Лети, ведьма, лети!

Фея закончила сервировать стол к чаю и отошла к стене, ожидая дальнейших указаний.

— Ирис,— сказала ей тетя,— мы дальше справимся сами. Вы можете быть свободны.

Фея кивнула, прислонилась к стене и растворилась как сон и утренний туман. Тетя

налила всем чаю. Я немедленно цапнула шоколадное пирожное под укоризненным тетиным взглядом.

— Тетя, я не потолстею,— улыбаясь, заверила я.— Я на нервной работе.

— С имбирем и корицей? Впервые такой пробую.

— Я сама его составила,— не преминула похвастаться тетя.

— Я восторгаюсь вашим талантом травницы,— умело польстил муж. Тетя, конечно, не теща, но Брайан не забывал, что Анне Николаевне, как любой ведьме, приятно неумеренное восхваление ее заслуг.

Я проглотила одно пирожное, вторым полакомилась при помощи взгляда (ведь и правда, от фигуры ничего не останется, если так налегать на сладости!) и сказала:

— Тетя, мне важны обстоятельства дела.

— О пропаже мощей святой Вальпурги стало известно вчера.

— Каким образом?

—Госпожа Дарья Белинская отправилась в склеп для очередной молитвы. В последнее время у маленькой Вики болит животик, и Дарья решила помолиться у гроба святой, чтобы та помогла ей в лечении дочки. Обряд молитвы всегда один и тот же: Дарья преклоняет колени перед гробом, а затем собственноручно открывает крышку, чтобы облобызать нетленные руки святой. Кроме экс-Госпожи и тебя, Юля, никто во Дворце Ремесла не смеет открывать священный гроб.

— И она открыла его, и оказалось, что мощи исчезли?

—Именно. А на месте мощей лежал обезображенный труп охранницы раки.

—Проклятье! Кто мог совершить подобное кощунство?

— Тот, кто располагает сведениями о местонахождении раки с мощами и при этом может свободно перемещаться, создавая порталы.

Я откинулась на спинку кресла. Перспектива передо мной вырисовывалась самая неприглядная.

— Первое,— сказала я,— это ведьма. Второе — это сильная ведьма. Третье — это ведьма, которая ненавидит Госпожу Ведьм и потому преподносит ей этакий сюрпризец. А Госпожа Ведьм у нас…

— Ты, Юля.

— Я как-то все время об этом забываю. Но кому я могла насолить так, что обиженной пришлось пойти на святотатство?

— Юля, у тебя, как и у госпожи Дарьи, немало врагов. Завистниц, которые считают, что именно они могли бы стать лучшей Госпожой Ведьм. Разве не так?

—Так.— Я посмотрела на Брайана.— Что мне делать?

— Искать злодейку.— Муж пожал плечами.— Кстати, милые дамы, а почему вы считаете, что преступление совершила женщина-ведьма? Его мог совершить и мужчина-маг. Не так ли?

—Не так,— отозвалась тетя.— Входы в склеп тщательно охраняются… и…

— И тем не менее убита охранница. Это раз, как говаривал Эраст Фандорин. К тому же преступник или преступница виртуозно делают порталы. Так виртуозно, что могут бесшумно и молниеносно скрыться с такой ношей, как тело Покровительницы Ведьм.— Я мрачнела с каждой минутой.— Тело убитой охранницы еще не предали земле?

— Нет. Оно находится в особом тайнике, с ним уже работала наша некромантка, но ничего не выяснила.

— Значит, плохо работала.

— Вот поэтому мы и вызвали тебя, Юля. Извини, пришлось прервать твой медовый месяц.

— Погодите! — Я подняла ладонь.— А не могла святая Вальпурга воскреснуть, как это уже бывало? Воскреснуть и уйти? Впрочем, что я говорю. Тогда не было бы трупа охранницы…

— Именно,— кивнула тетя.

— А почему такая спешка с поиском мощей? Почему необходимо провести срочное расследование?

—Юля, я иногда поражаюсь твоей недальновидности,— сказала тетя.— Совершено преступление против ведьм! И медлить с наказанием нельзя, иначе преступница или преступник уверятся в своей безнаказанности. Кроме того… Знаешь, сколько стоят истинные мощи святой Вальпурги на мировом ведьмовском рынке?

