Аманда

И еще Аманда увидела… Вначале она даже зажмурилась, не веря своим глазам. Потом прищурилась, вгляделась внимательнее. Двое людей в саду. Наверное, ни с какого другого места их невозможно было бы увидеть за высокой изгородью из кустарника и решеткой с красными и белыми розами наверху. Трава там, надо думать, мягкая. Во всяком случае, можно им этого пожелать…

Даже с этого расстояния Аманда разглядела, чем они там занимаются.

— Вот так так, — обратилась она к собакам. — Значит, когда кот в отъезде, мышки выбегают порезвиться. Не думаю, чтобы Джесс одобрил такие игры у себя в саду, да еще средь бела дня.

И кто бы мог ожидать такого от Кейт! Это, конечно же, она. У кого еще могут быть такие блестящие царственные волосы, разбросанные в непривычном беспорядке. Кроме них двоих, здесь больше нет женщин с такими черными волосами.

— В тихом омуте… Никогда не знаешь, чего ждать от людей, — снова обратилась она к собакам.

Ей стало забавно и почему-то неожиданно весело. Почти не чувствуя никакой вины за то, что продолжает смотреть в ту сторону, Аманда попыталась разглядеть мужчину, заранее уверенная в том, что он не темноволосый и не похож на ястреба. Она оказалась права. Это был блондин с широкими плечами, покрытыми ровным золотистым загаром.

Конечно, она видела еще далеко не всех обитателей «Славы», и все же…

— Кажется, я знаю, кто это, ребята. Ну и хитрецы же они! И виду не подали в тот день. А как вы думаете, почему Кейт тайно встречается со своим любовником? Она достаточно взрослая и может делать все, что хочет. А Джессу, как я понимаю, все равно, с кем она спит. Может, она оберегает свою репутацию?

Один из доберманов, Гэйси — теперь Аманда различала их по именам, — очень внимательно слушал ее, однако своего мнения не высказывал. Через минуту вернулся Банди. Гэйси, в свою очередь, умчался прочь, обследовать дальние заросли вереска, а Банди уселся рядом с Амандой, вопросительно глядя на нее.

— Опоздал — значит, проворонил, — ответила на его взгляд Аманда.

Наконец она отвернулась и покинула свой наблюдательный пункт, снова оставив любовников наедине.

Если подняться повыше, наверное, можно увидеть что-нибудь еще интересное, и Аманда решительно двинулась вверх. Она, конечно, не собиралась шпионить за Беном и Кейт, просто хотела посмотреть на «Славу» с высоты.

Подъем становился все круче. Время от времени Аманда останавливалась, чтобы перевести дыхание, рассеянно думая о городской жизни, делающей человека рабом колес.

Внезапно послышался стук копыт. Земля задрожала у нее под ногами задолго до того, как показались лошади. Аманда успела свернуть с тропы. Отошла на добрые двадцать пять — тридцать футов к тому времени, как по тропе промчались три лошади. Всадники в защитных шлемах низко пригнулись в стременах, чтобы не задеть за ветви деревьев.

Аманда наблюдала за ними без особого интереса. Наездники — две молодые женщины и молодой человек — по-видимому, хорошо знали свое дело. Впереди скакала женщина на сером коне, двое других — на гнедых. Сосредоточенные лица, громкий стук копыт, храп лошадей, звон металла, скрип кожи… Все это промчалось мимо.

Когда всадники уже скрылись за поворотом, ветер переменился, и до Аманды донеслись запахи лошадиного пота и кожи. Внутри у нее все сжалось в тугой комок, голова закружилась, к горлу подступила тошнота. Ей пришлось ухватиться за деревцо, чтобы не упасть. Дрожащей рукой она вытерла холодный пот с лица. Дыхание гулом отдавалось в ушах.

Что такое… с каждым днем становится все хуже. Эта мысль и удивила, и напугала ее. Вначале все было вполне терпимо, однако на третий день пребывания в «Славе» даже легкий ветерок со стороны конюшен или пастбищ вызывал головокружение и тошноту. А прошлой ночью она проснулась от кошмара, который, к счастью, почти весь стерся из памяти. Она помнила только, что вокруг пахло лошадьми и что она была напугана. Она не знала, что это означает, но каждый раз после таких снов в ней надолго оставалось паническое ощущение страха, она чувствовала головокружение и тошноту. Часами в ней жило непреодолимое желание бежать, скрыться, спастись, пока не поздно.

