Приз

— Тогда что входит в ваши намерения?

Выражение лица Девлина изменилось, и стало очевидно, что он раздосадован. Девлин полуобернулся и, прежде чем она успела опомниться, стянул через голову окровавленную рубашку и бросил ее на пол.

Вирджиния отскочила к двери.

— Что вы делаете? — крикнула она, глядя на его широкие обнаженные плечи и грудь.

— Я намерен переодеться, — спокойно ответил он.

Вирджиния отвела взгляд. Лицо бога и тело воина… Она и раньше видела мужчин без рубашек в Суит-Брайар, но никогда еще вид обнаженного торса не вызывал у нее такого волнения. Конечно, в Суит-Брайар она не была пленницей и ей не приходилось находиться в маленьком замкнутом пространстве со своим похитителем.

— Каюта слишком мала для нас двоих, — повторила Вирджиния, чувствуя учащенное сердцебиение.

Девлин держал в руках свежую рубашку, но не двигался. Если бы не его поднимающаяся и опускающаяся грудь, он был бы похож на статую.

— Вы повторяетесь, — заметил он.

Их взгляды встретились, и ее дрожь внезапно прекратилась. В каюте становилось душно.

— Вы могли бы попросить меня выйти наружу, — с трудом вымолвила Вирджиния, уставясь в пол.

— Я не думал, что мужская грудь так притягательна, — грубо сказал Девлин.

Вирджиния подняла взгляд. Теперь он стоял к ней спиной, облаченный в тонкий белый батист, стягивая с ног сапоги. Девлин направился в туалетную, и она увидела в его руках чистые кремовые бриджи.

Вирджиния молча повернулась к двери, но Девлин в один миг пересек каюту и положил руку на дверную панель.

— Вы не должны выходить на палубу.

Его рука легла на ее плечо — Вирджиния ощущала присутствие большого, сильного тела позади нее. Она не могла повернуться, боясь оказаться в его объятиях.

— Я не собираюсь наблюдать, как вы раздеваетесь, — резко сказала она.

— А я не прошу вас наблюдать, мисс Хьюз. Прошу прощения. Я забыл, как невинна восемнадцатилетняя девушка.

Вирджиния застыла. Теперь он собирается разыгрывать роль джентльмена? Недоверие боролось со смущением. Она чувствовала жар, исходящий от его тела, всего в нескольких дюймах от нее. Девлин снял руку с двери и шагнул назад.

Вирджиния медленно повернулась.

Девлин, все еще держа в руке чистые бриджи, нарушил молчание.

— Посмотрите в другую сторону, — сказал он. — Я мигом переоденусь, а затем вы сможете сменить ваше платье.

— Предпочитаю выйти наружу… — начала она.

— Господи, женщина, вы будете оспаривать каждое мое слово? Ваше платье выглядит неприлично.

Он снова посмотрел на ее грудь и отошел, расстегивая бриджи.

Посмотрев вниз, Вирджиния покраснела от досады. Мокрый шелк ее платья и сорочки прилип к маленьким грудям, увеличенным корсетом, четко обрисовывая торчащие соски. Неудивительно, что он глазел на нее. Она с таким же успехом могла быть обнаженной.

Зашуршала ткань.

Вирджиния подняла взгляд и увидела больше, чем следовало, — обнаженные выпуклые ягодицы, мускулистые бедра и икры. Она тут же повернулась к двери, тяжело дыша. Внезапно ей захотелось плакать.

Долгое время Вирджиния была смелой, но теперь храбрость покинула ее. Она должна была отправиться в Лондон, умолять дядю сжалиться и оплатить ее долги. Вместо этого она оказалась на борту пиратского корабля, в каюте пирата, который разговаривал как аристократ и излучал такую соблазнительную мужественность, что она впервые в жизни подумала о своем теле совсем иначе, чем раньше. Как это произошло? Как?

Он был ее врагом. Он стоял между ней и Суит-Брайар. Она страстно ненавидела его и не должна была находить даже дюйм его тела интересным, интригующим или привлекательным.

— Я подожду снаружи, — сказал Девлин за спиной у нее.

Вирджиния кивнула и отошла в сторону, борясь со слезами и не глядя на него. Она подошла к своему сундуку и открыла его. Наконец она услышала, как дверь закрылась.

Вирджиния опустилась на пол рядом с сундуком и заплакала.

