Ее тайный дневник

А пока что надо избегать ее. Может быть, ему лучше уехать из города? Убраться куда-нибудь подальше. Например, в деревню, тем более что он и не собирался надолго задерживаться в Лондоне.

Тернер со стоном открыл глаза. Господи, неужели он начисто утратил остатки самообладания? Миранда — неопытная двадцатилетняя девушка. Она не похожа на Летицию, изобретательную кокетку.

Хотя подруга сестры привлекает его, он не должен поддаться искушению, у него хватит на это силы воли. Но жить с ней в одном доме он больше не сможет. А пока что не помешает заняться дамами высшего света. Наверняка и в этом сезоне найдется несколько скучающих молодых вдовушек, а он слишком долго жил без женского общества.

И если что-то поможет ему забыть одну женщину, так это увлечение другой.

Тернер, очевидно, устал от нашего общества.

— Что? — Миранда ставила цветы в фарфоровую вазу, и только благодаря ловким рукам, а также везению бесценная антикварная ваза не упала и не разбилась.

— Вообще-то он уже уехал, — равнодушно пожав плечами, сказала Оливия. — Его камердинер как раз сейчас упаковывает вещи.

Миранда дрожащими руками поставила вазу на стол.

Надо успокоиться. Она сделала несколько медленных и глубоких вдохов и выдохов. Наконец обрела способность говорить.

— Он уезжает из города?

— Нет, не думаю. — Оливия, зевая, устроилась на кушетке. — Тернер ведь не собирался оставаться в Лондоне надолго, поэтому скорее всего снимет квартиру.

Как это понимать? Сердце болезненно сжалось. Он найдет себе другое жилье, лишь бы не видеться с ней. Это печально и унизительно. А может, и то и другое.

— Уехал, и хорошо, — продолжала Оливия, не замечая, что подруга расстроена. — Братец заявил, что никогда больше не женится…

— Он так сказал?

Миранда застыла. Тернер и впрямь заговаривал, что не ищет жену, но не имел же он в виду, что это навсегда.

— Да, — ответила Оливия. — Он не раз высказался по этому поводу. И весьма решительно. Мама чуть в обморок не упала.

— Даже так?

Миранда с трудом могла представить себе такую картину.

— Ну, она устояла на ногах, конечно, но если бы у нее не были такие крепкие нервы, то вполне могла бы потерять сознание.

Обычно Миранду забавляла бессвязная болтовня подруги, но сейчас ей захотелось ее придушить.

— Во всяком случае, — вздохнув, сказала Оливия, откинувшись на кушетке, — хотя брат и заявил, что больше никогда не женится, я уверена, что он передумает. Просто Тернер должен пережить свое горе. — Она бросила быстрый взгляд на подругу и уточнила: — Или насладиться обретенной свободой.

Миранда натянуто улыбнулась, хотя ей хотелось заплакать.

— Что бы он ни говорил, — задумчиво продолжала Оливия, прикрыв глаза и поудобнее устраиваясь, — брат точно не найдет себе невесту, пока живет здесь. Господи, как можно за кем-то ухаживать в окружении матери, отца и двух младших сестер?

— Почему двух?

— Ну, одной, хотя тебя вполне можно считать второй. Твое присутствие наверняка будет его стеснять.

Миранда не знала — смеяться ей или плакать.

— Но даже если он в ближайшем будущем и не подыщет себе подходящую партию, — добавила Оливия, — он должен завести любовницу. Тогда брат забудет Летицию. Наверняка!

Ох и язычок у подруги! Миранда промолчала.

— В нашем обществе он обречен скучать. — Подруга открыла глаза и, подперев голову ладонями, посмотрела на Миранду. — Так что все к лучшему. Ведь так?

Та согласно кивнула. Что еще ей остается? У нее не было сил даже заплакать.

19 июня 1819 года

Его нет уже целую неделю, и я сама не своя.

Если бы он просто куда-то уехал, это я могла бы поднять. Но он не вернулся! И не зашел ко мне. Не прислал письма. До меня доходят слухи о том, что он появляется в обществе, но я его ни разу не видела. Его нет там, где бываю я. Один раз мне показалось, что я увидела его в конце комнаты, но не было уверена, что это Тернер.