Пока не поздно… что? Что должно произойти? Этого она не знала. Так же, как и причин своего необъяснимого ужаса перед лошадьми. Она не помнила, чтобы когда-нибудь падала с лошади. Ту историю она просто наспех придумала для Джесса и остальных. И тем не менее всегда, сколько она себя помнила, где-то в самых глубинах ее существа жил страх перед лошадьми, и возникал он даже не от их вида, а от запаха.

Она попыталась стряхнуть с себя оцепенение, но это оказалось невозможно. Ветер давно унес запах коней, но Аманда все еще дрожала.

— Ладно… оставим осмотр до другого раза, — произнесла она дрожащим голосом.

Аманда нащупала в кармане карту, развернула ее и начала отыскивать тропинку — любую, — которая увела бы ее от конных троп и привела в конце концов к дому. Не прошло и нескольких минут, как она повернулась и в сопровождении явно обеспокоенных собак, жавшихся к ее ногам, пошла вниз.

— Мы сошли с ума. На траве, как какие-нибудь юнцы. Нас могли увидеть.

— Никто нас здесь не увидит. Садовники уже закончили работу, Мэгги занята в доме, Аманда пошла гулять — ты сама мне сказала. Тренеры и наездники вернутся не раньше чем через час. Салли с кузнецом в амбаре, Джесс не вернется до вечера. И потом, здесь даже безопаснее, чем в других местах.

— Но это неприлично. И у меня на блузке теперь останутся пятна от травы.

Впрочем, по голосу Кейт чувствовалось, что ни то, ни другое ее не слишком беспокоит. Она лениво потянулась. Бен с наслаждением смотрел на нее.

— Ты прекрасна, Кэти.

— Не называй меня так!

— Мне это нравится.

— А мне нет.

Солнечные блики, проникавшие сквозь листву, покрывали золотистое тело Кейт таинственными соблазнительными тенями. Бен обожал смотреть на нее. Ему хотелось лишь одного — чтобы у них когда-нибудь хватило времени полностью раздеться. Хорошо бы в постели. Еще лучше провести в постели с ней всю ночь. А совсем замечательно — проснуться на рассвете вместе с Кейт. Как она, сонная? Внезапно Бена охватило безумное желание, чтобы это произошло.

Но как это сделать, как? Кейт отмеряет время, проводимое с ним, по минутам…

Неожиданно Бен услышал свой собственный голос:

— Ну почему, почему мы не можем спать вместе?

— Я ведь предлагала тебе прийти в дом. Ты сам отказался.

— Ты бы все равно не позволила мне остаться на всю ночь.

Она молчанием выразила согласие.

— У меня тоже есть постель, как тебе известно. Хорошая кровать в спокойной уютной квартирке. Почему мы не можем провести там ночь?

— Я слишком стара, чтобы прокрадываться домой на рассвете.

Кейт стянула блузку на груди. Подняла руку к волосам.

— А это что еще за…

Бен засмеялся. Наклонился, чтобы поцеловать ее.

— Прости. Мне так нравится, когда у тебя волосы распущены. Я вынул шпильки, когда ты была в угаре. Хотел видеть, как они колышутся.

Да, они, наверное, здорово колыхались, подумала Кейт. Сегодня она уж очень… активничала. К своему собственному удивлению, она почувствовала, как щеки вспыхнули огнем. Кейт считала, что она давно утратила способность смущаться в присутствии мужчины. И абсолютно не стеснялась с Беном. Однако в последнее время он, казалось, приобрел способность вызывать у нее чувство неловкости и смущения.

— Проклятие! — пробормотала она и попыталась пальцами расчесать волосы. — Ты же знаешь, у меня нет с собой расчески. Что подумает Мэгги!

— Она тебе давно уже не нянька, Кейт.

Бен притянул ее к себе, с видимым наслаждением запустил длинные пальцы в ее волосы. Кейт говорила себе, что нужно оттолкнуть его, встать, привести себя в порядок и уйти, небрежно попрощавшись, как были заведено между ними. Но ей этого не хотелось. Не хотелось вставать, не хотелось двигаться. Не сейчас. Его руки творили чудеса. Сейчас Кейт казалось, что она могла бы пролежать здесь с ним целый день. Его рука снова распахнула на ней блузку и теперь ласкала грудь. Его рот снова и снова впивался в ее губы. Ненасытные пронизывающие поцелуи словно поглощали ее всю, целиком.