Тамерлан. Завоеватель мира

Но вскоре все великолепие обширной империи Тимура обратилось в пыль. К середине XV века Шахрух и Улугбек были мертвы. После тридцати восьми лет великолепного просвещенного правления правитель-астроном был убит собственным сыном. Уже через сто лет после смерти императора держава Тимура обратилась в ничто. Пророческое предсказание Тимура относительно раздоров в семье сбылось. Его величайшие посмертные дары — голубые купола гробниц и медресе, сверкающие минареты, роскошные парки и дворцы — были разбросаны по всей Азии как погребальные монументы погибшей империи. Лишь империя Моголов, которую основал на крыше мира в Индии Бабур, прапраправнук Тимура и самый блестящий из его потомков, напоминала об ушедшем величии.

Поздней осенью» когда мое пребывание в Центральной Азии подходило к концу, я попрощался с Тимуром. Высокий голубой купол сверкал над городом в лучах заходящего солнца, подобно диковинному маяку. Рядом поднимаются два стройных минарета, и перед глазами встает мавзолей Гур-Эмир, самый прекрасный в Самарканде и самый восхитительный образец архитектуры эпохи Тимура. Он был построен императором в честь своего любимого внука Мухам- мед-Султана, но потом стал местом упокоения самого Завоевателя Мира, «великолепная гробница», как сказал неутомимый льстец Язди. «Основание купола было сделано из мрамора и украшено золотом и бирюзой. Внутри него устроена гробница, в которой покоится тело принца, а вокруг на развалинах нескольких домов разбит очаровательный садик». Хотя Тимур хотел, чтобы его похоронили в Шахри-сабзе, его родном городе и месте его первого престола. Но Халил-Султан похоронил его здесь, набальзамировав тело камфарой, мускусом и розовой водой. Это был один из первых самостоятельных поступков принца, который он совершил, придя к власти.

«Прежде всего он решил похоронить своего деда и совершить погребальный обряд и поместить тело в гробницу», — писал Арабшах.

«Далее он положил его в гроб из черного дерева, который главные люди несли на головах. За телом следовали короли и воины с опущенными лицами, одетые в черное, среди них амиры и министры, и они хоронили его в том же дворце, где они похоронили Мухаммед-Султана, его внука, возле места, именуемого Рух-Абад, где он лежал на помосте в открытой гробнице. Он оплатил все погребальные ритуалы, заказав чтение корана от начала и до конца и по частям и молитвы, и дал благовония, пищу и сладости, и воздвиг купол над могилой, и выполнил свой долг перед ним, и убрал могилу шелковыми покровами и увешал стены оружием и доспехами, которые были богато убраны драгоценными камнями, и золотом, и вышивками и украшены столь искусно, что самый скромный предмет стоил дохода целой страны, а любое зернышко из россыпи этих камней вообще не имело цены. Он также повесил под потолком светильники из золота и серебрян растянул на ложе покрывало из шелка, расшитое по краям. Среди светильников был один из золота, который весил четыре тысячи сесквидрахм [120], которые соответствовали весу самаркандского фунта или десяти дамасским.

Затем он приставил к могиле чтецов корана и слуг и поместил там привратников и управителей, которым милостиво платил за каждый день, месяц и год. Немного позднее он поместил его тело в гроб из стали, сделанный в Ширазе, самым искусным из кузнецов, и похоронил его в хорошо известной гробнице, где даются обеты, возносятся просьбы и читаются молитвы. И когда проходили короли, они простирались на земле, чтобы выказать уважение, и часто сходили со своих скакунов в знак почтения».

Ребятишки бегали под стенами мавзолея. Отдаленные звуки нормальной человеческой жизни и ароматный запах плова долетали из полумрака, их доносил легкий ветерок, чуть шевелящий одежду. Позади автомобильной стоянки на троне сидела монументальная статуя Тимура и смотрела на Регистан. Возле нее каждый уик-энд останавливались новобрачные. Сквозь монументальный входной портал, сияющий синевой, виден пустой внутренний двор. А позади следующего, не столь величественного портала, поднимается в небо ребристый купол. Это восьмигранное здание построено знаменитым архитектором из Исфагана. «Это работа слабого раба Всевышнего, Мухаммеда ибн Махмуда Исфагани» — гласит надпись. Мавзолей представляет собой настоящий шедевр соразмерности, изящества и красоты, величественное строение, которое должно было прославить жизнь принца, власть династии и всемогущество бога. Под рельефной поверхностью купола, сверкающей синевой моря, бирюзой, желтым и зеленым, бежит надпись, сделанная огромными куфическими буквами высотой десять футов: «Бог есть Бессмертие». Потрясенный величием купола, поэт воскликнул: «Если исчезнут небеса, купол заменит их!»

