Юлий Цезарь

Отдохнув один день, солдаты Верцингеторига снова пошли на штурм римского лагеря, используя штурмовые лестницы и багры, чтобы взобраться на вал. Однако римляне опять взяли верх над противником. В этом бою отличился легат Марк Антоний, будущий член второго триумвирата.

Потерпев еще одно поражение, Верцингеториг решил взять реванш. К этому времени он узнал, что в линии укреплений противника имеется уязвимое место: на северной стороне римского лагеря тянется небольшой горный кряж, на котором римляне не сумели возвести оборонительный вал. Стянув под покровом ночи к этому месту свои войска, Верцингеториг утром бросил их в наступление. В то же время армия галлов, прибывшая на помощь Верцингеторигу, выступила из своего лагеря и пошла на штурм внешнего вала. Атаку войска Верцингеторига римляне успешно отбили, а вот галлы стали римлян теснить. В разгар боя Цезарь, надев пурпурный плащ, знак своего отличия, появился в первых рядах своей армии. Римляне воспрянули духом и в конце концов одолели противника.

На следующее утро Верцингеториг собрал оставшихся в живых воинов и заявил, что покорится их выбору: удовлетворить неприятеля своей смертью или предаться ему живым. Галлы направили к Цезарю своих представителей. Он приказал им сложить оружие, а вождей явиться к нему. Верцингеториг приехал к Цезарю на коне. Спешившись, он преклонил перед ним колени, но если он рассчитывал на милосердие Цезаря, который однажды назвал его своим другом, то он просчитался. Цезарь взял в рабство всех защитников Алесии, кроме эдуев и арвернов, которых он пощадил из политических предпосылок. Что касается Верцингеторига, то его доставили в Рим, где он провел в тюрьме долгие шесть лет, после чего во время триумфа Цезаря был казнен.

В честь победы римлян при Алесии в Риме, к раздражению недовольных успехом Цезаря оптиматов, провели двенадцатидневный молебен. Однако разгром войска Верцингеторига не положил конец Галльской войне — некоторые наиболее непримиримые галльские племена все еще продолжали борьбу за свою независимость. На севере Галлии белловаки вели борьбу с римлянами в течение всего 51 года, но в конце концов были разбиты и признали власть Рима. Покорились Риму и атребаты. Их вождь Коммий сдался Марку Антонию, получив обещание, что его пощадят.

На юге Галлии отказавшиеся признать власть Рима кадурки укрылись в Укселлодуне, городе, защищенном со всех сторон отвесными скалами. Кадурки уповали на то, что Цезарь по истечении срока своих полномочий вскоре уйдет из Галлии, и надеялись продержаться до этого времени. Однако Цезарь обманул их надежды, осушив единственный источник и лишив крепость воды. Горожане капитулировали и предались на милость Цезаря. Однако на сей раз он решил примерно наказать непокорных, в назидание прочим галльским бунтовщикам: всех, кто сражался против Цезаря в Укселлодуне, пощадили, однако отрубили им обе руки. Пусть война в Галлии закончилась, но до конца своих дней увечные жители Укселлодуна будут служить живым напоминанием о том, что милосердие Цезаря имеет свои границы.

Глава девятая

РУБИКОН

Когда я вижу, как тщательно уложены у Цезаря волосы и как он почесывает голову одним пальцем, мне всегда кажется, что этот человек не может замышлять такое преступление, как ниспровержение римского государственного строя.

В 51 году Галльская война, длившаяся почти восемь лет, наконец завершилась. Позднее историк Тацит язвительно скажет, что римляне, превратив Галлию в выжженную пустыню, даровали ей мир и спокойствие. Во время войны римляне разрушили множество городов, на большой территории вырубили леса, опустошили поля, продали в рабство сотни тысяч людей. Количество уничтоженных галлов трудно установить; по оценке самого Цезаря это число превышает миллион человек, и, вероятно, он не далек от истины.