— Богиня светлая Диана… Мощами можно торговать?

— Разумеется. Ведь это артефакт из артефактов. Сильнейшее чародейное средство. Мощи святой Вальпурги стоят миллиарды! На такие деньги можно купить не один остров, уж поверь!

—Верю. Тетя, Брайан, вы допивайте чай. А я должна поговорить с Дарьей Белинской.

— Понимаю,— наклонил голову Брайан.

— Проводите меня в покои экс-Госпожи Ведьм.

— Будет сделано,— с достоинством кивнул гном.— Прошу.

В покоях Дарьи Белинской теперь была детская. Здесь пахло яблочным пюре, подгузниками и еще чем-то неуловимым, что явно указывало на присутствие в комнате довольно капризного, но очень любимого младенца.

Дарья укачивала дочку, которая явно не хотела спать. Измученным голосом мама пела:

То не ветер ветку клонит, Не дубравушка шумит — То мое сердечко стонет, То моя душа болит. Довела меня кручина, Подколодная змея. Догорай, моя лучина, Догорю с тобой и я.

Сомнительно, чтобы ребенок мог заснуть под этакую песню, но я ничего не сказала. Огляделась. В глаза бросились неисчислимые полчища плюшевых медвежат, а также резиновых утят. Надеюсь, не китайского производства. Вазу династии Сун я еще могу позволить, а вот современные китайские игрушки — это просто экологическая катастрофа.

Дарья допела песню, хитрая Вика дослушала и незамедлительно разразилась ревом, едва экс-Госпожа повернулась ко мне. Дарья вздохнула и взяла наследницу на руки. Наследница перестала реветь, но и спать не пожелала. Вместо этого она изучающе уставилась на меня фиалковыми глазами.

— Благословенны будьте, Дарья. Благословенна будь, Вика.

— И тебе наше благословение, светлая Госпожа,— шепотом отозвалась Дарья.— Привет, Юлька. Ты не представляешь, как я вымоталась за последние дни.

— Не представляю,— согласилась я.— Мы с Брайаном пока не собираемся заводить детей.

— Это, конечно, неправильно,— прошептала Дарья.— Дети — это такое счастье.

Я посмотрела на ее бледное лицо, на темные круги под глазами, на истончившиеся руки и сказала:

— Да уж, счастьице!

«Счастьице», удобно устроившись на маминых руках, выплюнула пустышку и пустила ртом пузыри. Потом, глядя на меня, засунула в ноздрю большой пальчик и закряхтела. Личико малышки стало темно-красным.

— Что это с ней? — испуганно спросила я Дарью.

— Тужится,— благоговейно ответила счастливая мать.— Памперсу хана.

В комнате добавился еще один запах. Вика громко пукнула напоследок и задумчиво посмотрела на маму. Дескать, дорогая мамочка, как ты это выдержишь?

Дарья восхитила меня своим самообладанием. Она положила дочку на пеленальный столик (дочка недовольно запищала) и принялась расправляться с последствиями Викиного метаболизма. Последствия были, гм, нехилые.

— Опять поносик,— грустно сказала Дарья, показывая мне содержимое памперса. Я заставила себя не поморщиться.— Не знаю, что и делать. Третий день не может нормально сходить.

— Может, отвары какие-нибудь попробовать? — шепнула я, делая сострадательное лица

—Боюсь. Для отваров она совсем кроха. Не дай святая Вальпурга, еще хуже будет! Кстати о святой Вальпурге…

— Дарья, я уже все знаю. Мощи похищены. Убита охранница. У нас проблемы.

— Да, и свалились они совершенно некстати.— Дарья успевала говорить и одновременно протирать попку дочери салфетками, смоченными детским лосьоном.— Я уж вот что думаю, Юля…

— Что?

— А не наслал ли кто-нибудь порчу на всех нас и даже на сам дворец? Ведь, что ни говори, во дворце полно защитных экранов и.простой охраны. И на тебе — такое случилось! Представить себе невозможно.

— Дарья, в конце концов, это моя вина. И значит, отвечать и решать проблему придется мне. Я не хочу, чтобы вы по этому поводу терзались. У вас и без того достаточно забот.