Страница 3 из 7
Вручение денежного вознаграждения происходило в присутствии Мелинды, которая тоже с искренней улыбкой на лице пожала мне руку и еще раз поздравила меня с благополучным возвращением из позднереспубликанского Рима в 2011 год. Уж Мелинде-то было известно, каких трудов и опасностей я хлебнул, сражаясь с римлянами на стороне Спартака, ведь через нее осуществлялась моя связь с профессором Пазетти. Втроем мы выпили по сто грамм коньяку за мое здоровье и наше общее дело, после чего мы с Мелиндой поехали в Москву на хорошо знакомой мне черной «Ауди». Мы ехали из Люблино по Люблинскому шоссе в сторону Волгоградского проспекта.
Пейзажи, мелькавшие за стеклами летящей в потоке машин «Ауди», разговор с профессором Пазетти, осмотр у врача, деньги, которые я по-прежнему держал в руках, межвременная капсула, из которой я выбрался, как птенец из яйца, переместившись из древней Италии в двадцать первый век, – все это воспринималось мною с трудом после вполне реального античного быта, в котором я просуществовал целых полтора года по меркам древних римлян. Здесь, в эпохе Интернета и электричества, как выяснилось, я отсутствовал всего-то двадцать семь дней. Такой эффект объясняется тем, что машина времени двигается не по спирали, в которую спрессованы все давно минувшие века, а как бы пронзая эту временную спираль под прямым углом. Такое разъяснение дал мне профессор Пазетти.
Мелинда пыталась меня разговорить, покуда мы ехали до станции метро «Таганская», но ей так и не удалось вывести меня из замкнутого состояния. Перед тем как высадить меня из авто, Мелинда протянула мне борсетку, которую я чуть не забыл. При этом она посоветовала мне спрятать деньги в борсетку, а не держать их в руках. «В метро полно народу, в том числе всякого жулья, – сказала Мелинда. – Оглянуться не успеешь, как останешься без денег! Андрей, советую тебе положить эти деньги в банк. Этот гонорар ты заработал потом и кровью, будет обидно просто потерять его в толпе».
Добираясь до своей съемной квартиры сначала на метро, затем на маршрутном такси, я все время прижимал к груди борсетку с деньгами, глядя на окружающих меня людей, говорящих по-русски, таких не похожих на гладиаторов и древних римлян, чувствуя себя не в своей тарелке. Если меня вдруг о чем-то спрашивали, я отвечал невпопад. Я теперь отлично знал расположение улиц и площадей древнего Рима, но почему-то изрядно подзабыл карту современной Москвы и маршруты городского транспорта.
На съемной квартире я увидел распахнутые дверцы платяного шкафа с пустыми плечиками, сиротливо висящими в ряд на круглой деревянной планке. На полках шкафа и в тумбочке тоже было пусто – все вещи Регины исчезли вместе с ее обувью и двумя чемоданами. В спальне с кровати было снято покрывало, а с подушек и одеяла исчезли красивые батистовые наволочки и пододеяльник. На кухонном столе под фарфоровой солонкой мною был обнаружен небольшой листок, вырванный из блокнота. На нем уверенным почерком Регины было написано синей авторучкой: «Андрей, ты исчез без всяких объяснений. Настоящие мужчины так не поступают! Я ухожу. Будь счастлив! Прощай!»
Я ходил по пустой квартире, держа в руках короткое прощальное послание Регины, вновь и вновь перечитывая его. Я сознавал, что после своих мытарств в далеком прошлом, по сути дела, оказался у разбитого корыта. Мириться с этим мне совершенно не хотелось. Я решил разыскать Регину и попытаться все ей объяснить. Я хотел вернуть Регину любой ценой!
Вскоре выяснилось, что Регина поменяла сим-карту в своем мобильнике, поэтому дозвониться до нее было невозможно. Я принялся названивать Майе Реймер, самой близкой из подруг Регины. Майя пообещала мне устроить встречу с Региной, но дать мне новый номер ее мобильника она отказалась. В телефонной беседе со мной Майя попыталась выяснить, что побудило меня исчезнуть столь внезапно и не давать о себе знать почти месяц. Я был совершенно не готов отвечать правдиво на такие вопросы, поскольку правда в данном случае могла сойти за сумасшествие. Выслушав мои туманные ответы, Майя сделала вывод, что я многого недоговариваю и, по всей видимости, имею любовную интрижку на стороне. Я заявил Майе, что всю правду поведаю только Регине. «Захочет ли Регина узнать от тебя эту правду, ведь у нее недавно появился новый друг, – уколола меня Майя. – Весьма успешный молодой человек!»
