Слова ритуальной клятвы музыкой влились в гомон летнего леса, и когда я закончил ее, произнеся: «…Принимаю. Тебя, для кого становлюсь Хранителем», – по моей щеке скатилась предательская слеза, выдавая то, что творилось в моей душе.

Впрочем, я этого не стыдился. Я еще не забыл то мгновение, когда стоя неподалеку от Тианы во время празднования дня рождения родственника Дамира, ощутил, как вскинулась в моем сердце волна узнавания, вытягивая из глубин памяти это слово – хранитель. И помнил, как понимал разумом, но не принимал своей внутренней сутью, что не мне придется беречь целостность этой кошки.

Но теперь я этому мог только радоваться. Раила была моей не только потому, что разделила со мной любовь, но и потому, что наградила меня самым ценным для нее – своим доверием. И хотя я знал, как многое нам еще предстояло пережить, прежде чем оно станет полным, теперь я уже мог верить в то, что такой день когда-нибудь настанет.

– Я не думал, что это так… – Рауль растрогано смотрел на нас, не скрывая своего волнения, пытаясь подобрать слово, которое смогло бы отразить то, что он чувствовал, – трогательно.

Прежде чем ответить, я прижал девушку к себе, давая ей понять, что теперь уже ничто не сможет вырвать ее из моих объятий. И чувствуя, с какой искренней нежностью она откликается на мой собственнический порыв.

– Если ты считаешь, что это станет поводом, чтобы избежать тех вопросов, которые я собираюсь задать, то очень ошибаешься, – несколько жестче, чем мне бы хотелось, произнес я и кивнул Раулю на пасущихся лошадей.

Этот разговор мы могли продолжить и сидя в седле.

– Я считаю, что ты и так слишком много знаешь, чтобы от тебя скрывать остальное, – нисколько не смутившись моим заявлением, подтвердил оборотень возникшие у меня подозрения о том, что ему, так же, как и его племяннице, было что сказать.

И хотя я уже давно догадывался, что мечты о спокойной жизни в своем замке с любимой женщиной уже давно стали несбыточными, я надеялся, что рассказ оборотня и кошки не лишит меня их окончательно.

Тиана

Я смотрела на мужа и пыталась найти в себе силы улыбнуться. Увы, после разговора с бабушкой их не было. Да только… на слабость сейчас я права не имела. Потому что то, что мне удалось узнать, опровергало все наши предположения. И если с первого взгляда на это можно было радоваться, то со второго….

Осознав, что спорить со мной бесполезно, дед разрешил мне увидеться со своей первой женой. Но в качестве условия потребовал своего присутствия при встрече. Только позже я поняла, что это был лишь предлог. Любовь и долг в их случае оказались несовместимы. И я стала тем поводом, который позволил ему «сохранить свое лицо», наведавшись в крепость, в которую он сам же ее и сослал.

В том замке, где сейчас находилась старшая из кошек нашего рода, я еще не бывала. Но, как бы я не хотела, оценить его красоту мне не удалось – переход, который он открыл, вывел нас на окруженную воинами площадку в его внутреннем дворе. И все, что мне удалось заметить – скрытые снежными шапками горные вершины, на фоне которых возвышались шпили высоких башен.

Воины из охраны замка опустили оружие, как только их командир опознал в одном из прибывших своего господина. Подойдя к князю и поклонившись, он тихо и на языке, который был мне не знаком, что-то спросил. Тот так же негромко ответил и кивнул на меня. Похоже, представляя. Потому что после этого учтивого поклона удостоилась и я.

На этом обмен любезностями был закончен и мы, в сопровождении четырех оборотней, которые пристроились у нас за спиной, направились к стоящему неподалеку зданию.

– Где мы? – уточнила я у деда, когда мы отошли настолько, чтобы мой интерес не показался слишком откровенным.

Но не для того, чтобы удовлетворить свое любопытство. Царящая вокруг атмосфера давила, несмотря на некоторую торжественность и возвышенность.

– Мертвые земли Арансон. – Чуть помедлив, ответил он мне. И догадавшись по моему виду, что мне это ни о чем не говорило, добавил: – Несколько тысяч лет тому назад маги открыли в одной из здешних пещер проход в мир, населенный порождениями тьмы. Многие тогда положили свои жизни, чтобы не дать им проникнуть на Торсану, хотя и не всех удалось остановить. Они-то и положили начало тем, кого мы называем нечистью.

– Поэтому здесь и веет смертью? – Теперь я по-другому смотрела на холодные серые стены, на тяжелые облака, которые скрывали верхние ярусы крепостных стен, карабкающихся по каменным склонам.

– Не только, – качнул головой князь, окидывая все вокруг мрачным взглядом. – Разорванная мощными заклинаниями грань миров восстанавливается очень медленно. Потому и стоит здесь крепость, чтобы никто из магов не решился повторить ту попытку. Да и вероятность прорыва с той стороны продолжает оставаться вполне реальной.

– Я об этом никогда не слышала, – заметила я, входя вслед за ним в трехэтажное здание, которое находилось почти в самом центре крепости, рядом с донжоном. Если я правильно помнила то, что мне рассказывал Азаир о строительстве замков, именно отсюда должен был сбрасываться подвесной мост в круглую башню, которая нередко становилась последним шансом на спасение для обороняющихся.

Несмотря на невинность моего замечания, дед резко остановился, и когда я замерла напротив, жестко произнес.

– Об этом знают очень немногие: лишь правители рас, архимаги ковена, да воины, которые несут здесь службу. Да и те, когда приходит их срок покинуть эту крепость, дают клятву, нарушение которой способно мгновенно лишить их жизни. Поэтому я и не хотел, чтобы ты попала сюда.

– Потому что мне придется дать клятву, или потому что я об этом узнаю? – Я смотрела на него спокойно, не поддаваясь той панике, что рождалась в моей душе.