Страница 22 из 74
— Разнообразие, — не мешкая, подсказала Бонни недостающее слово.
— Я не говорю, что это хорошо, но его не переделаешь. Он такой, какой есть, и Эми должна была знать, чем у них все кончится. Стив на белую лилию никак не похож. Репутация его всем известна, в том числе и Эми.
— Знать — это одно, а поверить и осознать — совсем другое.
Сет скорчил гримасу.
— Она что, все еще думает направить его на путь истинный?
Бонни вздохнула:
— Кажется, да.
— У нее ничего не выйдет, Бонни.
— Я знаю. — Бонни глянула на часы. — Уже больше четырех.
Смену темы Сет воспринял с облегчением. Обуздывать собственные романтические порывы и удерживать от опрокидывания в бурном море свой любовный кораблик стоило Сету неимоверных усилий, и, конечно, на улаживание чужих подобных проблем его не хватало.
— Значит, поворачиваем к дому. Не хочешь ли по дороге заглянуть к Миранде?
— Нет. Она, вероятно, скоро уже вернется. Вечером им нечем там заниматься, кроме как мусолить все те же донесения и отчеты. Постепенно это становится похоже на то…
— Как собака гоняется за своим хвостом?
— Именно.
— Должно быть, Миранду это здорово бесит. Ей всегда удавалось раскрывать преступления сразу по горячим следам, насколько я помню. Но вот с этим убийцей что-то не так. Я не прав?
— Прав. С ним что-то не так. — Странная интонация, с которой Бонни повторила его слова, заставила Сета повернуться и поглядеть на нее пристальней.
Бонни машинально потирала пальцами шрам на предплечье, что, как он замечал раньше, бывало с ней, только когда ее что-то очень беспокоило или тревожило.
— Они возьмут его, Бонни. В конце концов возьмут.
— Я знаю. Я знаю, что этим кончится.
— Ты беспокоишься за Миранду?
— Конечно.
— С ней все будет в порядке. Она сумеет позаботиться о себе. Ведь это так?
— Ты должен так думать, — сказала Бонни. — Мы все должны.
Если в штабе никого не оставалось, им надо было каждый раз, уходя, запирать пустую комнату, оберегая документацию от любопытных глаз. Даже заместители шерифа, за исключением Алекса, знали о ходе расследования лишь то, что было необходимо, и не более. Поэтому Бишоп совсем не обрадовался появлению в конференц-зале в шесть вечера во вторник Миранды в компании с мэром Гладстоуна.
Бишоп встречался с Джоном Макбрайдом за день до этого и не вынес особо ярких и положительных впечатлений от встречи. Возможно, причиной тому было нарочитое стремление Макбрайда жестами и словами подчеркивать свое особо близкое знакомство с шерифом, что задевало основополагающие природные инстинкты другого мужчины. Миранда была вежлива, проявляла профессиональную сдержанность, не отзывалась на знаки внимания, но и не отвергала их.
Когда достопочтенный глава городской власти стоял перед стендом, вперив взгляд в мрачную подборку фотографий, а Харт комментировал их, смакуя, как казалось мэру, самые омерзительные детали, специально, чтобы вызвать у него приступ тошноты, Бишоп приблизился к Миранде и тихо сказал:
— Идея привести его сюда не слишком удачна.
— Я знаю, но он настоял. И если этот визит убедит его, что мы делаем все для поимки убийцы, он, возможно, постарается оградить наше расследование от вмешательства и давления со стороны возбужденной общественности. Пока, бог миловал, нас не трогают. Я хочу, чтобы так и продолжалось.
Бишоп был достаточно искушен в политических играх и не стал спорить с Мирандой, а только предостерег:
— Если некоторые детали дойдут до его ума, ты будешь иметь дело с мэром, впавшим в панику, а это никак не облегчит нашу работу.
— Он не будет копаться в деталях.
— Как ты можешь быть в этом уверена?
— Я ему запретила.
Миранда спокойно выдержала устремленный на нее тяжелый взгляд.
— И он всегда тебя слушает?
— Когда дело касается моей работы, то да.
— Ты его читаешь?