Дабы заинтриговать Майю, я горделиво сообщил ей, что и у меня теперь с финансами все в порядке. Мол, сегодня открываю счет в банке на двести тысяч евро.
Спустя три дня Регина позвонила мне сама с мобильника Майи. Мы поговорили всего минуты три, она куда-то спешила. Ничего толком ей объяснить я не успел, лишь наплел про археологические раскопки в Италии, где я якобы и пропадал все это время. Регина спросила, откуда у меня такие большие деньги и не связался ли я с бандитами. Я сказал ей, что эти деньги мне выплатили итальянцы, которые не только отстегнули мне за труд на раскопе, но и опубликовали все мои научные статьи в своих археологических альманахах. Ложь была, конечно, неуклюжая, но иных вариантов у меня не было. В конце концов, месяц тому назад я действительно поехал на встречу с итальянскими археологами, чтобы заключить с ними контракт, по условиям которого мне предстояло поехать в Италию для участия в раскопках древнего города Стабии. Я и не предполагал, что эта встреча обернется для меня путешествием во времени, что я окажусь в первом веке до нашей эры да еще в окружении Спартака, поднявшего на восстание десятки тысяч рабов.
Регина согласилась встретиться со мной, но не раньше чем через неделю, и не для возобновления наших прерванных отношений, а чтобы просто побеседовать. Регина хотела, чтобы я поделился с ней своими впечатлениями от поездки в Италию.
А еще через четыре дня мне позвонила Мелинда, сообщившая, что со мной желает встретиться профессор Пазетти. Я не стал отказываться от этой встречи, хотя догадывался, для какой цели я опять понадобился профессору Пазетти. На этот раз профессор Пазетти и его единомышленники перебрались со всем своим хозяйством в Северное Чертаново, арендовав двухэтажный каменный особняк в Сумском переулке.
Если в первом случае помощники профессора Пазетти забросили меня в глубокую римскую древность, ничего толком не объяснив по воле сложившихся обстоятельств, то теперь меня обстоятельно ввели в курс дела, собираясь снова отправить с помощью машины времени в древний Рим.
Профессор Пазетти настоятельно рекомендовал мне проштудировать труды Плутарха, Аппиана, Непота, Тита Ливия и других древнеримских историков, чтобы знать все политические события, предшествующие возвышению Цезаря и его войне с Помпеем. По замыслу профессора Пазетти, мне предстояло проникнуть в ближайшее окружение Помпея, дабы, выступив на его стороне, обеспечить победу помпеянцам еще до битвы при Фарсале. Иными словами, мне следовало убрать Цезаря и Октавиана, а по возможности и Марка Антония. Это избавит Рим от кровопролитной гражданской войны, укрепит позиции сенатской аристократии и неизбежно продлит существование Римской республики еще как минимум на полвека.
Преждевременная гибель Цезаря и Октавиана, по замыслу профессора Пазетти, коренным образом изменит ход древнеримской истории, а вместе с ней непременно изменится и ход событий мировой истории.
«Ты смог многое сделать, Андрей, воюя с римлянами на стороне Спартака, – сказал мне профессор Пазетти. – Не твоя вина, что восстание рабов все же было подавлено римлянами. Ты был очень близок к успеху. Не зря американские агенты так рьяно охотились за тобой в древнем Риме. Ты знаешь, что брошено на весы в этой борьбе, которую мы ведем с американскими спецслужбами во времени настоящем и в глубинах прошлого. Поучаствовав в восстании Спартака, ты обрел закалку и опыт. Поэтому, Андрей, именно на тебя мы возлагаем все свои надежды! Покуда американцы не уничтожили нашу машину времени, тебе нужно вновь переместиться в древний Рим. На подготовку у тебя остается не более десяти дней!»
Вторично позвонив мне с мобильника Майи, Регина сообщила, что готова встретиться со мной в кафе, куда мы с ней любили наведываться в пору наших первых романтических встреч. При этом Регина добавила, что она будет свободна в субботу во второй половине дня. На это я хмуро заявил, что на походы в кафе у меня совершенно нет времени, поскольку в ближайшие дни мне предстоит снова отправиться в Италию. Перед этой поездкой мне нужно перечитать все античные источники по эпохе поздней Римской республики, поэтому я занят буквально от зари дотемна. Если у Регины есть желание повидаться со мной, пусть она приходит ко мне домой в любое удобное для нее время. Мой неприветливый тон немного озадачил Регину и заставил ее холодно оборвать этот телефонный разговор. Однако любопытство взяло в Регине верх. В воскресенье она пожаловала ко мне в гости, предварительно предупредив меня телефонным звонком. Я сразу сказал Регине, чтобы она не вздумала взять с собой Майю.