Страница 28 из 70
Когда Бог разгневался на Люцифера, эти духи были изгнаны сюда и жили надеждой, что все же их еще освободят. «Надежда — то, чем живет это братство»…
С помощью волшебного палантина этот монах перенес Гуона и Эсклармонду в Монмур.
Согласно другой редакции песен о Гуоне, к замку Оберона через большую воду их доставил рыбак Маллаброн, превратившийся в дельфина.
В Монмуре Оберон ждал прихода своей смерти, но не мог умереть, пока Гуона не выбрали королем эльфов. Поэтому он с радостью приветствовал Гуона и Эсклармонду. Затем состоялась праздничная трапеза, во время которой для всех соратников была пожертвована волшебная чаша с вином. После пиршества Оберон распорядился внести «корону и копье» — регалии высшей власти в царстве эльфов. Затем Гуон и Эсклармонда были коронованы.
На следующее утро Гуон испробовал свое новое могущество и призвал к себе всех фей и баронов царства эльфов. Оберон объяснил собравшейся публике:
Затем Оберон попрощался и умер. Его набальзамированное тело было помещено в специальный ларец и с помощью магнитов удерживалось парящим в воздухе. Внизу под ним эльфы водили свои хороводы. Затем бренная оболочка Оберона обрела, наконец, покой в большой пещере.
Из многочисленных взаимосвязей между «Песней Эсклармонды» из цикла о Гуоне и поэзией, посвященной Граалю, рассмотрим только самые важные и наиболее заметные. Корона и копье соответствуют Граалю и «Lanze» (копью). Волшебная чаша играет ту же роль, что и дающий пищу Грааль. Волшебная роща Оберона напоминает лес Бризильяна. Еще глубже сходство между ожидающими избавления удивительными монахами и ангелами в «Парцифале»:
Особенно удивительно сходство между рыбаком Анфортасом на озере Брумбан и рыбаком Маллаброном на большой воде, за которой находится волшебное царство Оберона. Анфортас страдает так же, как Оберон. Оба они надеются, что появление преемника будет избавлением.
Согласно «Песне Эсклармонды», замок фей Монмур расположен поблизости от pays de commans и от terre de foi. В действительности, после того, как Эсклармонда вышла замуж за Жордана, были объединены владения Комменж и земля Фуа, из которой берет свое Начало катарское учение («вера» на старофранцузском — foy).
На горе Мунсальвеш служители «храма» хранили драгоценную реликвию — Грааль. Символом этих «тамплиеров» было копье, знак готовности к битвам.
В XV столетии голландский хронист Вельденер писал о том, что «лебедь-рыцарь» ведет свое происхождение от Грааля (dat greal), как в те времена называли рай на земле. Но это не настоящий святой рай, а только лишь место на грешной земле. Приблизительно к тому же времени относится саксонская городская хроника (Гальберштадтская), где говорится о Лоэнгрине:
«Хронисты считали, что этот юноша, «лебедь-рыцарь», пришел с горы, где в Граале была заключена и сущность Венеры».
Итак, гора Грааля была и горой Венеры? Не противоречит ли это принципу обета безбрачия среди хранителей Грааля?
Чтобы разрешить это противоречие, мы должны обратиться к стихотворению Пейре Кардиналя, в основе которого — встреча этого трубадура с живым воплощением бога любви Амура. Рядом с Амуром едет верхом дама. Венера? Нет — Милосердие! Ибо «законы любви» запрещают плотскую любовь.
Трубадуры искали утешения в милосердии своих дам, а катары стремились к утешающему Мани — обещанному Христом Параклету (Утешителю).
Своим ученикам Христос представлял божественный дух в виде Утешителя, помощника. Катары видели его в образе Мани, помощи. То есть, и в этом случае — женское начало…
Хронисты, мнение которых мы только что приводили, в сущности, были правы, рассматривая гору Грааля как греховную и еретическую гору Венеры.
В доисторические времена Монсегюр был святилищем богини Белиссены, кельтиберского аналога Астарты-Артемиды-Дианы. Астарта в финикийской мифологии носила имя Паредра Ваала, в греческой мифологии была известна как Артемида, сестра Аполлона, а в кельтиберской теогонии — Белиссена, богиня Абеллиона.
В Дельфах и в Дидиме, святилище близнецов Кастора и Полидевка, так же, как во всех важных местах поклонения Аполлону, находились и святилища Артемиды. Их жрецы и жрицы должны были давать торжественную клятву соблюдения непорочности. Надменную и неприступную богиню во время ее охот в лесах сопровождало скопище нимф. Ее символом был лунный серп.
Святилища друидов, посвященные Белиссене, также были расположены в местах, посвященных Абеллиону. Неподалеку от современного Мирпуа — на гербе его владельцев (сыновей Белиссены) были изображены башня, рыба и полумесяц — находился священный лес Белена. Современная Белеста, лежащая в нескольких часах пути от Монсегюра, была одним из таких священных мест Белиссены. В Лавелане, у подножия горы Монсегюр, где прежде властвовал сын Белиссены Рамон де Перелья, святилище Белиссены также было расположено рядом со святилищем Абеллиона.
В древнегреческой мифологии Артемида часто отождествлялась с Дафной (=лавром, славой), первой из легендарных дельфийских сивилл {93} . Свои пророчества сивиллы писали на листьях лаврового дерева. Лавр был священным деревом поэтов и пророчиц. Пейре Видалю было хорошо известно об этом: он пригласил даму Милосердие на отдых именно под лавровое дерево.
Голубь также был одной из священных птиц Артемиды. «Голубками» называли жриц Артемиды в Додоне, где рос священный дуб Греции. Из его древесины аргонавты вырезали киль для своего судна «Арго» {94} , прежде чем направить корабль к ясновидящей пророчице Медее, помогавшей им в поисках золотого руна.