Страница 39 из 58
— Хм… Да. Вполне удовлетворительное.
— Она не расстроилась из-за того, что пропустит конец сезона?
— Нет, конечно. Светская жизнь ей никогда не нравилась. Ты же знаешь.
— Да, ты права. — Он отвернулся к окну, потирая руки. — Твоя подруга скоро возвращается?
— Думаю, не раньше чем через несколько месяцев.
— Выходит, ее бабушка так тяжело больна?
— Да, едва поднимается.
— Я должен послать свои соболезнования.
— Не стоит! — поспешила отговорить его Оливия. — Доктор считает, что болезнь может продлиться… по крайней мере полгода, может, немного дольше, но он думает, что она поправится.
— Понятно. И что это за болезнь?
— Женские недомогания.
Голос Оливии прозвучал уж слишком вызывающе.
Тернер удивился. У бабушки? Как интересно! И подозрительно. Он снова отвернулся.
— Надеюсь, что это не заразно. Я бы не хотел, чтобы Миранда заболела.
— О нет. Эта болезнь… не передается при общении. Посмотри на меня. Я пробыла там две недели и вполне здорова.
— Вижу. Но тем не менее я волнуюсь за Миранду.
— С какой стати? Она прекрасно себя чувствует.
Тернер прищурился. Щеки у сестры как-то странно порозовели.
— Ты что-то скрываешь.
— Я… я не понимаю, о чем ты. И почему ты задаешь столько вопросов о Миранде?
— Я тоже ее близкий друг, — вкрадчиво ответил он. — Предлагаю тебе сказать мне правду.
Тернер шагнул к ней, а сестра обежала вокруг кровати и застыла.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
— У нее связь с мужчиной? — грозно спросил он. — Да? Ты поэтому сочинила историю о больной бабушке?
— Все совсем не так!
— Скажи мне правду.
Оливия плотно сжала губы.
— Я жду! — Голос Тернера угрожающе зазвенел.
— И не подумаю! — в свою очередь, пронзительно выкрикнула сестра. — Мне не нравится, когда ты вот так на меня смотришь. Я сейчас же позову маму.
— Она вряд ли сможет помешать мне придушить тебя, негодница!
Оливия закатила глаза:
— Тернер, ты просто сошел с ума.
— Кто он?
— Я не знаю!
— Значит, кто-то все-таки есть?!
— Да! Нет! Уже нет!
— В чем дело, черт возьми?
Ревность и гнев пронзили Тернера.
— Ни в чем!
— Скажи мне, что случилось с Мирандой?
Он обогнул кровать и загнал Оливию в угол. Его охватил первобытный страх. Страх, что он потеряет Миранду, и страх, что кто-то мог ее обидеть. А если с ней что-то случилось? Он никогда не думал, что ее благополучие может так его взволновать. И едва не задохнулся от ярости.
Оливия беспомощно крутила головой, ища способ убежать.
— Тернер, клянусь, с ней все хорошо!
Он схватил сестру за плечи. Глаза его бешено сверкали, а голое прозвучал очень тихо.
— Оливия, послушай меня. Когда мы были детьми, я ни разу тебя не ударил, несмотря на то что причин у меня для этого было предостаточно. — Он многозначительно помолчал и с угрожающим видом наклонился к ней. — Но я не прочь сделать это сейчас.
У той задрожала нижняя губа.
— Если ты сию секунду не скажешь, в какую беду угодила Миранда, то очень пожалеешь. Поверь мне!
На лице сестры отразилась, целая гамма чувств, но в основном страх и паника.
— Тернер, — взмолилась она, — Миранда — моя самая дорогая подруга. Я не могу ее предать.
— Что с ней? — рявкнул он.
— Тернер…
— Говори!
— Но я не могу. Я…
Оливия побелела. Она вдруг поняла…
— Что?
— О Боже! — выдохнула она. — Это ты!
Тернер ни разу не видел у сестры такого лица.
— Как ты мог?! — закричала она и стала колотить его по груди своими маленькими кулачками. — Как ты мог?! Ты животное! Слышишь меня? Животное! С твоей стороны было просто отвратительно оставить ее в таком положении.
Во время этой тирады Тернер неподвижно стоял, пытаясь уразуметь смысл слов Оливии и понять причину этого взрыва.
— Послушай, возьми себя в руки, — медленно произнес он, — о чем ты говоришь?
— Миранда беременна! — со злостью прошипела сестра: — Понимаешь?