Миранда отрицательно покачала головой.
— Даже когда он тебя касается?
— Даже тогда.
Бишопа так и тянуло поинтересоваться, насколько далеко зашли отношения Миранды с Макбрайдом ввиду некоторых вольностей, которые мэр себе позволял в обращении с ней и чему Бишоп был свидетелем, но решил, что это вряд ли будет разумно, и перевел разговор в профессиональное русло:
— А что препятствует? Его щит или твой?
— Его. Как ни странно, это характерно для маленьких городков. Ты должен был это заметить.
— Я заметил. Вчера. Когда мы с Тони, прогуливаясь, заглядывали в магазины и общались с продавцами, две трети из них оказались для меня закрытыми. И для Тони также.
— Как я уже сказала, в этом нет ничего из ряда вон выходящего. В маленьких городах уединение трудно достижимо, и отсюда тенденция охранять свой внутренний мир. Постепенно с годами это приводит к созданию умственных и эмоциональных заграждений.
— Поэтому ты здесь и осела?
— Это одна из причин.
— И еще потому, что в маленьком городке безопасно для Бонни?
— Это тоже.
Бишоп с горечью отметил про себя, что Миранда соглашается вести с ним подобные беседы, только когда вокруг люди. Он старался выжать побольше из таких моментов, но так как он не мог заговорить о многом из того, что хотел сказать, без риска быть подслушанным, Бишоп заставлял себя, в ожидании более благоприятной обстановки, ограничиваться разговорами на профессиональные темы.
Это давалось ему нелегко.
В надежде осуществить хоть какой-то прорыв в затянувшемся отчуждении он извлек из нагрудного кармана аккуратно сложенный документ.
— Я собирался еще раньше вручить его тебе.
— Что это?
Она не пошевелилась, не протянула руку, чтобы взять его.
— Допуск к тем засекреченным файлам, о которых мы говорили.
Миранда по-прежнему никак не реагировала.
Он предпочел не обращать внимания на ее каменную позу.
— Файлы скопированы из базы данных бюро и выделены в отдельную, защищенную от вторжения без пароля директорию. Тебе временно предоставили право входа туда. Запрещено что-либо перекачивать или копировать, и ты должна подтвердить, что с этим согласна. Наши компьютеры могут обеспечить связь. В пропуске указаны коды, которые тебе понадобятся.
Миранда наконец взяла у Бишопа бумагу, разумеется, избегая физического контакта.
Слов благодарности Бишоп от Миранды не ждал, не без оснований полагая, что ожидание затянется надолго. Он отошел от нее и присоединился к дискутирующей у стенда парочке.
Ему не надо было быть телепатом, чтобы понять, в каком настроении сейчас пребывает Тони и ценой каких усилий держится в рамках приличий. Макбрайд давал волю своему возмущению.
— Не понимаю, по какой причине вы не прибегаете к проверенным средствам поимки преступника — посты на дорогах, облавы, прочесывание местности с собаками.
Бишоп прервал его:
— Преступник ничего не оставил собакам, а дорожные посты могут перехватить подозреваемого, лишь когда он попытается покинуть город. А наш преступник живет здесь и не собирается уезжать и этим выдавать себя.
— Как вы можете это знать?
— В силу моей профессии, мэр. Убийца живет в Гладстоуне или в его окрестностях. Он очень заботится о том, чтобы не оставлять улик и следов, по которым его можно было бы отыскать. И мы его, похоже, не изловим, пока он не совершит ошибку.
Макбрайду будто нанесли смертельную рану.
— Такая откровенность впечатляет, — скривился он.
— Правда бывает горькой.
— Но что значит «совершит ошибку»? Для этого он должен ..
— Снова убивать? Боюсь, что да. — Бишоп выдержал паузу. — Таким образом, вводя комендантский час, шериф Найт предприняла единственную возможную меру, способную уберечь молодежь вашего города от убийцы. Одновременно мы изучаем имеющуюся у нас информацию и используем любую крупицу из нашего багажа знаний и опыта для обнаружения новых деталей, связанных с преступлениями. Мы поймаем его, Макбрайд. Это только вопрос времени.