Я шагнул к центру мавзолея и на мгновение ослеп, попав со света в холодный мрак. Когда мои глаза привыкли к сумраку, я пошел вдоль изогнутой восточной галереи, добавленной Улугбеком в 1420-х годах, которая вела к усыпальнице, расположенной прямо под куполом. Она имела форму квадрата со стороной около тридцати футов. Внутренняя роспись была исключительно богатой, хотя в некоторых местах узоры потускнели, но отреставрированные места так и сияли. Нижняя часть стен была выложена шестиугольными плитками оникса, выше идет резной мраморный карниз. Ониксовые плитки покрыты гравировкой и золотой росписью — это изречения из корана. Каждая из четырех стен имеет сводчатую нишу, из вершины которой опускаются сталактиты из папье-маше, раскрашенные голубым и золотым. Выше этих ниш находятся мраморные решетки окон, из которых льется мягкий янтарный свет, освещающий золотую роспись купола вверху, сверкающие радужными звездами геометрические панели.

Величественный купол мавзолея смотрит на семь надгробий, установленных в центре усыпальницы позади мраморного барьера. Это могилы первых членов династии Тимуридов: Мухаммед-Султана, отважного принца, в чью честь был построен мавзолей; Улугбека, талантливого короля-астронома; его отца Шахруха, мудрого покровителя искусств; Мираншаха, который причинил императору больше неприятностей, чем любой из сыновей. На мраморном возвышении в центре гробницы находится могила самого Тимура, прикрытая плитой из темного нефрита, который кажется почти черным. Она имеет длину шесть футов и является одной из самых больших глыб этого камня во всем мире. Она расколота посередине и украшена витиеватыми надписями сверху и по бокам. Плиту доставил в Самарканд Улугбек в 1425 году, чтобы водрузить на могилу деда. Предполагается, что она была повреждена в 1740 году, когда персидский завоеватель Надир-шах попытался вывезти сокровища, но это ему не удалось. Следующую могилу прикрывает нефритовая плита с более скромными надписями, чем на соседних надгробиях. Она принадлежит Шейху Саид-Бараку. Император выразил пожелание быть похороненным у ног своего духовного и религиозного учителя.

Даже после смерти Тимур сумел создать две противоречивые версии относительно своего происхождения. На нефритовой плите вырезана длинная надпись, излагающая детальную — правда мифологическую — генеалогию. Он придумал нескольких предков, чтобы связать своего отца Тарагай-Барласа с Чингис-ханом. Дальше и дальше тянется цепочка имен, пока не достигает последнего предка по мужской линии. «Отец этого славного человека не известен, но его матерью была Аланкува. Говорят, что ее характер был прямым и строгим и что она была целомудренна. Говорят, она зачала его от света, прошедшего к ней через щель над дверью и принявшего вид красивого мужчины. Говорят, чтo это был один из сыновей Повелителя правоверных, Али, Сын Абу-Талиба». Это великолепный образец умелой пропаганды. Тимур объявляется потомком Чингис-хана и халифа Али, таким образом объединив монголов с наследием ислама.

Мои размышления прервал неожиданно появившийся смотритель. Он был очень бедно одет — засаленная тюбетейка, рваный халат. Два ярких глаза сверкали на морщинистом лице. Он показал мне на часы и сообщил, что музей уже закрыт, после чего начал выключать лампы. Потом, уже собравшись уходить, предложил мне следовать за собой, но вдруг остановился.

120

Странная единица, почему-то весьма любимая римлянами — sesquidrachma — полторы драхмы. Но о какой именно драхме идет речь, можно только догадываться. Ее вес был разным в различных полисах: эгинская д. — 6,07 г, эвбейско-аттическая — 436 г, коринфская — 2,91 г. Скорее всего, речь идет об эгинской драхме. Прим. пер.