Страница 25 из 33
Парень сморщился и неуверенно сказал:
— Еще не стемнело. Часов девять, наверно.
Тот, что постарше, уверенно сказал:
— Здрасьте, девять! Мы уже играть бросили, и в беседке сидели, а тебя, кстати, мать как раз зазвала домой, так что тебя и не было уже, а он, мужик этот, из подъезда выскочил, как ошпаренный, еще и на соседку налетел. Помнишь, она как завелась ругаться, так и от нас отстать не могла.
Я деловито спросил:
— Это какая соседка? С первого этажа?
Он с уважением посмотрел на меня:
— Ну да. Она вообще такая, ее если затронуть…
Рыжий обиделся:
— Да я точно говорю, приезжал он не позже девяти часов. А ушел я уж после двенадцати…
— Вот, тогда он и приезжал!
Иван успокаивающе поднял руку:
— Может, он два раза приезжал?
Оба спорщика переглянулись и пожали плечами.
А худой злорадно сказал:
— Зато я точно видел первого мужика, только он зашел в подъезд, а потом, почти сразу, вышел. И время скажу точно: начинался сериал «Гражданин начальник», значит, была половина восьмого. Да и машины у них не слишком похожи, у моего обычная, а у лысого — трехдверный вариант. — Он сплюнул: — Точно, придурок! Такие деньги отвалил за то, чтобы через него все лазали в салон.
В этом мнение компании, видимо, было единодушным.
Мы с Иваном переглянулись, и я спросил капитана:
— Когда у вас соревнования, говоришь?
Парень снова сдвинул козырек и вздохнул:
— Послезавтра…
— А чего летом? Все, небось, разъехались?
Парень неохотно сказал:
— Так это турнир имени мэра нашего. Он во дворах вот эти самые площадки устроил, чтобы мы, значит, по подворотням не болтались.
Я нахмурился:
— Вон оно что… Ребята, вы нам здорово помогли, если честно. Поэтому мне хотелось бы чем-то отблагодарить вас. Можно?
Ребята переглянулись, и старший сказал:
— Да чего там… Мы и так помогли бы.
— Ну, время я у вас отнял, и вообще. Короче, завтра заеду, привезу вам мяч хороший.
Мы попрощались, и пошли к машинам.
Иван хмуро спросил:
— Ты, конечно, не заметил, была ли это машина Ильи?
Я пожал плечами.
— Она пронеслась на такой скорости, что я едва успел увернуться. Впрочем, мальчишкам я склонен верить. Зачем им врать? Думаю, это и действительно был второй джип. Куда теперь думаешь?
Он неопределенно кивнул:
— Наведать надо человека одного.
Я догадался:
— Соломатина? Думаешь, его это машина?
Иван позвонил Анатолию и уже через пять минут у нас в руках был адрес владельца ювелирного магазина.
Впрочем, дома мы его не застали.
Иван терпеливо объяснялся через приоткрытую дверь с немолодой женщиной, видимо, прислугой, но толку от нее не добился. С досады он хлопнул рукой по перилам.
Неожиданно дверь квартиры напротив приоткрылась, и в щель высунулась хитрая старушечья физиономия. С довольным видом она зашептала:
— Что, нашлась управа на этого гада? А я всегда говорила, отольется вам горе людское, кровопийцы! Ведь сто раз просила, чтобы не выгуливали своего Ратмира во дворе, так нет. Я Иванычу так и сказала: пиши заявление, найдется и на него управа, даром что хозяин магазина.
Из дальнейшей беседы выяснилось, что вчера ночью соседский пес Ратмир вырвал клок из брюк гражданина Иваныча, который пытался побеседовать с ним от избытка чувств.
— Обычно собаку Юркина жена выгуливает, но она сейчас в отъезде, на курорте лечит пошатнувшееся здоровье. А от чего ему пошатнуться, скажите? Здоровая баба, нигде не работает, знай себе, на диване лежит и по телефону с такими же болезными разговаривает.
Я попытался вернуть бабулю к интересующей нас теме:
— А где сейчас пес? В квартире никого не слышно.
— Так он, Юрка, сразу и увез пса, от греха, стало быть. Иваныч сильно печалился относительно брюк, шумел до часу ночи в подъезде, хотел восстановления справедливости. Только в квартире уже никого, кроме работницы их, не было, — авторитетно заявила старушка.
