Страница 9 из 24
Берлин, 18 июня
Оно действительно у них в кармане, подписано сегодня в Лондоне. На Вильгельмштрассе совсем приободрились. Германия получает тоннаж подводных лодок, равный британскому. Почему британцы согласились на это — уму непостижимо. Германские субмарины едва не победили их в прошлой войне и смогут победить в будущей. Завершили день в «Таверне», как и многие другие вечера. «Таверну», итальянский ресторан, содержит Вилли Леман, крупный, грубовато-добродушный немец, в котором нет ничего итальянского, вместе со своей женой, стройной застенчивой бельгийкой. Этот ресторан стал здесь клубом британских и американских корреспондентов, и он помогает нам сохранять нормальную психику, дает возможность встретиться в неформальной обстановке и поговорить о своих профессиональных делах — без чего долго не протянет ни один зарубежный корреспондент. У нас был постоянно зарезервированный столик в углу зала, и примерно с десяти вечера до трех или четырех утра он, как правило, не пустовал. Во главе стола обычно сидел Норман Эббот. Посасывая ночь напролет старую трубку, он беседует и спорит, делится опытом, так как уже давно находится здесь и имеет контакты в правительстве, партии, церкви и армии, у него блестящий ум. Недавно он пожаловался мне по секрету, что «Times» печатает не все, что он отсылает, что там не хотят слышать чересчур много плохого о нацистской Германии и что газету, очевидно, захватили сторонники нацистов в Лондоне. Он этим обескуражен и поговаривает о том, чтобы бросить работу. Рядом с ним сидит миссис Холмс, женщина с крючковатым носом и, несомненно, большим интеллектом. Однако она так глотает слова, что я с трудом понимаю, что она говорит. Другими завсегдатаями являются: Эд Битти из UP, [8]круглолицый, похожий'на Черчилля, с живым умом и огромным запасом забавных историй и песенок; Фред Экс-нер из UP с женой Дороти, он скучный тип, но способный корреспондент, она привлекательная блондинка с кипучим нравом и низким грубоватым голосом; Пьер Гасс из INS, [9]прилизанный, вежливый, амбициозный, он в лучших отношениях с фашистами, чем другие; Гвидо Эндерис из нью-йоркской «Times», ему за шестьдесят, но он неизменно щеголяет в ярком костюме гонщика и в красном галстуке, фашизм заботит его меньше всего, этот человек отличился тем, что продолжал работать здесь даже после того, как мы вступили в войну; Эл Росс, его помощник, неуклюжий, ленивый, медлительный и милый; Уолли Дьюэл из чикагской «Daily News», молодой, тихий, старательный, необыкновенно интеллигентный; его жена Мэри Дьюэл, во многом похожая на мужа, с большими прелестными глазами; они очень сильно влюблены друг в друга; Зигрид Шульц из чикагской «Tribune», единственная женщина-корреспондент нашего ранга, веселая, жизнерадостная и всегда хорошо информированная; и Отто Толишус, который хотя и не глава здешнего бюро нью-йоркской «Times», но является хорошей подпоркой для своего шефа, сложный, глубокий, серьезный человек, обладающий прекрасным свойством докапываться до сути вещей. Часто присутствует Марта Додд, дочь посла, привлекательная, жизнерадостная, большая спорщица. Изредка приходят два американских корреспондента — Луис Лохнер из АР и Джон Эллиот из нью-йоркской «Herald Tribune». Джон очень способный и знающий корреспондент, трезвенник, не курит и страстный, как и все мы, книголюб.
Нью-Йорк, 9 сентября
Я дома на кратких каникулах, Нью-Йорк выглядит просто здорово, но я нахожу, что большинство хороших людей чересчур оптимистичны по поводу событий в Европе. Здесь у всех, я вижу, есть позитивные сведения и оценки.
Нью-Йорк, 16 сентября
Уик-энд с Николасом Рузвельтом на Лонг-Айленде. Не видел его с тех пор, как он был советником в Будапеште. Он слишком озабочен «диктатурой» (как он это называл) Франклина Рузвельта, чтобы обстоятельно обсуждать европейские дела. Кажется, был сильно возмущен тем, что «новый курс» Рузвельта не позволит ему выращивать картофель в собственном огороде, и начал обсуждать этот вопрос в деталях, но я, признаюсь, не следил за его рассуждениями. Я продолжал думать об Эфиопии и возможной войне. Хотя человек он очень умный. Нанес приятный визит, хотя и очень краткий, моей семье. Мама, несмотря на ее возраст и недавнюю болезнь, выглядит довольно бодро. Офис настаивает на моем немедленном возвращении в Берлин из-за положения в Абиссинии. Дош едет в Рим, а я принимаю бюро.
