Страница 116 из 137
23. Четвертое лето было отдано им обеспечению за нами столь стремительно занятых областей; и если бы доблесть нашего войска и слава римского имени позволили это, то в самой Британии война была бы завершена, поскольку мы вышли к ее границе; ибо Клота и Бодотрия, гонимые навстречу друг другу напором простирающегося за ними моря, на такую глубину вторгаются в сушу, что между ними остается лишь узкий перешеек; на нем тогда строились римские укрепления [48]и одновременно очищался от неприятеля весь вновь захваченный нами выступ от старой границы наших владений; и враги были отброшены как бы на другой остров.
24. На пятый год походов Агрикола, переправившись на головном из своих кораблей к неизвестным дотоле народам, покорил их многочисленными удачными битвами, после чего в обращенной к Гибернии части Британии разместил войско, не столько опасаясь нападения из-за моря, сколько помышляя о будущем, ибо Гибернию, расположенную между Британией и Испанией [49]и легко доступную также со стороны Галльского моря, можно было связать ко взаимной выгоде более тесными узами с этими важнейшими частями империи. Площадь Гибернии, если сопоставить ее с Британией, меньше, но превосходит величиною острова нашего моря [50]. Почва, погода, нрав и образ жизни ее обитателей мало чем отличаются от знакомых нам по Британии; подходы к Гибернии и ее порты известны благодаря торговле и купцам. Агрикола приютил у себя одного из правивших ее народом царьков, который был изгнан на чужбину внутренним переворотом, и под предлогом дружеского участия на всякий случай держал его при себе. Я не раз слышал от самого Агриколы, что силами одного легиона с приданным ему относительно небольшим количеством вспомогательных войск можно овладеть Гибернией и закрепиться на ней; говорил он и о том, что, если бы римское оружие находилось также и там, то это было бы полезно и для Британии, ибо с ее глаз был бы удален, так сказать, соблазн независимости.
25. Тем летом, в которое начинался шестой год его пребывания в должности легата Британии, Агрикола задумал покорить живущие за Бодотрией племена; но так как возникли опасения, что все народы по ту сторону от наших владений могут объединиться для борьбы с нами и наше продвижение будет затруднено вражеским войском, он заранее разведал при помощи флота [51]порты на морском побережье. Впервые привлеченный Агриколой для совместного участия в боевых действиях, он двигался вслед за войском, и это было невиданным ранее зрелищем, ибо мы вели войну одновременно на суше и на море. И нередко собравшиеся в том же лагере пехотинцы, конные воины и моряки, делясь съестными припасами и коротая досуг, в оживленной беседе похвалялись друг перед другом, как водится у военного люда, своими подвигами, расписывая выпавшие на их долю трудности, одни — чаши лесов и крутизну гор, другие неистовство ветров и волн, иные — как они одолели препятствия, воздвигаемые самою землей, и врагов, иные — как справились с Океаном. Британцев же, о чем сообщали пленные, появление нашего флота повергло в уныние, ибо они хорошо понимали, что, если тайны их моря будут разгаданы, им в случае поражения больше податься некуда. Наконец, населявшие Каледонию племена прониклись решимостью действовать и взялись за оружие; они повели обширные приготовления, как обычно, когда речь идет о недостаточно установленном, непомерно преувеличенные молвой, и больше того, дерзнули напасть на римское укрепление; поскольку вызов был брошен ими, они стали казаться еще страшнее. «Нужно вернуться на тот берег Бодотрии; лучше отступить, чем быть прогнанными врагом», — настаивали трусливые, прикрываясь личиной благоразумия. Между тем Агрикола узнает, что каледонцы собираются накинуться на него еще большими толпами. И чтобы не быть окруженным превосходящим численностью противником, который к тому же был хорошо знаком с местностью, он разделил войско на три отряда и двинулся в путь.
