Страница 5 из 7
От воспоминаний меня отвлек стук в дверь: у древних римлян было в обычае стучаться, прежде чем войти в помещение.
Я встал с кровати и громким голосом позволил постучавшемуся ко мне войти. Дверь отворилась, и передо мной возник статный мускулистый мужчина лет тридцати пяти в серой тунике и военных сандалиях-калигах. Он представился Титом Децианом, а его должность при сенаторе Гае Меммии называлась старший сателлит. Иными словами, Тит Дециан был главой телохранителей сенатора Меммия.
По роду своей деятельности Тит Дециан был обязан провести со мной беседу и необходимый инструктаж, поскольку с сегодняшнего дня я поступал под его начало.
Усевшись на стул, Тит Дециан ознакомил меня с кругом моих обязанностей. Прежде всего, мне предстояло каждое утро провожать до школы, а после полудня вести из школы домой младшего сына сенатора Меммия. «Квинту тринадцать лет, – сказал Тит Дециан. – Он озорной мальчишка, за ним нужен глаз да глаз! Прежний раб-педагог по старости лет уже не мог с ним сладить».
Главной же моей обязанностью было обучение старшего сына сенатора Меммия обращению с оружием, также я должен был сопровождать Публия в его вечерних прогулках по городу. «Привыкай к тому, приятель, что на поясе у тебя всегда будет висеть меч или кинжал, – предупредил меня Тит Дециан. – Ты не воспитатель, а телохранитель. Как сателлит, ты обязан постоянно быть начеку и мгновенно пускать оружие в ход, если твоему хозяину или кому-то из его сыновей будет угрожать опасность. Скажу тебе по секрету, Авл, недругов у нашего хозяина хватает!»
Тит Дециан пожелал узнать, где я научился так мастерски драться и владеть кинжалом. Я не стал юлить и честно признался, что в прошлом был гладиатором. Это было чистой правдой, если взять во внимание мои боевые приключения, через которые я прошел в своей первой древнеримской эпопее. Титу Дециану я наплел, что завербовался в гладиаторы по своей воле, когда жил в Капуе. Честно отработав на арене отмеченные в контракте три года и выйдя живым из всех поединков, я получил свободу и денежное вознаграждение.
«Тебе крупно повезло, приятель, что в столь молодые годы ты прошел через такие серьезные испытания и остался жив», – с восхищением в голосе проговорил Тит Дециан.
О себе Тит Дециан поведал, что он почти пятнадцать лет прослужил в войске, дослужившись до центуриона. С сенатором Меммием его свела судьба, когда тот исполнял должность наместника Вифинии семь лет тому назад. По римским законам всякий курульный магистрат, то есть имеющий военную власть, после исполнения своей годичной должности в Риме обязательно отправлялся тоже на год наместником в одну из провинций. Гай Меммий выезжал в Вифинию по окончании своей службы городским претором. Всякий наместник едет в свою провинцию со свитой и небольшим войском, набором которого он обычно занимается сам. Тит Дециан оказался командиром одной из трех когорт, набранных Гаем Меммием. В Вифинии Тит Дециан показал себя умелым и отважным военачальником, поэтому сенатор Меммий уже по возвращении в Рим приблизил центуриона к себе, назначив его своим телохранителем.
Впрочем, Тит Дециан был не просто наемным сателлитом при сенаторе Меммии. Он был его клиентом, то есть поклялся в верности семье Меммия на алтаре фамильных ларов и пенатов. То же самое предстояло сделать и мне через какое-то время, если я намерен обрести надежного покровителя в Риме, где постоянно происходят кровавые склоки и раздоры между оптиматами и популярами.
Глава третья
Луций Сцевола
Летние каникулы у школьников в древнем Риме продолжались с июля по октябрь. В переводе на латынь каникулы называются вакациями. Школьные учреждения в Римском государстве подразделялись на начальные школы, средние, или грамматические, и высшие, или риторические. Все школы были частные, и обучение в них было платное.
В начальных школах мальчики и девочки обучались вместе. Учеников отправляли в школу с семилетнего возраста. Курс обучения в начальной школе был рассчитан на пять лет. Предметами начального обучения были: чтение, письмо и счет.