— О Господи…
Тернер отпустил плечи Оливии и повалился на кровать.
— Я полагаю, что отец — ты, — ледяным тоном сказала сестра. — Это гнусно! Боже, Тернер… Ты же почти ее брат!
У него расширились ноздри.
— Едва ли.
— Ты старше ее и опытнее. И не должен был воспользоваться ее слабостью…
— Я не собираюсь отчитываться перед тобой, — оборвал сестру Тернер.
Оливия презрительно фыркнула.
— Почему она не сказала мне?
— Ты был в Кенте, если помнишь. Пил и развратничал, весело проводил время.
— Вовсе нет! — гаркнул он. — После Миранды я не коснулся ни одной женщины.
— Прости меня, старший братец, но что-то не вериться. Я тебя презираю. Убирайся из моей комнаты!
— Беременна… — Он повторял это снова и снова, словно от этого ему будет легче поверить. — Миранда.
Ребенок. Великий Боже…
— Немного поздно для молитвы, — холодно заметила Оливия. — Твое поведение не поддается никаким определениям.
— Я не знал, что она ждет ребенка.
— Разве это имеет значение? Ты ведь не мальчик.
Тернер не ответил. Он не мог ответить. Ничего не соображая, он обхватил голову руками. Господи, какой же он эгоист… Все откладывал встречу с Мирандой из-за своей лени. Он полагал, что она будет ждать его здесь. Потому что… потому что…
Да потому, что она все время поступала именно так.
Разве она не ждала его много лет?
Он дурак, осел. Никакого объяснения или оправдания его поведению нет.
Ни в каких самых жутких снах он не мог представить, что Мирамда где-то там, за сотни миль, в Шотландии, пытается одна справиться со всем случившимся, последствием чего вскоре станет незаконнорожденный ребенок.
Он же сказал ей, чтобы она дала ему знать, если такое случится. Почему она ему не написала? Почему ничего не сообщила?
Тернер недоуменно смотрел на свои руки. Они казались ему чужими, а пальцы не сгибались.
— Тернер!
Он услышал гол ос сестры, но ответить не смог. Он чувствовал, как двигаются мышцы горла, но звука не было. Даже дышать он не мог. Все, на что был способен, это сидеть как дурак и думать о Миранде.
Она одна…
И наверное, очень испугана. А должна быть замужем и жить в уюте его нортамберлендского дома, где свежий воздух, здоровая пища и где он будет заботиться о ней.
Ребенок…
Смешно. Он всегда считал, что их род продолжит Уинстон. А сейчас ему больше всего хочется коснуться полнеющего живота Миранды, а позже — взять на руки своего ребенка. Он надеялся, что это будет девочка. Что у нее будут карие глаза. А наследник у него появится потом. С его способностями можно в этом не сомневаться.
— Что ты намерен предпринять? — требовательным тоном осведомилась Оливия.
Тернер поднял голову. Сестра стояла перед ним в вызывающей позе — руки в боки.
— А как ты думаешь? — не менее вызывающе ответил он.
— Я не знаю, — упавшим голосом сказала Оливия.
Тернер понял — сестра действительно сомневается в том, что он намерен жениться на Миранде. Подобного унижения он никогда не испытывал. У него вырвался хриплый вздох. Он встал и откашлялся.
— Оливия, будь добра, дай мне адрес Миранды в Шотландии.
— С радостью. — Она быстро подошла к секретеру, схватила листок бумаги и торопливо написала несколько строк. — Вот, держи.
Тернер взял записку и положил в карман.
— Спасибо.
Оливия ничего не ответила.
— Думаю, что мы не увидимся какое-то время.
— По крайней мере семь месяцев, — ответила она.
Путь через всю Англию в Эдинбург Тернер одолел всего за четыре с половиной дня. Он устал и был весь в пыли, когда добрался до столицы Шотландии, но ему было наплевать на свой внешний вид. Каждый день, проведенный Мирандой без него, был днем, когда она могла… Черт, он не знал, что она могла сделать, и не хотел об этом думать.
Он еще раз сверился с адресом, прежде чем подняться по ступеням дома. Дедушка и бабушка Миранды жили в фешенебельном районе Эдинбурга. Они принадлежали к мелкопоместному дворянству, и Тернер слышал, что у них есть земельная собственность где-то на севере Шотландии. Хорошо хотя бы, что они не уехали туда на лето. Ему не улыбалась перспектива продолжить путешествие дальше, в Северное нагорье. Он и так совсем без сил.