26. Когда это стало известно врагу, он, внезапно изменив прежний замысел, глухой ночью напал всеми силами на расположение девятого легиона, так как тот был слабее других [52], и, перебив дозорных, среди смятения, охватившего наших еще полусонных воинов, ворвался в лагерь. И уже сражались между палатками, когда Агрикола, извещенный разведчиками о том, куда направился неприятель, поспешил по его следам; наиболее стремительным всадникам и пехотинцам он приказал налететь на него, теснящего наших, с тыла, всему остальному своему отряду — в подобающее для этого время разразиться громкими криками; и вскоре в первых лучах восходящего солнца повсюду засверкали римские боевые значки. Британцев между тем охватил страх перед грозившей им с обеих сторон опасностью, тогда как воины девятого легиона воспрянули духом и, уверенные в близком спасении, стали биться уже ради снискания славы. Больше того, они даже перешли в наступление, и в узком проходе ворот завязалась ожесточенная схватка, прекратившаяся лишь после того, как враги были выброшены из лагеря; оба наших отряда как бы соревновались в доблести: одни — чтобы не было сомнений, что они действительно оказали помощь, другие — что они в этой помощи не нуждались. И если бы болота и леса не укрыли бежавших, то этой победой война была бы завершена.
27. Сознавая это, гордое добытой им славой и охваченное по этой причине боевым пылом войско на все лады толковало о том, что для его доблести не существует неодолимого и что нужно пройти насквозь Каледонию и отыскать, наконец, хотя бы ценою непрерывных сражений, оконечность Британии. И кто только что был осмотрителен и исполнен благоразумия, тот сразу же после достигнутого успеха обрел решительность и стал хвастлив и самонадеян. Ведь во всякой войне неизменно действует следующий, в высшей степени несправедливый закон: удачу каждый приписывает себе, а вину за несчастья возлагают на одного. Да и британцы, считая, что их победила не доблесть, а роковое стечение обстоятельств и искусство военачальника, нисколько не поубавили прежней заносчивости: они вооружили всех боеспособных мужчин, переправили в безопасные места жен и детей и на сходках, а также совместными закланьями жертв торжественно скрепили нерасторжимый союз племен. И противники разошлись, унося в себе непримиримую враждебность друг к другу.
28. Тем же летом когорта узипов, набранная в Германии и оттуда переправленная в Британию, отважилась на дерзновеннейшее и заслуживающее того, чтобы упомянуть о нем, преступление. Убив центуриона и воинов, распределенных по манипулам ради обучения новобранцев и в качестве образцов для подражания, и воспитателей, восставшие погрузились на три либурны [53]и принудили кормчих отправиться вместе с ними; один из них был убит, стоя у кормила, двое других — так как навлекли на себя какие-то подозрения, и узипы, проплывая вдоль побережья, пока еще не распространился слух об их бегстве, повсюду привлекали к себе всеобщее любопытство. Но в дальнейшем они стали сходить с кораблей за водою и чтобы добыть для себя продовольствие и вступать со многими отстаивавшими свое добро британцами в ожесточенные схватки, нередко выходя из них победителями, а иной раз и прогоняемые с пустыми руками, и постепенно дошли до такой нужды в жизненно необходимых припасах, что сперва начали поедать наиболее обессилевших из своих спутников, а затем тех, на кого падал жребий. Итак, обойдя всю Британию и потеряв корабли из-за неумения править ими, они в конце концов были приняты за морских разбойников и захвачены частью свебами, а затем и фризами. И среди них оказались такие, которых продали в рабство и которые, переходя от одного владельца к другому, попали на наш берег Рейна [54]и тут обрели известность своими рассказами о столь поразительных приключениях.
48
Раскопками обнаружены следы 9 укреплений, заложенных, как считают, в годы наместничества Агриколы. Позднее, в 122 г. н. э., император Адриан при посещении Британии повелел построить пограничный вал намного южнее (вал Адриана).
49
О каких областях на западе Британии идет речь, точно не установлено; об ошибочных представлениях древних относительно географического положения Испании см. прим. 20.
50
«Нашим морем» римляне называли Средиземное море.
51
Речь идет о кораблях, имевших стоянку в Гезориаке (нынешняя Булонь). Эта еще в правление Клавдия сформированная эскадра была закреплена за провинцией Британией.
52
IX легион, разгромленный в 61 г. н. э. (см. прим. 11), к описываемому времени был полностью укомплектован; ослаблен же он был из-за отправки в 83 г. некоторых его подразделений к Домициану для участия в походе против германского племени хаттов.
53
Либурна — быстроходный корабль военного флота; тип корабля был заимствован Августом у жителей Либурнии (так называлось побережье Иллирии между Истрией и Далмацией).
54
Т.е. левый, галльский, берег Рейна.