Сильный ветер дул им в корму. Девлин взял руль, сосредоточившись на задаче обогнать преследующий их шторм.

— Нам это удастся? — осведомился спокойный голос позади.

Отогнав преследующую его мысль о паре фиолетовых глаз, Девлин повернулся к корабельному врачу — маленькому толстому человечку с густыми бакенбардами и вьющимися седыми волосами.

— Пятьдесят на пятьдесят, — ответил он. — Буду знать это в течение следующих пятнадцати минут.

Джек Харви скрестил руки на груди и посмотрел на черное беззвездное небо.

— Что за история со взятием заложницы, Девлин?

Девлин уставился на серый горизонт:

— Боюсь, моя причуда.

— Кто она?

— Какая разница?

— Я мельком взглянул на нее на борту «Американы». Она молодая леди. Я чую выкуп — не знаю почему. Вы никогда прежде не брали выкуп за женщину.

— Всегда бывает первый раз, — сказал Девлин, не собираясь рассказывать обо всем доброму доктору. — Как раненые?

— Бринкли умирает, но я дал ему лауданум, и он этого не знает. Бьюлер и Свенсон выкарабкаются. Она нуждается в помощи доктора?

Девлин почувствовал раздражение:

— Она нуждается в кляпе, а не в помощи доктора.

Джек Харви удивленно поднял кустистые брови:

— Красивая малышка, не так ли? Господи, ребята говорят о том, что она пыталась застрелить вас!

— Чепуха! — огрызнулся Девлин. — Возьмите руль и придерживайтесь курса.

Он указал пальцем на компас и зашагал по шканцам, сам не зная причины собственного гнева.

— Насколько я понимаю, вы не приглашаете меня присоединиться к вам за ужином, прежде чем разверзнется ад? — крикнул Харви ему вслед.

Девлин не ответил. Но если шторм настигнет их, он нуждался в полном желудке.

Неужели она плакала, когда он выходил из каюты?

Не то чтобы его это заботило. Женщины используют слезы только с одной целью — он давно это понял. А так как его не интересовала никакая женщина, слезы не действовали на него.

Открыв дверь каюты, Девлин увидел Вирджинию, сидящую за столом, который был уставлен серебром, хрусталем и накрытыми тарелками, от которых исходил аппетитный аромат. Она сидела прямо, положив руки на колени; на ее щеках алели два розовых пятна.

Девлин закрыл дверь, чувствуя запах битвы.

Вирджиния улыбнулась холодно как лед.

— Меня интересовало, когда вы вернетесь… капитан.

Радость разлилась в жилах Девлина. Как же он любил добрую войну!

— Не знал, что вы тоскуете по моей компании, — сказал он, вежливо поклонившись.

— Я тоскую только по вашей голове на этом серебряном блюде, — произнесла она царственным тоном, словно английская королева.

Девлин почти улыбнулся. Осторожно приблизившись, он увидел ярость в ее глазах.

— Боюсь разочаровать вас. Мой повар — француз. У меня есть лучшая еда для этого блюда.

— Тогда я буду терпеливо ждать лучшего дня, когда будет приготовлен обед, которого я желаю, — ответствовала Вирджиния.

Но он не усмехнулся.

— Вы не кажетесь мне терпеливой женщиной, мисс Хьюз, и, так как я сомневаюсь, что день, которого вы ждете, скоро наступит, что вы будете делать вместо ожидания?

— Вы правы. У меня совсем нет терпения! Мошенник! — крикнула она.

Девлин едва не засмеялся. Это больше походило на «ублюдок».

— Я чем-то оскорбил вас, мисс Хьюз?

Ее смех был острым как бритва.

— Вы убили невинных американцев, вы похитили меня, раздевались передо мной, разглядывали мою грудь — и еще спрашиваете, оскорблена ли я?

Девлин потянулся к бутылке красного вина.

— Вы позволите? — спросил он, собираясь наполнить ее бокал.

Вирджиния вскочила на ноги.

— Вы офицер! — крикнула она, и он напрягся, думая, что девушка собирается ударить его. Но она только добавила: — Британского флота!

Девлин поставил бутылку и отвесил насмешливый поклон:

— Сэр капитан Девлин О'Нил к вашим услугам, мисс Хьюз.

Он видел, что она дрожит от гнева.

— Перестаньте ухмыляться! Вы совершили преступные действия! Объяснитесь, сэр капитан!