Не знаю, что мне делать. Я не могу поехать к нему — это было бы верхом неприличия. Леди Радленд запретила даже Оливии наносить ему визиты. Он обосновался в Олбани, а там живут исключительно холостые джентльмены, никаких семей или вдов.

— Что ты собираешься надеть на бал к Уортингтонам? — поинтересовалась Оливия, положив в чай три ложки сахара.

— Разве бал уже сегодня?

Миранда судорожно стиснула пальцами ручку чашки. Тернер когда-то обещал ей, что будет там и потанцует с ней. Он не нарушит своего обещания.

А если он там не появится?

Она должна удостовериться, что он сдержит слово, и увидеть его.

— Я надену зеленое шелковое платье, — сказала подруга. — Если только ты не захочешь надеть такое же. Вообще-то тебе очень идет этот цвет.

— Ты так думаешь?

Миранда вдруг поняла, что для нее крайне важно этим вечером выглядеть привлекательной.

— Мм… Но мы обе не можем нарядиться в платья одинакового цвета, так что решай скорее:

— А что ты посоветуешь? — нерешительно спросила Миранда.

У нее был неплохой вкус, но с Оливией ей не соперничать.

Склонив голову набок, та придирчиво рассматривала подругу.

— К твоим волосам подошло бы что-нибудь поярче, но мама считает, что дебютанткам это не положено. Может быть… — Оливия вскочила, подхватила серовато-зеленую подушку с кресла и приложила Миранде к подбородку. — Подержи вот так, — велела она и отошла назад.

При этом зацепилась за ножку стола и едва не упала, но успела схватиться за подлокотник дивана. Это не отвлекло ее от главной цели.

— Превосходно!

— Я что, буду носить подушку? — осведомилась Миранда.

— Нет, ты наденешь мое зеленое шелковое платье. Оно точно такого же оттенка. Попросим Энни подогнать его по твоей фигуре.

— Но что наденешь ты?

— О, да что угодно! — отмахнулась Оливия. — Скорее всего что-нибудь розовое. Джентльмены с ума сходят по этому цвету. Говорят, что в нем я похожа на конфетку.

— Тебе это нравится?

Миранда наверняка бы обиделась, если бы кто-нибудь сделал ей такой комплимент.

— Мне все равно, — сказала Оливия. — Зато я верчу мужчинами, как хочу. Если тебя недооценивают, это может даже сыграть на руку. Но ты… — она покачала головой, — тебе нужен кто-то более проницательный и тонкий.

Миранда допила чай и встала, аккуратно расправив складки на дневном муслиновом платье.

— Я тотчас примерю твое платье, чтобы у Эмми хватило времени на переделку, — сказала она.

И еще ей необходимо заняться корреспонденцией.

Ловко завязывая галстук, Тернер думал о том, что его запас бранных слов намного шире, чем он предполагал. С тех пор как он получил днем эту дурацкую записку от Миранды, находил сотни поводов для недовольства. Но больше всего он ругал себя и свое так называемое чувство чести, которого он так и не лишился до сих пор. Нечто вроде рудимента.

Ехать на бал к Уортингтонам…

Неслыханная глупость! Но, черт его подери, он не нарушит обещания, данного этой девчонке. Хотя лучше бы сделать это ради ее же блага.

Силы небесные! Только эго го ему сейчас не хватало.

Он еще раз бросил взгляд на записку, в которой Миранда напоминала ему об обещании станцевать с ней, если у нее не будет партнеров. Что ж, это нетрудно устроить. Она получит их столько, что не будет знать, как от них отвязаться. И станет королевой бала.

Тернер полагал, что раз уж он должен посетить это сборище — будь оно трижды неладно! — то может позволить себе знакомство с молодыми вдовушками. И если ему повезет, то до Миранды дойдут слухи о том, кому он дарит свое внимание, и та поймет, что он не для нее.

Тернер поморщился. Ему претило огорчать ее. Черт, ему нравится эта девочка. Всегда нравилась.

Он тряхнул головой. Надо постараться не обидеть ее. Во всяком случае, хотя бы не огорчить. И к тому же он сделает ее королевой бала.

Какие прекрасные слова! Тернер твердил их, садясь в карету. Ему предстоит весьма утомительный вечер. Но надо постараться взять себя в руки.