Цезарь объяснял завоевание Галлии просто: нестабильность в этой стране несет Риму нешуточную угрозу. Единственный способ гарантировать безопасность средиземноморской цивилизации заключается в усмирении Галлии и превращении Рейна в барьер против германского движения на восток. Такое решение казавшегося злободневным вопроса одобряли многие римляне. После того как Цезарь отвел угрозу вторжения северных варваров, и горожане, и земледельцы вздохнули свободно и не проливали слез по погибшим врагам. Даже оптиматы, осуждавшие завоевания Цезаря, так поступали лишь потому, что их раздражали его дальнейшее возвышение и не в меру возросшее личное состояние. Никто из них даже не помышлял вернуть галлам их земли.

Галльская война (не станем обсуждать ее справедливость) принесла римлянам небывало большие приобретения. К Риму отошла огромная территория от Рейна до побережья Атлантики. Превратив эти земли в провинции, Цезарь наложил на них ежегодный налог в размере десяти миллионов денариев (средний заработок римского мастерового в то время равнялся одному денарию в день).

За время войны Цезарь нажил такое огромное состояние, что за свои деньги возвел множество великолепных построек не только в Италии, но и в римских провинциях. С не меньшим усердием он привлекал к себе средиземноморских правителей: одним он посылал в подарок тысячи пленников, другим отправлял на помощь войска без одобрения сената и народных собраний. В Галлии он собрал столько золота, что распродавал его в Италии за половинную стоимость. Но наибольшим достоянием Цезаря была его могучая армия. Он не сумел завоевать благоволения знати, его власть держалась на расположении к нему простого народа и на преданности солдат, которых он набирал в свое войско на фермах и в небольших городках.

Цезарь, ведя боевые действия в Галлии, по своим полномочиям разительно отличался от других римских военачальников, которым приходилось возглавлять армию. Никто из них, за исключением, возможно, Помпея, не пользовался такой независимостью, как Цезарь. За Альпами он являлся настоящим царем, не стесненным политическими интригами и римскими институтами власти. Его слово было законом. Но после окончания Галльской войны перед ним замаячила мрачная перспектива снова окунуться в политические интриги и играть незавидную роль на сцене республиканского Рима. В Риме стали опасливо поговаривать о возможности гражданской войны.

Цезарь отчетливо понимал, что как только он лишится наместничества, а с ним и командования войсками, он подвергнется судебным преследованиям за неправомерные действия, совершенные им во время своего консульства. Катон не раз клятвенно заявлял, что привлечет его к суду тотчас, как только он распустит свои войска. Цезарь надеялся, что, согласно закону, принятому два года назад, он останется наместником римских провинций до 48 года, а в 48 году во второй раз станет консулом. Однако оптиматы провели в сенате другой закон, обязывающий кандидатов на государственные посты в избирательную кампанию непременно быть в Риме. Но Цезарю было ясно, что как только он окажется в Риме, его привлекут немедля к суду и он не сможет баллотироваться на пост консула.

Однако бороться с Цезарем, пока он возглавлял огромную армию, оптиматы были не в состоянии. Противостоять ему мог только Помпей, имевший войска в Испании и Италии. Хотя оптиматы его ненавидели всего лишь немногим меньше, чем Цезаря, они понимали, что он — единственный человек, который может им послужить. А когда Помпей одолеет Цезаря, то тогда, как надеялись оптиматы, можно будет расправиться и с Помпеем и вернуть в свои руки всю полноту власти в республике.

Оставшееся время 51 года Цезарь занимался государственным строительством Галлии, намереваясь придать ей статус римской провинции, а также вознаграждением тех, кто оказывал ему помощь в войне. Тем галлам, которые ему верно служили, он выделил большие участки земли, конфискованные у побежденных врагов, передал им часть военной добычи и наделил этих людей высшими должностями. В дальнейшем знатные галлы приобщились к римским обычаям и культуре и даже нанимали владеющих латынью учителей для обучения своих отпрысков. Римляне не одобряли жертвоприношения божествам, культивировавшиеся друидами, но если галлы вовремя платили налоги и не доставляли хлопот, то на эти обряды закрывали глаза. Галлы стали служить в римской армии за пределами родины, а в Галлии обосновались римские землевладельцы, управители и купцы. Галлы на протяжении столетий, считавшие себя исключительно эдуями, гельветами или венетами, сохранили племенные связи, но со временем стали считать себя прежде всего римлянами.

40

Плутарх. «Цезарь», 4.