Берлин, 4 октября
Муссолини начал захват Абиссинии. Согласно итальянскому коммюнике, войска дуче пересекли вчера ее границу, «чтобы предотвратить надвигающуюся из Эфиопии угрозу». На Вильгельмштрассе в восторге. Муссолини либо столкнется с трудностями и увязнет в Африке так, что его позиция в Европе сильно ослабнет, а Гитлер в это время захватит Австрию, находившуюся до того под защитой дуче, либо он победит, бросив вызов Франции и Британии, и после этого созреет для союза с Гитлером против западных демократий. Гитлер выиграет в любом случае. Лига Наций устроила жалкий спектакль, и ее нынешний провал, после маньчжурского разгрома, действительно ослабляет ее. В Женеве говорят о санкциях. Это последняя надежда.
Берлин, 30 декабря
Додд созвал нас сегодня на беседу с Уильямом Филлипсом, помощником государственного секретаря, который находится здесь с визитом. Мы спросили его, какие действия предпримет Вашингтон, если нацисты начнут нас высылать. Он дал честный ответ, сказав: «Никаких». Мы считали, что если бы на Вильгельмштрассе знали, что за каждого высланного американского корреспондента Америка выдворит одного немецкого журналиста, то, возможно, нацисты дважды бы подумали прежде, чем действовать против нас. Но помощник госсекретаря заявил, что у государственного департамента нет закона, по которому он может действовать в таких случаях, — прекрасный пример слабости нашей демократии.
1936
Берлин, 4 января 1936 года
Вечерние газеты, особенно «Borsen Zeitung» и «Angriff», очень злы на Рузвельта за высказанное им осуждение диктатур и агрессии, что было направлено, очевидно, главным образом против Муссолини, хотя Рузвельт имел в виду и Берлин. Кстати, я забыл записать: X. из «Borsen Zeitung» не будет казнен. Смертный приговор заменен пожизненным заключением. Его преступление: он случайно увидел, что кое-кто из нас получает копии секретных приказов, которые Геббельс ежедневно отдает прессе. Они делали чтение газет приятным, так как запрещали печатать правду и заменяли ее ложью. Как я слышал, его выдал польский дипломат, парень, которому я никогда не доверял. Немцы, если они не читают иностранных газет (у лондонской «Times» здесь сейчас огромный тираж), совершенно отрезаны от событий во внешнем мире, и, естественно, им ничего не рассказывают о том, что происходит за пределами их собственной страны. До недавних пор они штурмовали газетные киоски, чтобы купить «Baseler Nachrichten», газету немецкоязычных швейцарцев, в Германии она расходилась в большем количестве, чем в Швейцарии. Но теперь эта газета запрещена.
Берлин, 23 января
Неприятный день. Утром меня разбудил телефонный звонок, — я работал допоздна и поздно уснул, звонил Вильфред Баде, фанатичный фашистский карьерист, в настоящее время отвечающий за иностранную прессу в министерстве пропаганды. «Вы были недавно в Гармише?» — начал он. Я ответил: «Нет». Потом он стал орать: «Я знаю, что вы не были там, и тем не менее вы без зазрения совести сочинили фальшивку о притеснении местных евреев…» — «Минуту, сказал я, — вы не можете называть меня бессовестным…», но он повесил трубку.
В полдень Тэсс включила радио, чтобы послушать новости, и как раз вовремя, потому что мы услышали, как разносят именно меня, называя грязным евреем и обвиняя в том, что я пытаюсь торпедировать зимние Олимпийские игры в Гармише (они начинаются через несколько дней) с помощью фальшивок о тамошних евреях и фашистах. Когда после завтрака я добрался до офиса, первые страницы дневных газет были полны обычных для нацистов истеричных обвинений против меня. Немцы, работавшие в офисе, предполагали, что гестапо может прийти за мной в любую минуту. Я действительно некоторое время назад написал серию корреспонденции о том, как нацисты убрали в Гармише все таблички с надписями «Евреи нежелательны» (их можно увидеть сейчас по всей Германии) и поэтому олимпийские гости будут ограждены от каких-либо знаков подобного обращения с евреями в этой стране. Я отметил также, что нацистские чиновники прибрали все хорошие отели для себя и поселили прессу в неудобных пансионах, что было правдой.
8
UP, United Press — в те годы крупнейшее информационное агентство США. (Примеч. перев.)
9
INS, International News Servise — информационное агентство США, в 1958 г. объединилось с UP, образовало агентство UPI. (Примеч. перев.)