Иван негромко спросил:
— И куда ж он его увез?
— Куда-куда, конечно, на дачу. Дом у них есть здоровенный, в дачном поселке «Ветеран», еще от деда ихнего доставшийся. А вы что ж, и туда за ними поедете? — Она с сомнением на нас посмотрела и сказала: — Там такой дом, что долго оборону держать можно. Может, вам лучше подмогу вызвать?
— Ничего, сами справимся. — Иван начал спускаться по лестнице, а старуха проворно захлопнула дверь, зазвенев цепочкой.
В дачный поселок пропускать нас категорически отказались. На звонки охраны Соломатин не отвечал, и согласия на визит мы так и не добились.
Впрочем, немолодой дядечка, видимо, начальник охраны, неожиданно пошел нам навстречу.
Он поднялся, свистнул собаке и пошел по длинной аллее.
Вскоре вернулся, покачал головой:
— Свет горит во всех окнах, но в доме никто не отзывается.
Мы с Иваном переглянулись, и он набрал номер Анатолия.
Через полчаса он подъехал с двумя ребятами. Видимо, Ивана оба хорошо знали, потому что его присутствию не удивились.
Анатолий хмуро продемонстрировал охране удостоверения, и мы проехали на территорию.
Дача Соломатина, расположенная в глубине участка за мощным высоким забором, была ярко освещена.
На стук и звонки никто не отозвался, только слышно было сопение и отрывистый лай пса.
Начальник охраны предложил:
— У меня есть ключи от соседской дачи, у них гаражи примыкают друг к другу.
Анатолий кивнул.
Пока ждали охранника с ключами, мы с Иваном рассказали подробности о нашем посещении двора.
Анатолий вздохнул:
— Иван, ты же знаешь… У меня на руках куча дел, и людей постоянно отвлекают на разные проверки и мероприятия… А тут и подозреваемый хороший, и мотив, и алиби у него нет. И квартирная хозяйка дала показания, что он был у Кашириной. Так что, сам понимаешь, землю особо рыть никто не будет.
Иван кивнул:
— Поэтому я здесь. Хотелось бы убедиться, что с этим Соломатиным ничего не случилось.
— Ты думаешь… — нахмурился Анатолий.
Иван пожал плечами.
После продолжительной возни на веранде второго этажа Соломатинской дачи возникла фигура одного из ребят, приехавших с Анатолием, и он махнул нам рукой.
Вскоре помятый и еще не пришедший в себя хозяин дачи давал показания.
Действительно, с Аленой Кашириной был близко знаком. Девушка она молодая, и очень красивая. Да, он помогал ей деньгами, оплачивал квартиру, которую она снимала. Приходил довольно часто, а вчера, по случаю отъезда жены, приехал к ней раньше, чем обычно. Впрочем, свидание не получилось: они с Аленой повздорили, и он уехал. Нет, больше в квартиру не возвращался. Потом вернулся домой, а в подъезде поссорился с соседом, который жаловался на его собаку. Поскольку тот был пьян, Соломатин забрал пса и уехал с ним на дачу, где выпил немного и заснул. Проснувшись, добавил, потом снова уснул. Об убийстве Кашириной ничего не знал.
Мы внимательно выслушали его. Соломатин, не отошедший от пьянки и мучимый похмельным синдромом, врал без вдохновения. Видно было, что он здорово волновался, руки его тряслись и на ранней лысине проступили капельки пота.
Иван наклонил голову и сказал:
— Хорошо. Только перед тем, как вы все это подпишете, я хотел бы спросить, во сколько вы уехали от Кашириной.
— Около восьми.
— А ссора с соседом произошла ближе к полуночи. Где вы были все это время?
Его глаза забегали.
— Я заехал в бильярдную, встретил там приятелей, и мы сидели в баре.
Иван с нажимом спросил:
— Ваши приятели это подтвердят? В какой бильярдной вы были?
— На Моховой.
— Это в пяти минутах от вашей квартиры.
Он запаниковал.
— Я заезжал на заправку.
— Ну, это тоже вполне можно проверить, машина у вас приметная. Где заправлялись?
Соломатин наклонил голову.
— Хорошо. Если я расскажу вам правду, могу я рассчитывать, что моя жена об этом ничего не узнает?