В грамматическую школу принимали только мальчиков, и обучение там продолжалось около трех лет. В программу средней школы входили: греческий язык, грамматика латинского языка, география, основы астрономии, греческая и латинская литература, мифология, история.
Большинство римских граждан довольствовались начальным и средним образованием. Однако в кругу высшей римской знати учение этим не ограничивалось. Юные римляне с пятнадцати до семнадцати лет продолжали свое образование в риторических школах. Там они постигали ораторское искусство, юриспруденцию и основы философии. Без этих знаний было невозможно сделать политическую карьеру.
Если за обучение в начальной школе родители ученика платили весьма небольшую плату, то за обучение в грамматической и риторической школах сумма оплаты вырастала в несколько раз.
В Москве было начало июня, когда я в очередной раз отправился в глубь веков. Оказавшись в древнем Риме, я обнаружил, что здесь уже начало октября.
Мое знакомство с младшим сыном сенатора Меммия состоялось сразу после беседы с бывшим центурионом Титом Децианом.
Квинт в отличие от своего старшего брата Публия оказался мальчиком довольно упитанным, но, несмотря на это, в нем не было склонности к ленивой бездеятельности. Наоборот, некая внутренняя пружина постоянно понуждала Квинта к действию, так что топот быстрых ног этого непоседы был слышен и на мужской, и на женской половине дома.
Квинт уже знал, что отец подыскивает ему провожатого на период школьных занятий, поскольку его прежний воспитатель от старости занемог и был отправлен в сельское имение. Узнав при встрече со мной, что отныне в школу и из школы его будет сопровождать бывший гладиатор, Квинт пришел в неописуемый восторг. Квинт тут же признался мне, что он сам мечтает стать гладиатором, когда вырастет. Квинт не скрывал своей досады от того, что в цирк на представления гладиаторских боев не допускают детей моложе семнадцати лет.
Квинт привел меня в свою комнату и стал показывать свои игрушки, среди которых самыми его любимыми были отлитые из меди и олова фигурки гладиаторов и римских легионеров размером с детскую ладонь. Я невольно залюбовался медными и оловянными воинами и гладиаторами, отлитыми столь искусно, что на их крошечных лицах были отражены многие оттенки чувств. Фигурки были раскрашены яркими красками, которые только дополняли их совершенство, подчеркивая мускулатуру оловянных гладиаторов, кровь на их ранах, металлический блеск оружия и доспехов у медных легионеров.
Увидев, что у Квинта имеется игрушечный деревянный макет амфитеатра, я предложил ему разыграть несколько поединков гладиаторов. Я объяснил Квинту правила игры, по которым оловянные секуторы и ретиарии должны были сражаться в парах, и эти поединки нам с Квинтом предстояло разыгрывать поочередно, бросив перед этим жребий. У розовощекого мальчишки загорелись глаза от радостного предвкушения выйти победителем в этой игре. Но тут пришел старший брат Квинта и велел ему немедленно отправляться на ужин в триклиний. Затем Публий сказал мне, что трапезная для отцовских сателлитов и клиентов находится рядом с поварней, куда он готов меня проводить, поскольку мне тоже пора ужинать.
Мне понравилось дружелюбие, с каким Публий относился ко мне, нисколько не задаваясь передо мной своим знатным происхождением.
На другой день меня разбудили очень рано, когда розоватый рассвет только-только окрасил небо над Вечным городом. По заспанному лицу Квинта было видно, что и его довольно бесцеремонно подняли с постели, заставили умыться и собрали в школу. К моему удивлению, Квинту даже не позволили позавтракать, отец и слуги с ворчанием поторапливали мальчишку, совершенно не помогая ему одеваться и затягивать ремешки сандалий на ногах. У римлян было принято с ранних лет приучать своих детей к самостоятельности, к умению быстро собраться в дорогу, жертвовать едой ради того, чтобы не опоздать куда-то по делам. «Позавтракаешь в школе в перерыве между уроками, – молвил Квинту его суровый отец, запихивая ему в сумку сверток с чем-то вкусненьким. – Запомни, сынок, с пустым желудком худо-бедно прожить можно, но с пустой головой – никогда!»